Первая смерть Лайлы
Шрифт:
– Я тоже люблю тебя.
Я немедленно накрываю ее губы своими. Так бы и проглотил эти слова! Воображаю их напечатанными шрифтом «Ариал»: они медленно плавают внутри меня, отскакивают рикошетом от телесной оболочки, беспрестанно изгибаясь и перекручиваясь – в животе, в груди, в руках и ногах, пока не обходят все части моего тела.
– Ну, вот и чудесно. Мы любим друг друга, ты остаешься здесь и ждешь меня. По-моему, теперь мы официально живем вместе.
– Ух! Наверное, надо сообщить родителям, что я от них наконец съехала.
– Ты не была дома со
Она обвивает руками мою шею.
– Слишком много для одного дня. Мы признались друг другу в любви, мы решили жить вместе… и мы официально объявили об этом в инстаграме.
Последние слова Лайла произносит как бы в шутку, но у меня екает в животе. Она видела фото!
– Ты заходила в инстаграм?
Ее улыбка постепенно гаснет, и я понимаю, что и комменты она тоже читала.
– Да.
– Не переживай, я все удалил.
– Удалил? Зачем? Мне по барабану.
– А вот я, кажется, не готов к тому, чтобы незнакомые мне люди выкладывали свое мнение о нас.
– Ты для них не являешься реальным человеком. Это же соцсети! – Она целует меня и игриво добавляет: – Сам виноват. Такой сексуальный, просто ужас.
Я с облегчением выдыхаю. Очевидно, Лайла не приняла комменты на свой счет.
– Наверное, больше не стоит выкладывать совместные фото. Не хочу, чтобы они вычислили твой аккаунт. Чего доброго, начнут и тебя доставать.
– Поздно, – смеется Лайла. – Ты подписался на тридцать человек, и я одна из них. Они меня уже нашли.
Я скатываюсь с нее и резко сажусь на постели.
– Что значит – уже нашли?
– Пока меня нашла всего одна девушка. Не могу вспомнить имя… Соня? Сибил? – с напускным безразличием произносит она, но я понимаю, о ком речь.
– Сэйбл?
Лайла поднимает палец и подмигивает.
– Точно. Сэйбл. Вообще-то я ее уже заблокировала.
Я не слышал о Сэйбл с тех пор, как сам ее заблокировал – за несколько месяцев до знакомства с Лайлой. Тот факт, что она продолжает отслеживать мои посты, подтверждает мои худшие опасения.
– И что она написала?
– Не знаю. Утром включаю телефон, а там от нее больше двадцати сообщений. Я прочитала два из них, велела ей идти лесом и заблокировала. – Лайла склоняется надо мной и взбирается пальцами вверх по ноге. – Ты с ней спал? – хихикает она.
С самого начала нашего знакомства я ни разу не обманывал Лайлу. Не чувствовал необходимости. Потому что знаю – она никогда никого не осуждает.
– Мы встречались пару месяцев. Я очень быстро понял, что наши отношения были ошибкой.
Лайла хохочет, словно услышала что-то забавное.
– Надо же! У нее другое мнение. Она полагает, что ошибка – это я.
Ошибкой была Сэйбл. Но я не хочу говорить о ней ничего такого, что может напугать Лайлу. Сама Сэйбл, безусловно, вызывала беспокойство. Правда, мне потребовалось несколько недель, чтобы это понять. Сперва я думал, что мы познакомились случайно; однако затем Гарретт просветил меня – еще за год до нашей встречи Сэйбл организовала мой фан-клуб. Я высказал ей в лицо все,
Гарретт и остальные ребята называли ее «чокнутая Сэйбл».
В конце концов однажды нам пришлось просить охрану вывести Сэйбл из зала – за несколько дней до того, как я заблокировал ее в телефоне и в соцсетях. Аккаунт, который она использовала для моего фан-клуба, я тоже заблокировал.
Вся эта история кажется нелепой. Однако Сэйбл неадекватна. И меня реально беспокоит, что она где-то рядом, заходит на мою страничку и преследует девушку, с которой я делаю совместные фото.
– Такие, как Сэйбл, заставляют меня усомниться – а хочу ли я вообще стать публичным человеком? Надо ли стремиться к известности, если я ненавижу все, что к ней прилагается?
Теперь Лайла забирается на меня.
– Увы, без присутствия в интернете у тебя никак не получится продавать музыку. А психи идут в комплекте с успехом. – Она целует кончик моего носа. – Вот прославишься и заработаешь достаточно денег, чтобы нанять кого-то отгонять троллей. Тогда не придется иметь с ними дела самому.
– Хороший стимул, – отвечаю я. Впрочем, у меня и сейчас достаточно денег, чтобы нанять кого-то вести аккаунты в соцсетях. Мы с Лайлой до сих пор не обсуждали мои финансовые возможности. Она по-прежнему считает меня голодным музыкантом, однако все равно любит так, словно я могу подарить ей мир. Как же приятно сознавать, что тебя любят за то, какой ты есть, а не за то, сколько ты стоишь!
– Самый хороший стимул для тебя – это я! – смеется Лайла. – Вот потому ты меня и любишь.
– Вот потому я тебя так сильно и люблю. – Мы целуемся. Однако теперь я встревожен.
Сперва Лайла мне просто нравилась. Она притягивала меня; тревога никак не вязалась с этим чувством. А в последние недели я начал всерьез беспокоиться.
Тревога – вот в чем единственное отличие между тем, когда девушка тебе нравится, и тем, когда ты эту девушку любишь.
Нужно ли говорить ей, чтобы проявляла осторожность во время моего отсутствия, потому что теперь я беспокоюсь еще больше? Я был бы рад, если бы она без меня никому не открывала дверь. А еще лучше – вообще удалила свои аккаунты из соцсетей. Но Лайла взрослая женщина, и я предпочитаю помалкивать.
Не знаю, отчего мне так не по себе – ведь сейчас, по существу, я ничего из себя не представляю. Неофициальный фан-клуб и пять тысяч подписчиков… Да кто я вообще такой? Пара комментов в Сети от горстки фанатов – было бы от чего волноваться сверхзаботливому бойфренду! К тому же я установил в квартире сигнализацию и включу ее на время своего отсутствия. На всякий случай, для самоуспокоения.
– Через два часа встреча с Гарреттом. До того надо принять душ и собрать вещи.
Лайла целует меня и соскакивает с постели.