Пес войны. Трилогия
Шрифт:
— Прости, — улыбнулась Салли, нежно целуя его в шею. — Просто, мне захотелось это услышать.
— Для вас, девочка. Все это только для вас, — тихо выдохнул Араб, отвечая на ее ласку.
Убрав все принесенное в спальню под кровать, он вернулся к ней в холл и, выведя ее на веранду, устроился рядом. Но посидеть спокойно им было не суждено. Словно почувствовав, что у родителей настали не самые лучшие дни, ребенок решил облегчить им задачу. Спустя пару часов у Салли неожиданно отошли воды и прошла первая схватка. Недолго думая, Араб подхватил ее на руки и широким шагом понес в машину. Схватив с тумбочки заранее приготовленные ею вещи и документы, он быстро запер дом и, запустив двигатель, стремительно понесся в
Подлетев к приемному покою клиники, Араб резко затормозил и, одним движением вырвав ручной тормоз, выскочил из машины. Ухватив первую попавшуюся каталку, он подогнал ее к джипу и, не обращая внимания на вопли возмущенной медсестры, переложил Салли на носилки и стремительно погнал каталку к лифту, попутно ухватив сестру за шиворот и с размаху шваркнув ее о стену. Не отпуская ее воротника, он встряхнул женщину, как тряпичную куклу, и, со злостью глядя ей в глаза, прошипел:
— Заткнись и веди нас к врачу. Она рожает. И учти, если с ней или ребенком что-нибудь случится, я вырежу весь персонал этой больницы.
Сообразив, что это совсем не шутка, медсестра, заметно побледнев, кивнула крашеной головой и принялась давать указания, куда везти Салли. На четвертом этаже группа медиков смогла наконец отобрать у него каталку и захлопнуть двери родилки перед его носом.
Собравшийся принимать роды врач, с иронией посмотрев на Салли, спросил:
— Надеюсь, что насчет персонала ваш муж пошутил?
— Нет, — с сожалением в голосе пропыхтела Салли, пытаясь отдышаться после очередной схватки, — он бывший военный и шутить не умеет. Всегда делает то, что обещал.
После этого заявления вся группа медиков заметно оживилась и начала готовить все, что может пригодиться при каком-либо осложнении. Сам Араб в это время метался по рекреации, как зверь в клетке. Один из охранников больницы попытался было призвать его к порядку, с угрозой в голосе приказав сесть и ждать, после чего неожиданно понял, что стены в больнице каменные и стучаться о них головой очень неприятно. Что именно сделал Араб, никто из находившихся там так и не понял. Просто охранник вдруг неожиданно согнулся и, следуя за своей вывернутой под немыслимым углом рукой, с размаху врезался в стену. Его напарник, заглянув в ствол направленного на него боевого пистолета, разом потерял интерес к беспокойному папаше и, сделав вид, что ничего не произошло, быстро испарился в другой конец коридора. Слова: «Не лезь ко мне, и никто не пострадает», подкрепленные весомым аргументом в виде взведенного пистолета, показались ему весьма благонадежным обещанием. Устроившись в другом конце коридора, так, чтобы видеть, что делает этот сумасшедший, охранник решал насущный вопрос о том, вызывать полицию или подождать, когда мужик начнет палить во все стороны. Но время шло, а стрельбы все не было. Немного успокоившись, охранник собрался с духом и, осторожно подобравшись поближе к вышагивающему по коридору мужчине, тихо спросил:
— Это ваш первый ребенок?
— Что? — моментально развернулся к нему Араб,
— Да, первый.
— Не стоит так беспокоиться. Все будет в порядке, — попытался подбодрить его охранник.
— Надеюсь, — усмехнулся Араб. — Все дело в том, что сама по себе беременность оказалась чудом. Ей все врачи дружно сказали, что она не может иметь детей. Но она смогла. И теперь я боюсь потерять их. Очень боюсь, — неожиданно признался Араб, и многоопытный охранник понял, что его злость и агрессия не более чем страх за близких.
Почесав макушку, охранник, высокий и крепкий чернокожий парень, снял ладонь с рукояти дубины и, вздохнув, с улыбкой произнес:
— Приятель, раз уж сумела залететь и доносить ребенка до срока, то теперь все просто должно быть нормально. Хотя, должен признаться, я тебя понимаю. У меня трое детей, но каждый раз я беспокоился точно так же, как в первый. С ума сойти можно.
— Это точно, — благодарно кивнул Араб. — Под пулями и то легче было, — проворчал он, взволнованно потирая шрам на лице.
— Вы военный? — спросил охранник.
— Да, бывший, — рассеянно кивнул Араб.
— Морская пехота или рейнджер?
— Хуже, — отмахнулся Араб, внимательно вглядываясь в каждого выходящего из родилки медика.
— Неужели «зеленый берет»? — удивленно охнул охранник.
— Еще хуже, — ответил Араб и, заметив врача, забравшего у него каталку с Салли, стремительно метнулся к нему.
Сдернув с лица маску, врач улыбнулся и, удовлетворенно кивнув, с ходу ответил на невысказанный вопрос:
— Поздравляю, мистер. У вас сын. Пятьдесят три сантиметра рост и три восемьсот вес. И мама, и малыш чувствуют себя хорошо. Сейчас их перевезут в палату, и вы сможете с ними встретиться.
С трудом дождавшись, когда ему разрешат войти в палату, Араб влетел туда, едва не сбив с ног медсестру. Подскочив к лежавшей на кровати Салли, он схватил ее за руку и, склонившись к самому лицу, тихо спросил:
— Как ты?
— Все хорошо. Посмотри, какой он красивый, — ответила девушка, с нежностью глядя на спящего рядом с ней ребенка.
Обойдя кровать, Араб осторожно взял на руки сверток и, отогнув одеяло, заглянул внутрь. Спящий младенец, которому на лицо попал яркий свет лампы, недовольно сморщился и обиженно засопел. Посмотрев на подругу, Араб положил ребенка на место и, смущенно разведя руками, тихо спросил:
— Как тут можно вообще что-то понять? Он же такой маленький.
В ответ Салли звонко расхохоталась. Решительно распахнув дверь, в палату заглянула медсестра и не терпящим возражения тоном потребовала, чтобы Араб покинул палату. Новоиспеченной маме нужно было отдохнуть. Но охранник, пытавшийся разговорить Араба в коридоре, недолго думая, вытащил ее из палаты силой, едва увидев, как полыхнули злостью его глаза. Парень хорошо понял, что этого папашу лишний раз лучше не раздражать. Сообразив, что покидать палату странный папаша не собирается, медсестра мрачно покосилась на склонившегося над кроватью мужчину и, махнув рукой, отправилась по своим делам. Трое суток Араб находился рядом с Салли, готовый в любой момент стрелять или бежать за врачом. На четвертый день Салли и малыша выписали, и Араб повез их домой, соблюдая все правила дорожного движения.
Их тихая идиллия продолжалась ровно полтора месяца. К исходу второго месяца о них снова вспомнили. Телефонный звонок директора Сторма разом вывел новоиспеченных родителей из состояния тихого счастья, превратив их в разъяренных зверей. На этот раз в буйстве стихий приняла участие и Салли. Не здороваясь и даже не вспоминая, что это ее непосредственный начальник, она с ходу зарычала в микрофон включенного на громкую связь телефона так, что растерявшийся от такого напора директор на минуту потерял дар речи.