Первым делом
Шрифт:
— А что автожиры… — задумалась она, — ну летают, хотя и медленно… тут дело немного в другом.
— И в чём же?
— Если наверху понимали, к чему дело идёт, надо ж было рассредоточиться как-то, убрать может быть самолёты от границы подальше — а то вон ведь что, раздолбали их на земле.
— А если не понимали? — спросил уже я.
— Про этот вариант я даже говорить не хочу, — отрезала Варя.
— И правильно делаешь, — поддержал её Толя, — а тебе, Сокольников, второе предупреждение.
— И что самое удивительное, наших войск нигде не видно… — тем не менее продолжил я, — а мы ведь от Минска порядочно отмотали, но ни одного нашего военного я не видел. И самолётов, кроме нашего, тоже.
И тут в небе зашумело — мы дружно задрали головы вверх, там из-за горизонта с востока показалась целая эскадрилья. Когда они поближе подлетели, оказалось, что это И-16, с красными звёздами на крыльях.
— Ну вот смотри, — подколол меня Толя, — самолёты есть, и даже приличное количество.
— Беру свои слова обратно, — весело ответил я, — теперь сухопутных бойцов бы обнаружить, совсем хорошо бы стало.
Но вплоть до деревни Марьино (два десятка бревенчатых домиков на краю мрачного болота) нам больше никто не встретился. В деревне же первым, кого мы увидели, был древний бородатый старик, стоявший с вилами на краю своего огороженного участка.
— Здравствуй, отец, — поприветствовал его Толя, — подобру ли, поздорову?
— Добры дзень, панове, — степенно ответил он. — Вы хто такия будзете?
— Бойцы Красной армии, не видишь что ли? Пробираемся к своей части.
— И девка тоже боец?
Варвара покраснела и ответила в том духе, что она прикомандирована к нашей части.
— Как у вас в деревне, спокойно? — продолжил Толя.
— А што ей зробитца? Усё спакойна.
— Мы у вас тут перекантуемся до ночи, — вступил в разговор я, — а потом дальше пойдём, ладно?
— Ладна, — легко согласился старик, — праходзице у дом. Меня Михасем звать.
— Слышал, что в Марьиной горке творится? — спросил у него Толик уже в доме.
— Не.
— Поляки её заняли, флаг на правлении свой подняли, набирают желающих в полицаи.
— Як же червоны войска дапусцили такое? — спросил старик.
— Временные трудности, — быстро ответил я, — сейчас соберемся с силами и вышибем ляхов обратно через границу.
— Ну-ну, — усмехнулся Михась, — бадалася цяля с дубом…
— Что такое цяля? — спросил у меня Толя.
— Судя по всему телёнок, — ответил ему я, а старику сказал, — цяля-то может и не справится с дубом, но танк вполне…
— И деж ваши танки?
— Скоро будут, — пообещал Толик.
Михась выставил на стол две миски, одну с картошкой, вторую с солеными огурцами и помидорами, порезал краюху домашнего хлеба. Потом немного
— Немного можно, — разрешил командир.
Разлили самогон по стопкам, я произнёс здравицу хозяину этого гостеприимного дома, выпили… классная штука оказалась, только крепковата, все 50 градусов. Варя сморщилась, но выпила до конца.
— А власти-то тут у вас какие есть? — спросил я, зажевав самогон огурцом.
— А як же, имеюца… — уклончиво отвечал старик. — Председатель колхоза и его заместитель.
— Понятно, — протянул я и тут же продолжил, — а вообще сколько тут народу в вашем Марьине проживает?
— Сорок душ… — сказал Михась, а потом резко поднялся и вышел на улицу без пояснений.
— Не нравится он мне, — сразу же высказалась Варя, — мутный он какой-то, как… как самогон вот этот. Сдаст нас с потрохами в случае чего.
— Мне вообще-то тоже, — поддержал её я. — Может ну его, до ночи тут прохлаждаться? Реквизируем еды и ноги сделаем?
Толик немного подумал, а потом налил себе полный стакан самогонки, не предлагая нам, и вылил его в рот. После чего высказался в таком духе:
— Хозяин как хозяин, тут в белорусской глубинке каждый второй примерно такой. Я лично не вижу оснований рвать когти и нестись отсюда впереди собственного визга.
Но события следующих нескольких минут показали, что правы-то скорее всего были мы с Варей, а не он, потому что тут дверь в горницу отворилась и в неё ввалилось аж четыре бородатых мужика во главе с Михасем, один другого угрюмее, и в руках у каждого из них было по двустволке.
— Ложи оружие на стол, — угрюмо приказал старик, — и без фокусов.
О как, подумал я, он даже слово «фокус» знает, но ТТшник свой аккуратно достал двумя пальцами и так же аккуратно положил на край стола рядом с самогонной бутылкой. Толик глядя на меня сделал то же самое.
— У неё нет ничего, — пояснил он про Варю и счёл необходимым добавить, — она вообще случайно с нами оказалась.
Михась сгрёб наши пистолеты, а потом попросил предъявить документы.
— Хто яго знаить, якие вы червонные бойцы, — туманно сказал он, — це треба прояснить.
Достали мы и красноармейские книжки — в них Михась даже и заглядывать не стал, сунул их в боковой карман ватника, а нам гаркнул:
— Руки за голову, встали и пошли в коровник! Девка тут остаётся.
Делать нечего, мы с Толей выполнили все их требования. А в коровнике кроме поросёнка и десятка кур оказался ещё и погреб, и крышка в него была уже гостеприимно раскрыта.
— Полезайте! — скомандовал Михась.
— Ты бы хоть документы посмотрел, — напомнил ему Толик, — прежде чем нас запирать-то.