Перворожденный
Шрифт:
Потребовалось несколько секунд, чтобы Фин осознал всю глупость своего положения. Разозлился, долбанул кулаком по столу так, что зазвенели солонки.
— Вот же ж…
Нэйту стало смешно. Нашелся сыщик.
— Меня зовут Нэйтан. Мог бы спросить сам, за это я денег не беру.
Вот теперь Фину стало неловко.
— Ты так быстро покинул караван, что я не успел у тебя ничего спросить. Подумал, если узнаю о тебе побольше, будет проще начать разговор.
Подошла девушка с подносом, поставила на стол заказанную пищу,
— И как? — Теперь Нэйтан откровенно забавлялся. — Полегчало?
— Ага, намного, — сквозь зубы бросил Фин, взял стакан и нагло отпил. Скривился. — Кто в таверне заказывает чай?
— Вообще — то я заказал его себе, — напомнил Нэйт и махнул девушке, указал на кружку, прося повторить. — Я не пью на жаре, — на самом деле он вообще не употреблял алкоголь. Попробовал пару раз по малолетству, дар стал выдавать странности, ментальные блоки норовили «посыпаться», и Нэйтан зарекся пить спиртное. — Так что тебе от меня надо?
— Хотел тебя нанять, — уходить Фин не собирался, обижаться на нерадушный прием тоже. — Я видел много сильных магов, а ты справился с пятерыми, даже не напрягаясь, а потом залечил смертельную рану прямо на моих глазах. Ты мне нужен.
Рыжеволосый говорил восторженно. Видел он сильных магов, как же. Человек без крупицы дара не способен оценить мощь кого бы то ни было, лишь визуальные эффекты, любой шарлатан может показаться ему сильным.
— Денег-то хватит? — хмыкнул Нэйтан.
Он намеренно дразнил собеседника. То, что у того в мешке на поясе больше денег, чем когда-либо держал в руках его прошлый наниматель, Нэйт знал и так.
К счастью, Фин не стал доставать свои богатства у всех на виду и хвастаться, что его запасов хватит, что бы купить эту самую таверну с персоналом в придачу.
— Хватит, — отрезал тот.
Фин, который вовсе не Фин, и за спиной которого целая черная бездна тайн. Нет, Нэйт не хотел связываться. Даже считывать глубоко не стал. Высший аристократ, притворяющийся простолюдином, уже не предвещает ничего хорошего.
Нэйтан покачал головой.
— Не думаю.
— Мне нужна помощь, — не отставал ин. — Я отплачу, не деньгами, так услугой.
То, что ему потребуются ответные услуги, Нэйт сильно сомневался. Хмыкнул, не став даже озвучивать свои мысли.
— Один мой друг попал в беду, — настаивал ин. — На него ополчилась Инквизиция, и у меня мало времени, чтобы доказать его невиновность.
Обостренное чувство справедливости — а как же.
Слово «Инквизиция» заставило напрячься. Многочисленные и неистребимые, как тараканы. Тысячеголовые змеи, вот кто они — отрубишь одну, вырастает другая. Когда — то Нэйт мечтал поквитаться с ними, уничтожить организацию полностью, но, когда спустя не один год поисков встретился лицом к лицу с убийцами Карлоса, понял, что уничтожить Инквизицию можно, лишь поубивав всех, кто в ней служит.
Где — то он просчитался, упустил контроль, и Фин заметил его заинтересованность.
— Так ты поможешь?
Помешать Инквизиции творить произвол — заманчиво.
— Придешь через три дня в это место, поговорим, — сказал Нэйт, ничего не пообещав. Он все еще чувствовал слабость и принимать решения в таком состоянии не хотел. За его спиной уже было слишком много необдуманных импульсивных поступков, вроде встречи с убийцами Дьерти.
— Я приду, — пообещал Фин и встал.
Только никакой он был не Фин.
Катрина вынырнула из воспоминания, жадно глотнула воздух. С каждым разом легче, но по — прежнему с усилием.
Нэйтан следил за ней, все еще сжимая ее пальцы, и ничего не говорил.
Катрина отняла руки, но спокойно, не шарахаясь, как раньше. Поежилась, плотнее закуталась в плащ.
— Ты убил его? — спросила мрачно, предпочтя уставиться в темную обивку матраса.
— Кого? Эрика? Жив-здоров, ты же знаешь.
Она мотнула головой, не поднимая глаз.
— Убийцу лорда Дьерти. Или их. Ты не сказал, сколько их было.
В прошлый раз Катрине не хотелось знать, как он узнал обстоятельства смерти своего наставника и что сделал с виновными. Сейчас ей вдруг стало жизненно необходимо узнать правду.
Нэйтан молчал, и это молчание затягивалось.
Пришлось пересилить себя и посмотреть на него. Оказалось, он ждал именно этого.
— Четверо… А сама ты как думаешь?
— Думаю, убил, — ответила честно, прикусила губу, подумала и не менее искренне добавила: — Я бы убила.
Нэйтан рассмеялся. От этого внезапного смеха, эхом отразившегося от стен, Катрина вздрогнула, как от удара.
Она не понимала, поэтому молча смотрела на него и ждала объяснений.
— Ты кого-нибудь убивала? — спросил Нэйтан, вновь став серьезным.
Катрина покачала головой.
Намеренно она никого не убивала, если не думать о жертвах ее взлома сознания во время работы в Инквизиции. Но делиться грузом вины на своих плечах Катрина не стала.
— А если бы убила, — продолжил он, — то поняла бы, что умереть для некоторых негодяев — это слишком легко отделаться.
— И что же может быть хуже смерти? — спросила, боясь даже представить, что Нэйтан мог сотворить.
Кто может быть страшнее человека с сильным даром и богатой фантазией?
— Кому как, — пожал плечами Нэйтан. — Для тебя — остаться одной, стать изгоем общества. Именно поэтому ты так старательно следуешь правилам и пытаешься им соответствовать.
Катрина почувствовала, как кровь прилила к щекам. Да как он смеет! Ее просто хорошо воспитывали, это вовсе не означает, что она зависима от чужого мнения.
Но Катрина не успела высказать свое возмущение его предположением на ее счет, потому что Нэйтан продолжил: