Пес бездны, назад!
Шрифт:
— Понимаю, — мягко сказал Артём, чуть сжав мою руку, — ты сейчас думаешь, что я использовал твоё горе, но… Видишь ли, я правда пытался тебя как-то утешить. Ты рыдала и не могла остановиться. Справедливости ради замечу, что первой меня поцеловала ты. Правда ты в тот момент была совсем пьяна…
«Час от часу не легче».
— Понятно, — прохрипела я и откашлялась. — Так, и что было дальше?
— Дальше мы стали встречаться. Ну и… жить вместе.
— Мы женаты? — потрясённо уточнила я.
Вилка выпала из моей руки и звякнула о пол. Артём
— Нет, — осторожно отозвался он. — А почему ты спросила?
— То есть… Мы с тобой были любовниками?
— Ну-у… можно и так сказать. Но вообще-то просто обычной парой. Я — твой парень, ты — моя девушка. Мы решили не торопиться со свадьбой.
Я зажмурилась, пытаясь привести себя в себя.
— И мы… э-э… спали друг с другом?
Скажи, что нет! Пожалуйста-пожалуйста!
— Ну конечно. В том числе и спали.
— А спали это именно спали или…
— Алис, — он мягко взял мои ладони в свои, — я же не тупой, я понимаю, что ты сейчас не готова, малыш. И я ж не про то, что… Ну не для этого же! Но мы тогда любили друг друга. Естественно, сексом тоже занимались, куда ж без него? Ну ты чего? Эй, Лисёнок?
Я сглотнула. Приехали. Но тут же вспомнила, что это была не я, а Алиса. И всё равно открывать глаза было как-то неудобно. И неудобно смотреть на мужчину, сидящего напротив. И… «Ну и зачем тебе это было знать, Мари? — отругала саму себя. — Что за нездравый интерес?!»
Артём рассмеялся и отпустил мои пальцы:
— Ты покраснела. Чёрт, Алис… Даже не предполагал, что ты так смутишься. Эй, всё хорошо. Я понимаю: ты всего этого не помнишь…
«А ты-то помнишь», — подумала я, чувствуя, как на щеках горят костры.
— И что было потом? Чем ты провинился? Давай всё остальное пока не будем обсуждать.
— Хорошо, — послушно согласился парень. — Ты ешь давай.
«Да что-то не хочется», — подумала я, отобрала у него свои руки и закрыла лицо ладонями, облокотившись о стол.
— Это я виноват, — начал Артём грустно, но убеждённо. — Я, не ты. Герман неправ. Да, ты, в каком-то смысле, мне изменила, но пусть братец не суёт свой нос, куда ему не надо. Я сам разберусь. В том, что случилось, виноват…
— … лишь ты. Я поняла. Можешь без предисловий?
Мой голос прозвучал как-то глухо. Итак, Герман сказал правду про измену… Это был удар.
— Понимаешь, я тогда много работал. Отец поставил меня руководителем отдела, и я пропадал целыми днями на работе. Я пытался уговорить взять и тебя в мой отдел, но что отец, что брат были против наших отношений и отказали. Ты не смогла устроиться по специальности и пошла работать в школу учительницей. И так получилось, что последний наш год меня не было дома практически целыми сутками. Ты была одна, тосковала и…
— Решила утешиться?
— Ну… Не кори себя, малыш. В последнее время у нас было много проблем, мы часто ссорились, а я, идиот, не понимал, что тебе просто не хватает меня. Мне казалось, ты мне выносишь мозги и устраиваешь истерики, я злился и уходил из дома. То, что случилось,
— … в этом я виноват. Я поняла. Так что в итоге я сделала?
Я отвела ладони от лица и прямо посмотрела в лицо Артёма. Тот нахмурился и отвёл взгляд. Губы его чуть подрагивали от напряжения. Ладони сжались в кулаки.
— Вы всегда были дружны с Русланом. Ещё с универа. Я, признаться, даже ревновал. Да, был дураком, сознаюсь. Просил тебя перестать общаться с тем, в ком видел соперника. Ты, помнится, лишь посмеялась над моей ревностью и заявила, что любовь — это любовь, а дружба — это дружба. Ну и… Не удивительно, что, скучая по мне, ну и обижаясь на мои реакции, ты сблизилась с…
— … другом?
— Да. И…
— А потом сблизилась сильнее?
— Слушай, может не стоит? Лиса, я вижу, как тебе тяжело. У тебя сейчас лицо такое… Давай всё это забудем просто?
— Нет. Я хочу знать.
«Мари, зачем?! — завопил мой рассудок в моей голове. — Это была не ты! Не ты, это другая женщина. Какой тебе дело до её грехов?!». И он был прав. Но почему я чувствую себя так, словно всё это натворила я?
— Ну да. Может, выпила. Может… Я тебя не виню.
— И как… — я откашлялась, закусила губу, преодолела комок в горле и попыталась выровнять голос, — … как ты узнал, что я тебе изменила?
— Так ты мне сама сказала, Алис. Мы поссорились, я на тебя наорал, что ты меня допекла до печёнок, хлопнул дверью и ушёл. Бухать. А утром, когда вернулся… ну, я попросил у тебя прощения, а ты сказала, что уходишь. И что переспала с Русланом. И что между нами всё кончено, — его голос осип. — «Я больше не буду допекать тебя до печёнок» — сказала ты. И ушла.
Мы молчали. В голове гудело, и больше всего мне хотелось открыть глаза и проснуться. «это была не я», — снова попыталась напомнить самой себе, но вышло так себе. Подавальщик принёс нам какие-то блюда, расставил, разложил приборы. Когда он ушёл, Артём зашептал:
— Лиса, дай мне шанс. Пожалуйста. Я всё исправлю. За этот год я всё осознал, переосмыслил. Сначала ненавидел тебя, проклинал. А потом понял, что сам неправ.
— Твой брат…
— К дьяволу Германа! Лис, мне плевать что он там думает. Я люблю тебя.
Я встала. Он схватил меня за руку, заглядывая в лицо снизу-вверх.
— Хорошо, — прошептала я. — Хорошо. А сейчас отвези меня домой. Пожалуйста.
Артём вскочил.
— Официант, дайте мне счёт…
Наша еда осталась нетронутой. Плевать. Я вышла на широченную шумную улицу и вдохнула прохладную морось. Глаза защипало. Я не могла отказать Артёму в праве на надежду.
— Надо найти Алису, — прошептала себе и зажмурилась. — Это не моя жизнь. Не моя судьба. Не… Это не я.
А если всё не так? Если Алиса — это всё же я? Просто действительно потеряла память и… Всё то, что было с Мари мне пригрезилось? Я попыталась вспомнить всё, что пережила в Эрталии, но прошлая жизнь вспоминалась смутной и таяла при попытке рассмотреть какой-либо эпизод детально.