Первый Зверь
Шрифт:
Разве чувство этой потери сможет когда-нибудь пройти?
Разве я научусь дышать и глотать слезы каждый раз, когда буду видеть светлый и нежный образ моей матери?
Такая боль не проходит.
С ней можно только научиться жить. Постепенно, шаг за шагом, по тонким осколкам памяти и прошлого. Оставляя кровавые следы в настоящем, где больше не будет ее теплых рук и добрых глаз, в которых всегда теплым ровным светом горела ее материнская безграничная любовь.
Не было ничего страшнее, чем понимать, что ничего уже нельзя
Ведь если бы я только знала о том, что маме удалось бежать! Если бы только почувствовала, что ей нужна помощь — я бы отдала себя Зверю добровольно, умоляя только об одном, чтобы он спас маму!
…теперь я знала, что он бы не отказал мне.
Я еще долго не могла успокоиться, пока не уснула, совершенно выбившись из сил, окутанная жаром тела Арьяна и его заботой, которую люди не могли бы себе даже представить.
Жаль, что даже сон не смог помочь мне, я проснулась такой же разбитой и подавленной, чувствуя, что черная дыра в моей сожженной душе становится только больше.
Арьян лежал рядом со мной, обнимая все так же крепко и кажется не смыкая своих ярких глаз всю ночь, когда я повернулась к нему, положив голову на мощную грудь, чтобы слышать, как стучит его благородное чистое сердце, пытаясь, чтобы и мое сердце стучало в такт с ним.
— …нужно рассказать Черному обо всем, — прошептала я, только сейчас вспоминая все те слова, которые говорил тот проклятый.
Ладонь Арьяна опустилась на мое плечо нежно, но, как всегда, согревая своим жаром куда больше, чем огонь в печи.
— Все, что видели и слышали волки, знает и Черный. Они его глаза и уши, как бы далеко он сам не был.
Я кивнула в ответ, задумавшись над тем, что все это не было случайностью.
— Ведь это снова они? Выродки Перуна? Те, кто подговорил моего отца убить твоего отца?
— Думаю, что да.
Я мало знала о старых богах, но разве не Перун был богом грома и молний? Даже если я ошибалась в этом, то клинки были точно копией тех, которые я видела глазами Черного в момент убийства Серого. Возможно, даже они были именно теми!
Арьян пробыл дома еще несколько дней.
Задумчивый, мрачный, молчаливый, хоть и не менее ласковый, чем обычно.
Только обнимал еще сильнее и теперь выходил на охоту без меня, оставляя на попечении волков.
Теперь они были всегда рядом с домом, отлучаясь группами, видимо для того, чтобы поохотиться глубоко в лесу.
— Что тебя тревожит? — прошептала я, обнимая Арьяна за мощный торс, когда дождалась на крыльце нашего домика с очередной охоты, понимая, что у нас было много поводов для волнения.
И Черный не приходил, даже если видел все, как говорил Арьян.
— Если дети Перуна знали, что я ухожу, то они могут знать и куда я ухожу.
В голосе моего Зверя впервые прозвучало то, что заставило меня растеряться и напрячься.
Впервые я услышала в его словах страх.
Я
То, что он не мог рассказать даже мне на данный момент, было дорого для Арьяна. Даже слишком.
— Они верно, рассчитали, что меня не должно было в тот день быть рядом с тобой.
— Почему ты не ушел, как планировал?
— Думал, уйти в ночь.
Но как раз ночью и появились эти люди, напоминание о которых скрыл пушистый снег, и оставил в моей груди ноющую ядовитую рану, но теперь я видела, что и душа Арьяна была не на месте.
Он беспокоился и тревожился, боясь уйти и оставить меня одну.
— Ты должен идти, — я поцеловала его в грудь, кивая и запрокидывая голову, чтобы встретиться с глазами, в которых было мое горячее солнце. — Со мной все будет в порядке. Волки рядом. И Черный придет, если что-то случится, я уверена в этом.
Арьян сжал меня в руках так сильно, что позвоночник хрустнул, сипло выдохнув:
— Это последний раз, когда я ухожу без тебя! Я все приготовлю и в следующий раз мы пойдем вместе, взявшись за руки!
Признаюсь, что я была очень заинтригована!
Настолько, что едва удержалась оттого, чтобы не спросить здесь и сейчас, что же такого секретного происходит в жизни Арьяна!
Я доверяла ему.
Поэтому ждала дня, когда Арьян расскажет все сам, понимая, что для этой секретности есть существенное оправдание.
Поцеловав меня быстро и горячо, он оставил куски мяса в доме, прежде чем скрылся в лесу все такой же встревоженный, но окрыленный тем, что чувствовал во мне.
— Я вернусь на рассвете!
— Я буду ждать тебя, Арьян!
И провожая теплым взглядом его огромную фигуру, я думала о том, как много изменилось за последнее время. Как весь мой мир перевернулся с ног на голову, и вот наконец стал обретать долгожданное равновесие, когда я видела собственными глазами, что порой все не так, как мне казалось ранее. Как самые страшные создания защищали меня от людей, а люди становились монстрами, каждый из которых нес за пазухой тяжелый камень, чтобы причинить вред и сделать больно.
Я еще долго не хотела возвращаться в дом.
Просто сидела на пороге, среди волков, рассматривая их и иногда чуть улыбаясь, когда они оборачивались и издавали протяжное и приглушенное «Вуууууф», словно спрашивали, почему я не спешу скрыться в стенах дома, где было тепло и уютно.
— Мне хорошо с вами, — шептала я в ответ, глядя в ясные чистые глаза хищников, которые стали не только моей защитой, но и частью моей странной лесной семьи. И они принимали это. Не отводили глаз, когда я смотрела, не рычали и не прогоняли. Просто позволяли быть вместе с ними, чтобы не ощущать себя одинокой до тех пор, пока вернется мой Зверь.