Первым делом самолёты
Шрифт:
– Том, мы с тобой бегали не раз, я помню про темп, – ответила Юля, разминаясь.
– Это верно, но я же говорю – соревновательный процесс сбивает с непривычки. Просто держись привычного темпа, и уложишься в нужное время, хоть и самый нижний порог. Но вообще меня удивляет, что ты должна бежать наравне с парнями, это же, блин, странно! Стоило переговорить с Тимуром Рустамовичем об этом.
– Нижний порог меня устраивает, не надо ни с кем говорить.
Подруга кивнула и протянула ей воду с элеутерококком – большим «секретом» всех легкоатлетов. Не сказать, что это волшебный допинг, всего-то травяная настойка из аптеки, но бежится после нее
В итоге Юля пробежала так, что новый физрук, Владислав Олегович, подошел к ней и спросил:
– Ветрова, вы профессионально бегом занимались?
– Что? Нет, просто готовилась. Я… пробежала по нижнему порогу?
– Вы пробежали по верхнему с большим отрывом. Где-то на грани со спортивным разрядом. Не думаете присоединиться к университетской команде? Сейчас как раз начало соревновательного сезона, скоро начнутся эстафеты.
– Нет, – прошептала она, с ужасом представив, что к ее делам и зубрежке добавится еще и бег на постоянной основе, а также всякие сборы и соревнования, как у той же Томы. Но Тома-то спортсменка, ей такое всегда нравилось, а Юля ненавидела бег, и ненавидела люто.
Интересовало ее одно:
– Я… я получила зачет?
– У вас были сомнения? Зачет был бы вашим, даже пробеги вы на три, а то и четыре минуты медленнее.
– Но как? Там же тринадцать минут!
– У парней, Ветрова. Внимательнее надо быть. – Владислав Олегович усмехнулся и отправился на финиш – встречать следующих бегунов.
Юля упала на резиновое покрытие дорожки и уставилась в голубое небо. Оказывается, если стараться слишком сильно, можно ненароком выполнить спортивный разряд даже по ненавистному бегу, к которому еще год назад вообще не была расположена.
В таком положении ее и нашла Тома:
– Не стоит валяться долго, лучше походи или сделай заминку, так в себя придешь быстрее и мышцы не сильно забьются. И оденься – тело разгоряченное, простудишься вмиг. В апреле всегда так.
– Конечно, мамочка. – Она ухватилась за протянутую подругой руку и поднялась на ноги, хотя ей и правда хотелось еще полежать. Мышцы горели огнем, легкие тоже, а бодрость после финиша сменилась усталостью. – Это ты поговорила с нашим физруком насчет нормативов?
– Нет.
– Он сказал, что… я по женским.
– Я давно говорила: все, что тебе навешал уволенный хрен Антон Викторович, было чушью собачьей. Стоило сразу обратиться к заведующему кафедрой и все выяснить. Тимур Рустамович мигом бы его приструнил, а так он только безнаказанность свою почувствовал и начал над тобой измываться. И дошло до… этого вашего скандала.
– Ты была права. Возможно.
– Возможно? – хмыкнула Тома. – Ветрова, ты же сама всегда меня толкаешь говорить, объясняться, озвучивать и не мутить тайну на пустом месте. А как дело коснулось тебя самой, так в кусты?
Юля через голову натянула толстовку и ответила:
– Объясняться я тебя толкаю в основном с Эдиком, а это немного другое.
– Ой ли?
– Еще как «ой», Тамарка. Даже знай я, чем все обернется, не уверена, что поступила бы иначе. Не могу я жаловаться по каждому поводу, понимаешь? Это так не работает. Если залезла в мужской мир, в мужскую специальность, надо не ныть, а соответствовать. Криками о равенстве равенства не добиться, к сожалению. Только делом можно заставить себя уважать.
– Хорошо бы еще не надорваться при этом.
– Это верно.
После бега Юля успела закинуть вещи в общагу и принять душ.
В сторону тренажерного комплекса она мчалась
В этот раз по чек-листу они пробежались намного быстрее. Инструктор сразу сообщил, что «Check before engine start» и «Before take-off check» будет проводить каждый по очереди. Юля начинала, Виталик наблюдал и очень недовольствовал по этому поводу. Но она слишком умаялась за день, чтобы думать о Виталике и его проблемах, поэтому просто выполняла задания Иванько, в том числе и после взлета. Под присмотром инструктора ей удалось поднять самолет в воздух, держаться курса и сесть на аэродроме назначения. Были моменты, когда Иванько орал и срывался, но Юля была так заторможена после ударной дозы физкультуры, что ни разу даже не дернулась, а просто летела дальше.
– Ветрова – удовлетворительно. Передавайте управление Горскому.
– You have control.
– I have control [11] .
Обратная дорога была за Виталей, и вот с ним Иванько рассвирепел уже на всю катушку, указывая то на пьяный разгон (Горский все «елозил» по полосе во все стороны), то на корявое следование курсу, то на дырявую память. Виталя и правда забыл дать команду техникам разойтись и забыл выйти на связь с диспетчерами.
Горский тупым не был, он неплохо учился, просто его стрессоустойчивость сыпалась под давлением, что сразу читалось – чем больше на него наезжал Иванько, тем больше терялся Виталик. А еще его заметно напрягала Юля, не зря он все время на нее косился, особенно в моменты, когда она подсказывала. Поняв, как сильно его это бесит, она прекратила, но стало только хуже. Иванько теперь сам к ней обращался и делал это намеренно.
11
Пара фраз, используемая пилотами во время выполнения полета. Дословно переводится как:
– Контроль за тобой.
– Контроль за мной.
– Горский, берите пример с напарницы. Она тоже звезд с неба не хватает, но по сравнению с вами звезда. На сегодня закончили.
Иванько отпустил их на пять минут раньше. Виталик улетел от тренажера быстрее истребителя, а Юля потопталась немного возле инструктора и осторожно спросила:
– Зачем вы так с ним? Он же… еще больше косячит.
Наверное, не стоило даже лезть не в свое дело, но ей было интересно.
Иванько повернулся к ней, смерил насмешливым взглядом, кинул на стол журнал полетов и сложил руки на груди:
– Расскажу вам одну историю, Ветрова, она же и будет ответом на вопрос. Лет двадцать назад моя супруга получила права. Мы с ней выехали вместе в город, был вечер, она за рулем. Очень боялась, но дороги пустовали, а я подсказывал. И вот она допустила ошибку, которая едва не стоила нам жизней – проглядела знак остановки. Пролетела поворот и выехала на трассу, по которой на огромной скорости неслась фура. Жена должна была остановиться у знака и пропустить машины, а она сделала то, что сделала. И счет шел на мгновения, я помочь не мог, потому что сидел в пассажирском кресле, я даже крикнуть ей ничего не успевал. Была наша небольшая машинка против гигантской фуры, которая никогда бы не смогла затормозить. И вот моя супруга выжала газ до пола и понеслась вперед, на решение у нее ушла доля секунды, которая спасла наши жизни.