Пес бездны, назад!
Шрифт:
И пихнула в его руки фирменную коробочку, завязанную ленточкой. Витэль мельком взглянул на подарок. Открывать, к досаде гостьи, не стал. Посторонился:
— Проходи.
— Не хочу.
— Да ладно тебе! Пошли. Я тебя ждал.
Он взял её за руку и втянул внутрь. Они прошли через тёмный коридор. «Как странно, что у Витэля такой убогий домишко», — удивилась Осень, но парень вдруг притянул девочку к себе, и его горячие мягкие губы нашли её губы. Осень замычала, попыталась отбросить его. Пнула.
— С ума
— Ты сладкая, — прохрипел Витиэль. — Я же тебе нравлюсь?
— Пошёл ты!
— Ты мне тоже нравишься, Сень.
— Иди нахер. К своей Камилле.
— Мы с ней расстались.
— Ага. Бегу и верю. Второй раз я не…
— Хочешь, я скажу всем, что ты — моя девушка? Идём.
Он решительно потянул Осень за руку, и они вошли в просторную, зачуханную комнату. На продавленных диванах и креслах сидело человек пять парней. Один из них, с кудрявым чубом, играл на гитаре. И все они были не знакомы Осении. Столы ломились от еды и выпивки. Занавески на окнах были задёрнуты.
Девочка попятилась.
— А… а где остальные?
Витэль обхватил одноклассницу со спины, прижал к себе.
— Тебе реально нужны все эти мудаки из класса? Я с ними разругался и послал на…
Раньше Витэль никогда не употреблял при ней мата, и Осень вдруг поняла: парень пьян.
— Это Сеня — моя девушка, — представил её он остальным.
— Привет, красотка! — отозвался один из гостей.
Ему было лет около двадцати, не меньше.
— Я… Мне пора, — пискнула девочка. — Отпусти меня, пожалуйста.
— Отпущу, конечно, если ты хочешь, — шепнул Витэль, — но сначала вина?
— Н-не надо. Я не пью алкоголь.
— Как же не выпить за именинника? Обидишь, — заржал чубатый и отложил гитару.
Осень в панике обернулась к любимому парню.
— Витэль! — в голосе её зазвенел страх. — Я хочу домой. Меня ждут, тут, недалеко. Я сказала, что…
— Да чё ты паникуешь, как маленькая? Выпьешь бокал и всё. За моё здоровье. Я потом тебя провожу. Нормальные ребята тут. Все свои. И я с тобой же.
Чубатый уже наливал вино. Не в бокал, в покоцанную белую кружку. Осень с ужасом посмотрела на его волосатую руку. Нервно облизнулась.
— Давай, за здоровье Вити и с днём варенья, — улыбнулся ей кучерявый и протянул кружку.
Чувствуя, как вся трясётся от страха, Осень взяла эту кружку, плеснула вином. Рука дрожала.
— Не бойся, — шепнул Витэль.
— Ну? — кучерявый кивнул.
Ей очень не понравилась его улыбка. Какая-то хищная, словно чего-то ждущая.
— Я выпью, и ты меня отпустишь? — пролепетала Осень.
— Конечно, малыш. Я никого не держу, кто не хочет держаться.
Девочка зажмурилась и принялась пить вино мелкими глоточками. Оно было мерзким, горько-кислым. Осень закашлялась.
— До дна! До дна! — заорали парни вокруг.
Допив, девочка пошатнулась, но Витэль
— Пусти. Ты обещал.
— Не так быстро, крошка, — рассмеялся кучерявый. — Мы только познакомились.
— Витэль, ты обещал!
— Он — хозяин своему слову: захотел — взял, захотел — забрал. Дружище, ты же не против?
Одноклассник отбросил Осень в сторону «гостей», девочка вывернулась, но две пары рук тотчас схватили за свитер.
— Отсосёшь и отпустим, — пообещал чубатый. — Сложно что ли? От тебя не убудет.
— Витэль!
Одноклассник — красный, как варёный рак — отвернулся.
— Кам, может, давай это…
— Что?! — закричала Осень и рванулась.
Её дёрнули за свитер обратно. Чьи-то руки легли на холмик груди.
— Ну давай, не кочевряжся, шлюшка, — прохрипели на ухо. — Мы тебе даже заплатим… Не обидим.
Из темноты коридора выступила Камилла, остановилась в дверях. Посмотрела на Осень надменно и холодно. Безупречно-прекрасная, элегантно одетая.
— Влейте в эту дрянь водки, — приказала, брезгливо морщась. — Пусть все видят, как она, пьяная, трахается со всеми подряд.
— Ты рехнулась? Ты совсем рехнулась?! — Осень всё же вырвалась, бросилась на обидчицу и вцепилась ногтями в её лицо.
Но это был лишь миг краткого торжества. Её тотчас оттащили, подсечкой повалили на колени, схватили за волосы. Голову пронзила острая боль.
— Кам, ну в самом деле, попугали и будет, — пробормотал смущённый Витэль.
— Заткнись, — прошипела та. — Мальчики, не забудьте всё это заснять. А мы пошли. Хорошо отдохнуть, Осень. И да, не стесняйся, получай удовольствие. Ты этого достойна. Именно этого.
— Витэль! — завопила Осень, но её сжимали, тискали, тянули за волосы, запрокидывая голову лицом вверх.
Дверь хлопнула. Кто-то из парней зажал пленнице нос, в зубы скользнуло холодное стекло. Язык обожгло. Пришлось глотать, захлёбываясь. Водка заливала подбородок, хлынула через ноздри. Осень забилась в их руках, увидев, как один из парней расстегивает ширинку.
Что-то тускло блеснуло слева от двери.
Зеркало.
Вернее — кусок разбитого зеркала. Грязный, мутный, забрызганный чем-то белым. И, не помня себя, Осень завопила:
— Эй!
Кто-то снова зажал девочке нос, не давая выкрикнуть «спаси меня», но сердце продолжало кричать.
— Тут все совершеннолетние? — вдруг прозвучал странно весёлый голос. — Ну, кроме девчонки?
Железные пальцы отпустили её нос, парни обернулись, и Осень увидела… Эйя. Парень из зеркала стоял позади насильников, вполне реальный, и жизнерадостно улыбался, засунув руки в карманы голубых джинсов. Он был самым низкорослым из всех, едва ли дотягивая до метра семидесяти. Светло-русые волосы топорщились над затылком забавным хохолком.