Первая мировая. Во главе «Дикой дивизии». Записки Великого князя Михаила Романова
Шрифт:
«После отъезда великого князя стало как-то легче. Как будто разрядилась гроза. Кто знал истинный смысл совершившегося, крестились. Был предупрежден государственный переворот, предотвращена государственная катастрофа». Он также далее подчеркивал: «Принятие Государем Верховного командования было принято на фронте хорошо. Большинство высших начальников и все великие князья (не считая Петра Николаевича, брата ушедшего) были рады происшедшей перемене. Исторические предсказания изнервничавшихся министров не оправдались» [323] .
323
Спиридович А.И. Великая война и февральская революция (1914–1917). Минск, 2004. С. 174.
Месяц спустя великий князь Андрей Владимирович отмечал в своем дневнике:
«Как
324
Дневник б. великого князя Андрея Владимировича. 1915 год. Л., 1925. С. 107.
Однако были и другие мнения. Генерал А.А. Брусилов об этих событиях писал следующее:
«Во время летнего наступления 1915 года на наши Северо-Западный и Западный фронты наши армии отступали чрезвычайно быстро, уступая противнику громадное пространство нашего отечества; насколько я могу судить по доходившим до меня в то время сведениям, во многих случаях это происходило без достаточного основания. Император Николай II и цесаревич Алексей Николаевич на вокзале в Могилеве
Вскоре после этих горестных событий было обнародовано, что Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич смещен и назначен кавказским наместником, а должность Верховного главнокомандующего возложил на себя сам Государь. Впечатление в войсках от этой замены было самое тяжелое, можно сказать, удручающее. Вся армия, да и вся Россия, безусловно, верила Николаю Николаевичу. Конечно, у него были недочеты и даже значительные, но они с лихвой покрывались его достоинствами как полководца. Подготовка к этой мировой войне была неудовлетворительна, но тут вел. кн. Николай Николаевич решительно был ни при чем; в особенности же – в недостатке огнестрельных припасов войска винили не его, а военное министерство и вообще тыловое начальство. Во всяком случае, даже при необходимости сместить вел. кн. Николая Николаевича, чего в данном случае не было, никому в голову не приходило, что царь возьмет на себя при данной тяжелой обстановке обязанности Верховного главнокомандующего. Было общеизвестно, что Николай II в военном деле решительно ничего не понимал и что взятое им на себя звание будет только номинальным, а за него все должен будет решать его начальник штаба» [325] .
325
Брусилов А.А. Мои воспоминания. М., 2001. С. 144–145.
Можно заметить, что в этих словах знаменитого генерала А.А. Брусилова больше сквозит недоброжелательность к генералу М.В. Алексееву, которого он не любил, чем объективная оценка той ситуации. Он предчувствовал и понимал, что начальник штаба Царской Ставки при Государе будет иметь еще большую власть в выработке стратегических планов, чем это было при великом князе Николае Николаевиче, и это вызывало в нем неадекватную реакцию приступа раздражения и зависти.
По воспоминаниям протопресвитера русской армии и флота Г.И. Шавельского (1871–1951), произошли большие перемены к лучшему в Ставке и на фронтах за короткий период времени:
«С переездом Государя очень изменились и лицо Ставки, и строй ее жизни. Из великокняжеской Ставка превратилась в Царскую. Явилось много новых людей, ибо Государь приехал с большой Свитой. Лица, составлявшие Свиту Государя в Ставке, делились на две категории: одни всегда находились при Государе, другие периодически появлялись в Ставке. К первой категории принадлежали: адмирал Нилов; Свиты Его Величества генерал-майоры: В.И. Воейков, князь В.А. Долгоруков, гр. А.Н. Граббе, флигель-адъютанты, полковники: Дрентельн и Нарышкин, лейб-хирург С.П. Федоров. Министр двора, гр. Фредерикс жил [то] в Петрограде, то в Ставке. Флигель-адъютанты: полковники, гр. Шереметьев и Мордвинов, капитаны 1-го ранга Н.П. Саблин и Ден чередовались службой. Несколько раз дежурили в Ставке флигель-адъютанты: полковники Свечин и Силаев, а также князь Игорь Константинович. Осенью 1916 года некоторое время дежурил великий князь Дмитрий Павлович. Раза два на неопределенное время появлялся в Ставке обер-гофмаршал гр. Бенкендорф» [326] .
326
Шавельский
По замечаниям штабс-капитана М.К. Лемке (1872–1923), состоявшего при штабе Ставки в Могилеве:
«Прежняя Ставка при Николае Николаевиче и Янушкевиче только регистрировала события; теперешняя, при царе и Алексееве, не только регистрирует, но и управляет событиями на фронте и отчасти в стране. Янушкевич был совсем не на месте, и прав кто-то, окрестивший его “стратегической невинностью”. Расстроенность разных частей армии значительна и вполне известна. Царь очень внимательно относится к делу; Алексеев – человек очень прямой, глубоко честный, одаренный необыкновенной памятью. /…/ Его доклады царю очень пространны. Новый штаб хочет отдалить себя от дел невоенных и стоит совершенно в стороне от придворных интриг; Алексеев и Пустовойтенко ничего не добиваются, ведут дело честно, не шумят, пыль в глаза никому не пускают, живут очень скромно. Собственно штаб – не по форме, а по существу – составляют Алексеев, Пустовойтенко, генерал-майор Вячеслав Евстафиевич Борисов и Носков. Это его душа, все остальное – или исполнители их воли и решений, или мебель» [327] .
327
Лемке М.К. 250 дней в Царской Ставке 1914–1915. Мн., 2003. С. 40–41.
Вернемся к некоторым фронтовым проблемам того периода. О судьбе гвардии в действующей армии жандармский генерал-майор А.И. Спиридович писал в воспоминаниях следующее:
«Старая Ставка не жалела гвардию. В этом обвиняли Генеральный штаб в целом, некоторых генералов Ставки персонально. Великий князь Борис Владимирович был уполномочен доложить Государю, что в настоящее время в двух гвардейских корпусах насчитывалось лишь одиннадцать тысяч человек. Великий князь был в восторге от того, что Государь принял командование. Он знал все недочеты старой Ставки. Ему пришлось однажды в Царском Селе лично слышать от Государя, что Ставка скрывает от него правду, что он не знает, что происходит в армии» [328] .
328
Спиридович А.И. Великая война и февральская революция (1914–1917). Мн., 2004. С. 166.
Командирами гвардейского (с декабря 1915 г. именовался 1-й гвардейский) корпуса в начале Великой войны были генерал от кавалерии Владимир Михайлович Безобразов (29 января 1912 – 28 августа 1915), генерал от инфантерии Владимир Аполлонович Олохов (25 августа – 8 декабря 1915). Начальники штаба корпуса: генерал-майор граф Григорий Иванович Ностич (1 марта 1912 – 28 февраля 1915), генерал-майор Владимир Васильевич Антипов (18 мая – 21 декабря 1915). В составе корпуса находились: 1-я и 2-я гвардейские пехотные дивизии, гвардейская стрелковая бригада. С началом войны в августе 1914 г. корпус В.М. Безобразова (1857–1932) вошел в состав 1-й армии генерала П.К. Ренненкампфа (1854–1918), действовавшей в Восточной Пруссии. Однако уже в августе 1914 г. Гвардейский корпус был передан для поддержки 4-й армии генерала А.Е. Эверта (1857–1926). В кампанию 1914 г. русская гвардия, участвуя в боях, нанесла чувствительный урон противнику, но и понесла тяжелые потери; фактически за 1914–1915 гг. почти полностью был уничтожен довоенный офицерский состав корпуса. В 1915 г. корпус входил в состав 12-й армии, а в конце июня 1915 г. передан в 3-ю армию генерала Л.В. Леша (1862–1934).
Следует отметить, что 1915 г. оказался наиболее тяжелым (в связи с кризисом вооружений) для Российской империи. Русские армии с боями отступали по всей гигантской линии фронта от Балтики до Черного моря. В июне были сданы Перемышль и Львов, в августе – Варшава, Новогеоргиевск, Ковно, Гродно, Брест-Литовск, Вильно. В Прибалтике германские войска вышли к Рижскому заливу.
По свидетельству штабс-капитана М.К. Лемке:
«В Новогеоргиевске мы потеряли более 100 000 чел. и 700 орудий. Немцы стреляли из 10-дюймовых, а сами поражаемы не были – вот основная причина. Вся армия отошла от крепости, предоставив ее самой себе. /…/ Алексеев был очень потрясен, сидел некоторое время, взявшись за голову, потом полтора часа молился у себя в комнате на коленях и вышел уже спокойный» [329] .
329
Лемке М.К. 250 дней в Царской Ставке 1914–1915. Мн., 2003. С. 281.