Первый угленос
Шрифт:
— Теперь, когда ты напомнила, что-то забрезжило у меня в памяти… Кажется, она еще спела нам песню?
При этих словах сестры всколыхнулись и принялись наперебой вспоминать о какой-то пестроперой с нежным певучим голосом.
— Кажется, она пела о том, что небо — это ее дупло, — сказала одна.
— Да-да, и еще о том, что стены этого дупла из ветра! И что она водит дружбу со звездами, представляете? Прелестная песенка, просто очаровательная! Содержание, правда, несколько легкомысленное, зато песня чудо как хороша! — поддержала другая.
Итак, Сив здесь не было. Неужели я все-таки ошибся? Я снова
— Вы ведь хорошо знаете Сив, мадам, правда? Как вы думаете, куда она могла бы направиться, оставшись одна, с яйцом в когтях?
Роркна заморгала и задумчиво пощелкала клювом.
— Честно сказать, мой дорогой, я бы тоже подумала, что она прилетит сюда. Но раз ее здесь нет… постой-ка, кажется, я что-то припоминаю! Прошлым летом, когда моя девочка в последний раз гостила здесь, она оказала мне великую честь и огромное доверие, рассказав о том, что вы трое — ах, бедняжка Храт! — отыскали какое-то убежище в ледяных скалах.
«Дворец Ледяных Утесов! Ну конечно, как я мог забыть о нем?» — Мне показалось, что сестра Роркна заметила мой ликующий взгляд, потому что она спросила:
— Вы ведь знаете, о чем я толкую?
— Да, мадам! — вне себя от радости прокричал я. — Разумеется, знаю!
— Ну так летите к ней скорее и, пожалуйста, передайте, что если ей нужна какая-то помощь, она всегда найдет ее здесь! Времена нынче опасные, но я уверена, что никто и никогда не посмеет напасть на нашу обитель.
— Никогда! Ни за что! Ни в коем случае! — наперебой заухали сестры.
— Разумеется, мадам, этого никогда не произойдет, — вынужден был подтвердить я. Правда, никто не видел, как я незаметно скрестил два пальца на лапе, произнося эту ложь — настоящую ложь во спасение.
Дворец Ледяных Утесов
Тем временем метель улеглась, но на смену ей пришли потоки ледяного дождя. В мрачную, исхлестанную ветрами ночь я покинул остров Полноводный и отправился на поиски Сив.
Там, где море оставалось свободным ото льда, вздымались грозные черные волны, а когда я приблизился к Ледяным Когтям, то увидел внизу исполинские громады застывшей морской воды, страшно скрипевшие под порывами ветра. Дворец Ледяных Утесов находился на юго-западной оконечности Когтей, в ледяном каньоне, где голые скалы сурово вонзали в ночное небо свои вершины. Под многолетним воздействием погодных явлений скалы выветрились, искрошились и истерлись, образовав причудливые мосты, арки и шпили. Ниже, под вершинами, находился запутанный лабиринт ледяных туннелей. Разыскать кого-нибудь в хитросплетении таких ходов было практически невозможно, поэтому лабиринт служил идеальным убежищем, неприступной твердыней и надежным спасением в опасные времена.
Мы с Хратом и Сив обнаружили это место много лет назад, и с тех пор хранили свое открытие в строжайшей тайне. Лишь самые доверенные слуги короля и королевы знали об этом дворце, да и они порой терялись в путанице ледяных коридоров. Слухи о существовании
Я принялся облетать ледяной каньон, выискивая на белой поверхности скал полосу угольно-черной тени. Я знал, что скоро найду ее, поэтому почти не волновался, но вдруг меня остановил мерзкий вороний запах.
«Хагсмары уже здесь!»
В тот же миг я изменил направление своего полета, чтобы не выдать врагам вход во дворец. Нужно было как можно скорее распятниться, слиться с заснеженными скалами и стать незаметным для глаз наблюдателей. Так я и сделал и, как оказалось, очень вовремя.
Я опустился вниз и постарался как можно сильнее съежиться и вытянуться, для чего покрепче прижал перья к туловищу. В следующий миг тошнотворный вороний запах послышался совсем рядом и стал стремительно приближаться, так что я едва не отрыгнул погадку от отвращения. Слава Глауксу, я все-таки сдержался, иначе выдал бы себя с головой.
Я судорожно сглотнул и тут же почувствовал, как мой первый желудок содрогнулся, а второй задрожал мелкой дрожью, потому что откуда-то сверху послышался свист рассекаемого крыльями воздуха. Сначала я заметил пучки перьев, кинжалами торчавшие из спины пролетавшего хагсмара, затем увидел необычайно длинный хвост.
«Неужели сам Пенрик?»
Да, это был он. Воздух вокруг меня задрожал. Враг подлетел так близко, что я мог бы дотронуться до него кончиком крыла. Он был совсем рядом, так что я разглядел даже мелких хагов, несущихся следом за Пенриком. Думаю, я должен объяснить вам, кто такие хаги. На первый взгляд — это не более чем крошечные существа размером с блоху, но многие в Ниртгаре считают их воплощением самого черного, самого свирепого и не знающего милосердия зла. Из клювов хагсмаров капает яд, смертельный для всех, кроме хагов. Этот яд убивает клещей, которые живут в перьях у хагсмаров и служат основной пищей для злобных хагов. Теперь вы сами видите, что хаги полностью зависят от хагсмаров, которые дают им пропитание.
Я еще плотнее прижал перья к туловищу, вытянулся в струнку и распятнил свои крапинки, подвернув внутрь бахромку на перьях. Неподвижный, худой и белый, я стал похож на одну из сосулек, которых здесь было видимо-невидимо. Минуты тянулись невыносимо медленно, мне казалось, будто Пенрик летит целую вечность. Я отчетливо видел его перья и многочисленных хагов, копошившихся в его хвосте. Слава Глауксу, они меня не заметили. При всей своей злобе, хаги слепы, как летучие мыши. Думаю, так им и надо, в наказание за злобность.
Кажется, я забыл вам сказать, что опахала на крыльях у хагсмаров и хагов отличаются от нежной совиной бахромки примерно так же, как змеиная кожа отличается от медвежьей шкуры.
Оперение у хагсмаров угольно-черное, а передняя кромка маховых перьев не заканчивается мягким плюмажем, как у всех сов, а топорщится слипшимися космами, поэтому эти проклятые порождения преисподней во время полета взбаламучивают вокруг себя весь воздух и с громким свистом режут крыльями небо. Прибавьте к этому тошнотворную вонь, всюду сопровождающую хагсмаров, и вы поймете, что они при всем желании не сумели бы незаметно подкрасться к своим жертвам.