Первые испытания
Шрифт:
Мягколапые расхаживали между прутьями и разглядывали медведей. Некоторые держали в руках длинные палки, и Каллик испуганно шарахнулась в угол, уткнувшись носом в лапы. Она ждала, что палка снова ужалит ее.
Но мягколапые прошли мимо нее, не причинив ей никакого вреда. Рядом с Каллик за прутьями сидел огромный старый медведь. Он бегал взад-вперед по своей тесной берлоге и оглушительно ревел.
— Мы все умрем! Лед никогда не вернется, и мы умрем с голоду!
— Неправда! — не выдержала Каллик. — Лед вернется, он всегда возвращается. Так моя
Но обезумевший медведь словно не слышал ее и продолжал бесноваться.
— Все медведи во всем мире умрут с голоду! — выл он.
— Вечный лед…
— Он никогда не тает…
— Мы должны идти туда…
Странный шепот пролетел по рядам запертых медведей, прошелестел рядом с Каллик, как снег, несомый ветром по льду. Неужели медведи говорят о том самом месте, куда ведет Путеводная Звезда? О блаженном прибежище, где никогда не тает лед?
— Вечный лед? — вскрикнула Каллик. — Вы говорите о том месте, где танцуют духи умерших медведей? О месте, в которое ведет Путеводная Звезда?
— Слишком долгий путь… — прошептал один из медведей, и никто больше не ответил на крик Каллик. Может быть, они вообще не понимают, о чем говорят? Несчастные медведи настолько обезумели от голода и страха, что уже не разговаривали друг с другом, а только бессвязно бормотали каждый сам с собой.
Внезапно послышалось громкое лязганье, и Каллик увидела, что к ней направляются сразу двое мягколапых. Она забилась в самый дальний угол и прижалась спиной к холодным прутьям. В этом страшном месте некуда было спрятаться. Она была вся на виду и совсем беззащитна. Мягколапые подходили все ближе и ближе, а потом развернулись и пошли к клетке с безумным старым медведем. Мягколапый самец ткнул чем-то в клетку, и Каллик услышала короткий шипящий звук.
Она прильнула к прутьям, пытаясь рассмотреть, что происходит. Мягколапые постояли немного, а потом открыли дверь и вытащили наружу безвольно обмякшее тело старого медведя.
Каллик в ужасе заскулила. Мягколапые убили его! Наверное, они убьют их всех! Она схватилась лапами за прутья и закричала:
— Мама! — Паника охватила ее, она выла, плакала и изо всех сил колотила лапами по прутьям. — Мама, мама, помоги мне, пожалуйста! Спаси меня!
Она должна была выбраться отсюда! Только бы выломать эти прутья или протиснуться сквозь них, только бы… слепой ужас охватил ее, и она, уже не соображая, что делает, снова и снова бросалась на клетку.
Наконец силы оставили Каллик. Она упала на пол и затряслась, судорожно хватая ртом воздух. Прутья клетки не прогнулись ни на коготь.
— Так отсюда не выйдешь, — сказал кто-то совсем рядом с ней. — Если хочешь когда-нибудь выбраться на свободу, то побереги силы.
Каллик подняла голову. Большая взрослая медведица смотрела на нее сквозь прутья. Она была примерно того же возраста, что и Ниса, и хотя голос ее звучал устало и почти сердито, глаза смотрели сочувственно.
—
— Вы кто? — спросила Каллик.
Медведица помолчала, а потом негромко ответила:
— Меня зовут Нанук.
— А меня — Каллик. Где мы?
— В берлоге у мягколапых. Они привозят сюда всех медведей, которых ловят возле своих берлог.
— Что они хотят с нами сделать? — заплакала Каллик.
— Не плачь, — проурчала Нанук. — Я уже бывала тут раньше и знаю, что бояться нечего. Они подержат нас тут немного, а потом отвезут обратно на лед. Все будет хорошо, нужно только потерпеть и не делать глупостей.
Каллик приободрилась и с надеждой посмотрела на большую медведицу.
— Скажите пожалуйста, вы случайно не встречали одинокого медвежонка, похожего на меня? Его зовут Таккик, он мой брат. Он чуть-чуть побольше меня и ходит вразвалку, вот так, — она вскочила и широко расставила лапы. — Мы потеряли друг друга, когда наша мама погибла. С тех пор я все ищу его, и никак не могу найти…
Нанук печально покачала головой.
— В этот сезон я вообще не встречала никаких медвежат, ты первая. Давно я не припомню такой голодной поры Знойного неба! Твой брат, наверное, умер.
— Нет! — вскрикнула Каллик. — Он не умер! Я в это не верю! Он сильный, гораздо сильнее меня! Если я не умерла, то он и подавно выжил.
Медведица пристально посмотрела на Каллик и вздохнула.
— Надеюсь, ты права, — тихо сказала она.
Тут снова послышалось уже знакомое лязганье, и Каллик увидела двух мягколапых. Она метнулась в дальний угол клетки и больно ободрала бок о прутья. Только теперь она заметила, как поредела ее когда-то густая шерсть, ребра выступили наружу и цеплялись за стены. Мягколапые подошли ближе, открыли ее клетку, но загородили выход.
— Нанук! — в панике взвизгнула Каллик. — Что они делают?
— Стой спокойно, — проворчала Нанук. — Драться с ними все равно бесполезно.
Мягколапый самец вдруг взмахнул лапами и бросил на голову Каллик что-то тяжелое и плотное. Оно было скользкое, как тюленья шкура, и цвета ясного неба. Каллик запуталась под ним и бессильно забилась, а мягколапый обхватил ее лапами и прижал к полу.
— Что они ДЕЛАЮТ? — вопила Каллик, обезумев от ужаса. — Перестаньте, ПЕРЕСТАНЬТЕ, хватит!
Мягколапая самка взяла целую горсть какой-то вонючей грязи и принялась втирать ее в шерсть Каллик. Запах был знакомый, эта была та самая липкая гадость, которую Каллик еще раньше почувствовала на своей шкуре. Каллик так брыкалась, что вонючая мазь попала ей в глаза, от чего у нее брызнули слезы.
Наконец, мучители отпустили ее и сняли с нее скользкую кожу. Каллик свернулась на полу, вся дрожа от только что пережитого ужаса. Слезы катились из ее глаз. Запах душил ее, царапал горло, она пыталась стереть его с морды, но как это сделать перепачканными лапами?