Первым делом самолёты
Шрифт:
– Не против сесть с моими ребятами? – Руслан указал на дальний стол, за которым сидела компашка… В общем, этих парней она бы даже первокурсниками не назвала. Младшеклассники – вот, что приходило на ум прежде всего. Все как на подбор либо тощие, либо прыщавые, либо мелкие. В основном, все и сразу. Как туда затесался красавчик Руслан, оставалось загадкой, но то, что и в подборе компании он умудрился выделиться, не удивляло.
– Не против, – ответила Юля с мысленным вздохом.
Она опасалась, что на нее будут пялиться, точно на музейный экспонат – живая девчонка, да еще блондинка, –
– Смотри, – вещал рыжеватый парень в очках, которые вряд ли ему нужны, ведь в пилоты не берут людей с плохим зрением. – Если ветер дует относительно полосы под тридцать градусов, то боковая составляющая равна половине общего ветра, который был передан диспетчером.
– Да ерунда! – спорил с ним мелкий мальчонка ростом со стол.
– Не ерунда, все правильно говорит Виток. Если взять курс посадки триста шестьдесят градусов, ветер – тридцать градусов и десять метров в секунду, то боковая составляющая – пять метров в секунду, – кивнул Руслан, сразу уловив суть разговора.
– Да какого хрена? Не так будет!
– Так и будет! – отчаянно взвыл рыжий, словно в этом споре его жизнь решалась. – Потому что синус тридцати градусов равен чему?
– Одной второй.
– А я о чем!
– Но если мы берем местные показатели: полоса ноль два, диспетчер дает ветер пятьдесят градусов и десять метров в секунду, боковая составляющая сколько?
– Тоже пять метров в секунду. Потому что синус тридцати градусов равен одной второй. Леший, ты почему такой тугой?
Юля с улыбкой ковыряла рыбу, прислушиваясь к разговорам. С одной стороны, парни рано задумались о боковой составляющей ветра, первый курс все же, с другой – у этого Лешего будет время понять суть вычислений.
Так и не прекратив спор, парни собрались и ушли.
– Интересные у тебя друзья, – сказала Юля.
Руслан посмотрел на нее из-под полуопущенных ресниц:
– Интересные, но ты думаешь, что у нас мало общего?
– На первый взгляд, так и есть.
– Как минимум мы все девственники, – невозмутимо сказал он.
В этот момент почему-то покраснела Юля, хотя должно было быть наоборот.
– Ты порой бываешь таким…
– Каким?
– Невыносимым собой.
– Это можно сказать о многих, – теперь он улыбался. – Так почему ты думаешь, что ребята мне не подходят?
– Если на то пошло: я вообще не знаю, кто тебе подходит. И не только в качестве… компании, но и в качестве девушки. Немного странно, что ты обратил внимание на меня.
– И что в этом странного?
В ответ она пожала плечами – не хотелось объяснять про свою неуверенность. Та, наверное, свойственна всем влюбленным, но Юле не приходилось еще от нее страдать. Она знала, что для многих является привлекательной – натуральная блондинка, смешливая, симпатичная, в форме. Но привлекательность для среднестатистических парней и для таких, как Руслан, все же отличалась. Или нет? Или она наградила восемнадцатилетнего пацана слишком высокими требованиями? Но почему-то ей казалось, что Руслан ни за что бы не запал на любую симпатичную блондинку Она на это надеялась.
Дурацкая штука эта влюбленность,
Заставляет мяться на ровном месте.
– Виток, который налету делал вычисления, гений, – пояснил Руслан. – С пятнадцати лет пишет сайты, знает такие вещи, которые не укладываются в голове. Он очень умный, хоть и своеобразный. Но для меня интересный.
– Пишет сайты? – Юля припомнила, что Виток – рыжеватый паренек в очках. – Как тогда он оказался здесь, почему не поступил на программирование?
– Потому что у него дед летал, отец летал, а значит, Виток тоже должен, и неважно, хочется ему этого или нет. И неважно, что он тут как среди умственно-отсталых существует, за ним даже математичка не успевает и очень этого стесняется. От скуки он уже все выучил, даже про боковую составляющую ветра.
– Грустно это все.
– Не то слово.
– На тебя тоже давят? – догадалась Юля.
Руслан в ответ улыбнулся:
– На меня? Нет. На меня трудно надавить, я не очень… податливый. Я бы даже сказал, что совсем неуступчивый.
– Буду иметь ввиду.
– Не стоит, на тебя это не распространяется.
– Вот как? Значит, если я тебя что-нибудь попрошу, ты сделаешь?
– Конечно, – серьезно кивнул он, еще не уловив ее иронии.
Теперь она улыбнулась уже совсем хитро и наклонилась ближе к нему, чтобы их не услышали соседи по столу:
– А если я попрошу тебя встать, взять меня за руку и отвести к себе? Сейчас день, слишком яркое солнце, поэтому, как только мы окажемся у тебя, я попрошу опустить жалюзи. В комнате станет темно, но не слишком, я буду видеть твои глаза, твой взгляд. Мне нравится, как он меняется, темнеет – вот как прямо сейчас. А потом…
– У меня пара, – хрипло ответил Руслан.
– Я попрошу ее прогулять. А сейчас попрошу дослушать, ведь я еще не все сказала. Мы у тебя, жалюзи опущены. Первое, что я сделаю, это сниму с тебя китель, затем распущу галстук, все время глядя в твои уже черные глаза, слушая твое участившееся дыхание. Расстегну рубашку, но снимать ее не стану. Не сразу. Сначала посмотрю, что там внизу…
Бедный парень выглядел так, словно сейчас упадет со стула:
– Юль, прекрати, пожалуйста, – это был то ли стон, то ли шепот.
– Прекратить? Я только начала.
– Может, мы хотя бы выйдем на улицу?
Она рассмеялась и откинулась на стуле:
– Это тебе за выходные, понятно? И в следующий раз я не остановлюсь.
Он заметно выдохнул и серьезно сказал:
– Я на это надеюсь.
Глава 30
Первым делом напряжение
Следующая тренажерная сессия выпала на вечер и, как назло, после физкультуры. По случаю теплой апрельской погоды они всей группой ходили на стадион сдавать три километра на время. Ради такого события Тома даже отпросилась со своей пары и пришла поддержать Юлю, все время бубня про распределение нагрузки:
– Помни, тебе захочется побежать быстрее, вначале будет много сил. Когда бежишь соревнования, это всегда так. У тебя не соревнования, конечно, но похоже. Видно, как ты волнуешься. Так вот, держи темп, чтобы в конце не развалиться. У непрофессионалов всегда так происходит.