Пес войны. Трилогия
Шрифт:
Не открывая глаз, она скатилась со своей узкой кровати и, моментально извернувшись, выбросила в сторону пришельца руку с ножом. Этот клинок хранился в тайнике, под кроватью. Ее удар достиг цели. Нападавший охнул и, отскочив в сторону, разразился руганью. Открыв глаза, госпожа Смайта вскочила на ноги и в очередной раз взмахнула ножом, резко удержав удар у самого живота стоявшего перед ней крага. В ее шатре собралось сразу восемь вооруженных молодых крагов, и убивать одного из них, не выяснив причину нападения, означало быть убитой самой.
Медленно опустив руку с ножом, Смайта мрачно оглядела собравшихся
— Что вы тут делаете?
— Рабы видели, как из твоего шатра вынесли первого племянника господина. Мы нашли его мертвым. Это ты убила его, — резко ответила одна из девушек.
— Верно. Я убила его. Но наш господин Арстан знает об этом. И потом я все еще госпожа замка и делаю только то, что сама пожелаю, — с мрачной усмешкой ответила Смайта.
— За что ты убила его? — спросил порезанный ею краг.
Отступив в сторону, он зажимал ладонью длинный порез над узорчатым ремнем. Пальцы его окрасились кровью, а тонкая рубашка насквозь пропиталась красным.
— Мне нужно было провести ритуал вызова меча. И я его провела, — коротко ответила Смайта.
— Зачем? — не унимался раненый.
— Тебя это не касается, — неожиданно прогремел голос Арстана, и все присутствующие согнулись в поклоне. — Вам ясно сказали, что я знал о ритуале. Что вам еще не понятно? — продолжал бушевать хозяин замка, стремительно врываясь в шатер.
Обнаженный родовой меч чуть подрагивал в его руке, словно стремился вырваться и поразить кого-то из стоящих перед ним родственников. Хорошо зная необузданный нрав хозяина, молодые краги принялись отступать к стенкам шатра, стараясь делать это незаметно. Никому из них не хотелось прослыть трусом, но и умирать ради развлечения хозяина замка тоже не входило в их планы.
Убедившись, что желающих спорить с ним не находится, он взмахнул мечом и, презрительно скривившись, приказал:
— Убирайтесь вон! А ты, — тут он указал мечом на пострадавшего крага, — после похода явишься ко мне за наказанием.
— Но, господин, я же хотел только соблюсти твои интересы, — взвыл от отчаяния раненый.
Он отлично знал, что за наказание может придумать для него извращенный разум всесильного крага.
— Ты еще спорить со мной будешь, сопляк?! — рявкнул в ответ Арстан, взмахивая мечом.
— Господин, не надо! — шагнула вперед Смайта и, прикрыв парня своим обнаженным телом, быстро продолжила: — У нас впереди тяжелый поход. Сохрани ему жизнь. Если он сможет проявить себя достойно, то ты придумаешь ему легкое наказание, а если нет, то он сложит свою голову в первой же стычке. Нам нужны смелые краги. Трусы могут сразу покончить с собой.
— Ты, как всегда, проявила мудрость настоящей госпожи замка, — одобрительно усмехнулся хозяин замка и, погладив ее по обнаженной груди, добавил, — за это я тебя и ценю. Пусть будет по-твоему. В знак своего расположения я дарю тебе его голову. Если он сможет проявить себя, наказание назначишь ты. Если нет, делай с ним, что хочешь.
Виновник скандала охнул и тут же прикусил язык. Это распоряжение означало, что его жизнь теперь полностью находилась в руках госпожи Смайты. С этого момента, чтобы вымолить себе жизнь, он должен был стать ее добровольным рабом и прислугой во всем. В противном случае его жизнь не стоила ничего.
Ни один из живших
Убедившись, что порядок в лагере восстановлен, Арстан презрительным жестом выгнал провинившегося и, подойдя к жене, тихо спросил:
— Тебе удалось?
— Да, господин. Мне все удалось, — гордо ответила она. — Не скажу, что это было просто, но я смогла вызвать его. Кровь этого парня оказалась кровью труса. Но у меня получилось.
— Хорошо. Значит, я недаром отдал его тебе, — усмехнулся он с довольным видом и, протянув руку, ухватил ее ладонью за ягодицу.
Сжав пальцы так, что она невольно скривилась от боли, он усмехнулся и, с удовольствием всматриваясь в ее гримасу, сказал:
— Как далеко они успели уйти?
— Далеко, — ответила она твердым голосом, стараясь не показать ему своего недовольства. — Я еле дозвалась. Но направление я установила точно. А самое главное, что я не прервала контакт. Теперь я даже днем могу позвать его, и он ответит.
— Молодец, — похвалил Арстан жену и, отпустив ее, приказал, — собирайся. Мы скоро выезжаем.
Круто развернувшись, он вышел из шатра.
Облегченно переведя дух, она вызвала рабынь и потребовала срочно приготовить завтрак. Спустя две свечи двадцать пять крагов и двадцать пять тарговодов галопом пересекли границу владений и устремились в Запретный лес.
Они догнали племя через два дня после посвящения. Ночевка молодежи на дереве прошла без приключений. Огромная туша раката привлекла множество падальщиков, но еды хватило всем. Так что кроме постоянного рычания и хруста разрываемой плоти других неудобств Сала и Люк не испытали. Даже выпряженные из фургона боски пережили эту ночь спокойно. Люк заранее отогнал флегматичных быков подальше в лес, надеясь утром застать их живыми. Но главные враги босков, тарги, в этой части леса не объявились, очевидно, не желая сталкиваться с ракатом, а более мелкие хищники не рисковали связываться с этими могучими гигантами.
Известие о победе Араба над таким опасным хищником разнеслось по фургонам со скоростью лесного пожара. Вскоре все пастухи собрались у его фургона, желая увидеть клыки и шкуру страшного хищника. Махнув рукой, Араб выволок из фургона свернутую в тюк шкуру и, бросив ее на краю кузова, высыпал из мешка зубы раката.
Дружно ахнув, толпа потянулась к фургону. Всем хотелось прикоснуться к огромным клыкам страшного зверя, о существовании которого многие знали только понаслышке. То и дело из толпы звучали вопросы, как ему удалось победить и сильно ли он испугался. Наконец, не выдержав этого допроса, Араб убрал доказательства своей доблести на место и, спрыгнув с фургона, попросил Чина дать команду к движению. То, что он проделал это мысленно, заставила людей в очередной раз ахнуть и покорно разойтись по своим местам. Услышавший его просьбу Чин растерянно вскинул глаза и, удивленно качая головой, приказал двигаться. Дождавшись, когда собравшаяся толпа разойдется, Араб подошел к вождю и, чуть усмехнувшись, сказал: