Первая заповедь
Шрифт:
– Запомни! Вокруг нет ничего, – даже воющий ветер не мог заглушить зычный голос Малки. – Есть только мы. Ты и я. Если ты будешь думать о том, как долго падать вниз, ты упадёшь. Если ты будешь обращать внимание на ветер, вырывающий воздух из твоих лёгких, то собьёшь дыхание и проиграешь. Если ты забудешь, где ты, если края этого утёса для тебя станут всего лишь линиями, которые начерчены в нашем тренировочном зале, ты победишь. Поехали!
Не дожидаясь реакции Шакнира, учитель двинулся вперёд. Посох в его руках описывал причудливые круги и зигзаги, металлический набалдашник сверкал, подобно молнии. Шакнир стоял спокойно и даже, казалось, расслабленно, однако, когда край посоха вдруг полетел в колено ученика, стараясь смять и сокрушить, Шакнир резко подпрыгнул, одновременно,
И Малки, и Шакнир двигались чрезвычайно быстро, посохи сталкивались и отскакивали друг от друга, дерево трещало, металл звенел. Спустя минуту противники остановились в паре шагов друг от друга, чтобы перевести дух. Малки, насмешливо взглянув на ученика, вынес свой вердикт:
– Очень достойно. Но ты почти не следишь за спиной, Шакнир. Никогда не забывай, что кто-то может появиться сзади – вот как сейчас, например.
Малки произнёс это столь будничным тоном, что Шакнир помимо своей воли обернулся, на секунду упустив учителя из виду. В следующий миг он почувствовал удар под колени, сделал отчаянную попытку не упасть, взмахнул руками, получил металлическим навершием по кисти и выронил свой посох. Малки, подскочив, пнул ученика ногой под рёбра, заставив перевернуться на бок, и набалдашником добавил по копчику, так, что Шакнир вдруг оказался лежащим на животе. Голова Шакнира свесилась с края утёса, далеко-далеко внизу гудело свинцовое море. Между лопаток Шакниру упёрся сапог, и Малки, явно веселясь, сказал:
– И, Шакнир, последнее. Враг всегда хочет тебя обмануть. Всегда. Это то правило, которое ты должен усвоить не хуже шести Заповедей. Поднимайся. Поединок окончен. Если хочешь знать моё мнение, из тебя будет толк. И сейчас можешь мне верить. Я говорю не как противник, а как наставник. Давай, вставай скорее. Обед скоро.
…
Убийца открыл глаза, пристально посмотрев на Азата:
– Конечно, я помню Малки. Такое не забывается.
– Он здесь, Шакнир. В этом городе. Он выжил, один из немногих, после разгрома Серых. И у него есть информация, важная для твоего Заказа.
***
Шакнир шёл по петляющим улицам торгового района вслед за магом. Прямо над их головами парил небольшой желтоватый шарик, освещавший дорогу там, где не было масляных фонарей. Торговый район, в центре которого раскинулся пустующий в этот час огромный рынок, а в каменных домах жили преимущественно купцы, упирался в квартал складов. Шакнир хотел бы назвать эту часть города «трущобами», но очень уж она была чистой – Император постановил, что в крупных городах трущоб быть не должно, и несколько лет назад солдаты Императорского внутреннего корпуса здорово прошерстили все мало-мальски значительные селения, безжалостно арестовывая и ссылая на шахты и рудники обитателей неблагополучных кварталов. Преступность, однако, никуда не делась, а лишь видоизменилась, стала более благообразной – об этом свидетельствовал здоровый детина, внезапно отделившийся от стены одного из домов и преградивший им путь. Зверское лицо его, равно как и внушительный нож на поясе, не предвещали ничего хорошего, но, увидев высокую фигуру мага, амбал приветливо осклабился и даже слегка наклонил голову:
– Господин Азат, моё почтение. Господин Малки ждёт вас. Этот тоже? – детина ткнул пальцем-колбаской в сторону Шакнира.
– Да, он со мной.
– Ну-ну, – здоровяк пристально посмотрел на Шакнира, а после, забавляясь, сделал угрожающее движение в его сторону и цыкнул зубом, довольно улыбаясь. Убийца на секунду приостановился, коротко взглянул на душегуба пронзительными голубыми глазами и не отказал себе в удовольствии – невероятно быстрым и ловким движением щёлкнул по мясистому носу. Амбал, брызнув слезами от неожиданности, отпрянул, схватился за нож, но, поняв, что вступать в поединок смысла нет, отступил, что-то рассержено бубня под нос.
Когда убийца поравнялся с ушедшим вперёд магом, тот недовольно нахмурил брови:
– Шакнир, право слово, что за ребячество?
– Я не люблю, старик, когда всякие прохиндеи так ко мне относятся.
– А
– Неужели в глубине души ты матушка-гусыня? Откуда такая забота о рядовом наёмном убийце? – усмехнулся Шакнир.
– Шутник. Надо было наслать на вас обоих Паралич, полежали бы полчаса, подумали о жизни. Ладно, хватит. Мы пришли.
Маг и убийца остановились перед скучным каменным серым зданием, таким же унылым, как и всё прочее в складском районе. Впрочем, Шакнир опытным глазом уловил и некоторые отличия – узкие окна больше напоминали бойницы, тяжёлая дверь была слишком толстой даже для склада, а лежавшие на первом этаже свёртки парусины и тканей не скрыли от взгляда Шакнира небольшую дверь в углу, возле которой переминался субъект бандитского вида, с небольшим арбалетом за спиной. За дверью оказалась узкая винтовая лестница, приведшая на второй этаж здания.
Тут уже всё было иначе. Обстановку нельзя было назвать роскошной – хозяин, насколько его знал по прошлой жизни Шакнир, излишнюю роскошь не жаловал – однако то немногие предметы мебели, что стояли на втором этаже, явно были исключительно дорогими. Коридор освещали масляные фонари производства Горных – люди ещё не достигли такого уровня мастерства, и сделанные в Империи фонари нещадно чадили и всё время норовили погаснуть, эти же горели ровно, давая мягкий жёлтый свет, который преломлялся в стёклах из горного хрусталя и играл на стенах причудливыми бликами. Застилавший пол ковёр был на первый взгляд невзрачным, но даже Шакнир чувствовал, что каждую составляющую его нить пронизывает волшебство, смертоносное и опасное. Идущий впереди маг подтвердил его догадку:
– Ковёр усеян магическими ловушками. Полный комплект, даже магия Стихий есть.
– Откуда бы?
– Она же не исчезла бесследно, Шакнир. Запечатан только источник. Есть камни ким, оставшиеся ещё со старых времён, они стоят на чёрном рынке баснословные деньги. Есть колечки, амулеты, брошки – всякие безделушки, в которые когда-то давно была вложена сокрушительная сила Оз. Правда, они одноразового применения, но всё равно являются грозной силой. Кроме того, запечатанный источник – единственный на континенте, но на некоторых отдалённых островах есть ещё несколько, а один и вовсе расположен посреди океана. Находятся смельчаки, что отправляются в путь, рискуя всем и вся, и напитывают пустые камни ким энергией Оз. Большинство гибнет, конечно, но бывают и такие, что возвращаются, умудряются скрыться от секретных служб Императора и властителей помельче, а после понемногу продают камни ким, обеспечивая себе безбедное существование. Так что коврик этот стоит гораздо дороже многих других, роскошных и пушистых. Открывай дверь. Малки ждёт тебя.
– А ты? – убийца замер, терзаемый странными чувствами.
– Я не пойду. Мы, думаю, встретимся немного позже. Кроме того, как я могу мешать учителю и ученику общаться после долгой разлуки? – усмехнулся маг.
– Твоя правда, Азат. Спасибо тебе.
– Ты второй раз назвал меня по имени! Этот день я отмечу в своём календаре как праздничный.
Шакнир не нашёлся, что ответить, мысленно признал победу мага в этом раунде их извечной пикировки, и открыл дверь. Из-за стола поднялся коренастый человек с цепкими глазами и широкими ладонями – и это действительно был Малки, живой и почти невредимый, если не считать отсутствующего мизинца на левой руке, чуть постаревший, но и только. Шакнир постоял секунду у входа, сделал шаг к одному из бывших своих наставников, пожал протянутую руку, а затем крепко обнял Малки.
– Шакнир! Рад тебя видеть. Присаживайся. Вина?
– Не откажусь, – кивнул убийца.
– Всё так же предпочитаешь красное креплёное?
– Безусловно. Удивлён, что помнишь.
– Я помню всё, – буднично ответил Малки. – Пожалуй, присоединюсь. Разговор, чую, предстоит долгий… У меня тут есть сыр и кое-какие овощи. Бери.
Шакнир с удовольствием отпил ароматного рубинового вина из хрустального бокала и закусил мягким сыром, попутно слушая долгий рассказ Малки о его скитаниях после разгрома Серых, периодически задавая вопросы и вставляя свои комментарии. История мало чем отличалась от судьбы самого Шакнира – долгие месяцы Малки прятался, после нанимался на разные работы, стараясь применить многочисленные навыки, но нигде не задерживался надолго. Маскировался, выдавал себя за других людей, снова прятался, и, в конце концов, выправил настоящий имперский пассапорт и твёрдо решил начать новую жизнь.