Пёс империи
Шрифт:
– Да чего мне разлеживаться!? – возмущался он, когда Сэт его попросту не пускала в лавку и в мастерскую.
– В лазарете что сказали? У кого сломаны ребра?
– Так я же и не мешки с контрабандой на лошадей грузить собираюсь, посижу тихонько в мастерской, полировать самоцветные камни много сил не надо, все бока уже отлежал…
Маленький Дайм молча наблюдал за очередной волной упрямства деда за завтраком, когда услышал знакомое тарахтение на улице со стороны лавки.
– Маар! Дядя Маар приехал! – выскочив
Дайм успел просветить Маара в том, что мама и дедушка опять ругаются…
– Как отец уехал, все время ругаются.
– Прям все время? – Маар поднял мальчишку на руки и вошел с ним в гостиную.
– Угу…
– Доброе утро! – Маар улыбнулся и опустил Дайма на пол, – что, господин Григо, нарушаете указания врача?
– И ты туда же!
– А кому лежать велено?
– Да ладно, бывал в переделках и похуже этой!
– Ага, только сдается мне, тогда вы были лет на двадцать моложе! – Маар кивком поблагодарил Сэт за поданную чашку с чаем и присел за стол рядом с Даймом.
– А что это меняет? – не унимался Григо.
– Давайте уже спокойно позавтракаем! – с интонацией отца заявил Дайм, но тут же опустил взгляд в блюдо с лепешками.
– Именно, – поддержал его Маар, и поднял чашку, но что-то вспомнив, поставил ее обратно, – я же встретил по дороге председателя городского совета, он вам письмо передал.
Маар достал и выложил на стол рядом с Сэт конверт из дорогой бумаги с сургучными печатями.
– Хм… из Актура, – взяла она в руки конверт, – от распорядителя императорской галереи.
– И что он хочет? – заинтересовался Григо.
– Сейчас узнаем, – она сломала печати, вскрыла конверт и начала читать вслух, – Уважаемая госпожа Григо, ваша выставка, прошедшая в прошлом году, произвела на ценителей искусства со всего терратоса незабываемое впечатление! Приглашаем вас в нашу галерею для организации повторной выставки, также спешу сообщить, что советник императора в сферах искусств желал бы видеть вас для беседы на предмет занятия должности главы попечительского совета восстановленной художественной академии Тэка. Жду вашего ответа, мадам Григо. С уважением и почтением, Товье Пран.
– А вот это неожиданно… – Григо взял со стола ложку и стал теребить ее в руках, – вернуться в Тэк было бы…
– Вы же рассказывали, что от дома остались руины, – Маар почесал затылок.
– У нас есть накопления, мы могли бы построить новый…
– Выставка… – мечтательно произнесла Сэт, сложила письмо и убрала в конверт.
– Пойду я, лавку пора открывать, спасибо за завтрак… – Маар поднялся и вышел из гостиной.
Дайм пошел за ним следом.
– Помогу Маару…
Джевашим
Когда
– Благодарю, – Кинт сунул несколько кестов в протянутую ладонь возницы.
Экипаж уехал, а Кинт остался стоять у дороги, пытаясь рассмотреть через открытые ворота, что происходит на заднем дворе.
– Карху! – Чирш увидел Кинта в окно, распахнул рамы с пыльными стеклами и позвал его, махая руками как гребное колесо самоходной баржи, – ты чего там? Иди скорее!
«Какие же они странные, эти кочевники», – подумал Кинт и направился ко входу в гостинцу.
Закрыв за собой дверь Кинт сразу спросил:
– Мой приятель не появлялся?
– Нет, – Чирш помотал головой, улыбаясь.
– Ты чего светишься, как медный вентиль? И что там за люди на заднем дворе?
Причину радости Чирша, точнее две причины, Кинт заметил боковым зрением – кто-то спускался по лестнице в холл.
– Здравствуй, мой воин… – Ашьян остановилась внизу лестницы, она держала на руках младенца и улыбалась, – подойди, посмотри на него.
У Кинта пересохло во рту, ноги стали ватными и мысли принесли воспоминание из прошлого, с перевалов Северных гор, он даже лицо того бродяги-старика вспомнил… «А у тебя будет трое детей, только, кхе… кхе… у них будут разные матери» – сказал он тогда у костра и зашелся кашлем.
– Подойди же, взгляни, у него твои глаза… отец сказал, что он будет таким же хорошим воином, как ты.
– Лучше бы он стал хорошим ремесленником или фермером… – Кинт подошел и взглянул на сына, это был крепкий малыш, с черными как уголь, еще редкими волосами на голове, карими глазами он заинтересованно смотрел на Кинта, что-там себе думая и хмуря брови.
– Нет, он будет воином, терратосу всегда будут нужны такие как ты и как он… Возьми, – Ашьян протянула ребенка отцу.
Кинт бережно взял кулек из пеленок с вышитых узором из разноцветных нитей.
– Он родился весной, – Ашьян воспользовалась тем, что руки у Кинта заняты, положила ему ладонь на затылок и поцеловала его в губы, – отец и брат будут рады видеть тебя. Ты здесь надолго?
– Нет, скоро уеду, – Кинт поднял сына, держа двумя руками, поцеловал его в лоб, сдерживая накатившие отцовские эмоции, к которым он был неготов и которые сейчас не к месту, и передал матери.
– Пообедаешь с нами? Мы тоже уедем завтра.
Отказываться от приглашения дочери одного из хозяев этих земель, Кинт, конечно же, не стал, а лишь в очередной раз предупредил Чирша, что он не один и ждет приятеля.