Песчаные замки

Райс Луанн

— Ты меня обвиняешь? — спросил Том.

— Я ни в чем тебя не обвиняю, — сказала она. — Как можно? Джон поступает по своей свободной воле. Сам делает выбор.

— Знаю, — кивнул Том. — Это всех нас беспокоит — меня, самого Джона, Хонор и даже тебя. Не будешь отрицать?

— Нисколько, — сказала она, недовольная нарастающим напряжением между ними.

— Она захочет с ним встретиться?

— Не знаю.

— Что говорит о письме?

Берни резко на него оглянулась.

— А тебе что

об этом известно? Джон у тебя? Рассказал о письме? Том, мне плевать на секреты, скажи, где мой брат!

— Не знаю.

— А письмо?

— Он мне его переслал для передачи Хонор. Почтовый штамп Квебека. И сообщил, что едет сюда. Клянусь, больше мне ничего не известно.

— Хонор сейчас действительно на пределе. Реджис доставляет ей жуткую кучу хлопот…

— Совсем как родная тетка в ее возрасте, если я правильно помню, — вставил Том.

— Ничего подобного, — возмутилась Берни.

— Ну, не знаю, — пожал он плечами. — Помню, как ты в ее возрасте доставила матери не одну бессонную ночь. И я тоже. Что сделала Реджис?

— Влюбилась и выходит замуж, а ей всего двадцать… этим все сказано, — ответила Берни. — Ты все уже знаешь.

— Такая же страстная, как родители.

— Угу, — хмыкнула Берни, очень желая, чтобы он больше не говорил ни слова.

— Как бы сильно они ни любили друг друга, сколь бы пылкой ни была их страсть, наша, Берни…

— Молчи, Том.

Они шли дальше; слышались только их шаги по сырой земле да стук дождя по зонту. Его злость испарилась, Берни ощущала волны тепла сквозь черную ткань своего одеяния. Возле Голубого грота их испугала мелькнувшая белая убегавшая Сесла.

— Ну, в чем проблема? — спросил Том, подходя к Голубому гроту.

— Вот, — кивнула она, шагнув к арке и коснувшись рукой треснувшего камня. Почти все стены «Звезды морей» сложены без раствора, крупные прямоугольные камни держатся под собственным весом, а в гроте они мельче, круглее, лежат на цементе. Стены здесь образуют нечто вроде пещеры с красивым арочным входом и изящной статуей Девы Марии внутри.

Берни наблюдала, как Том осматривает арку грота, откуда выпали три камня размерами с бейсбольный мяч, валявшиеся на земле. Он поднял один, а потом два других, попробовав вставить на место.

— Можно починить? — спросила она.

Он кивнул и заметил:

— Впрочем, кое-чего не хватает.

— Чего?

— Четвертого камня. Видишь? — махнул он рукой, подзывая ее.

Она встала с ним рядом, глядя на пустое место, чувствуя на щеке теплое дыхание. Содрогнувшись, собралась отодвинуться, но Том показал ей царапины на одном из камней.

— Что это? — спросила она.

— Кто-то выковыривал камни ножом, — объяснил он.

У нее заколотилось сердце, во рту пересохло.

— Вандалы? — с трудом

выдавила Берни. О пропавшем камне она понятия не имела.

— Смотри сюда.

Том полез в карман, вытащил очки для чтения, наклонился к раскрошенному цементу. Бернадетта сразу направилась к статуе, осмотрела, ища повреждения, но ничего не нашла. Статуя из алебастра высотой в три фута; тонкое лицо Девы с изящными чертами полно любви, сострадания, одежды лежат изысканными складками, руки опущены, ладони открыты, под босой ступней вьется змея.

Территория Академии и церковь открыты для публики по воскресеньям, и верующие, бывая на мессе, часто несут сюда дары. Статуя установлена на естественном гранитном выступе, сплошь усеянном открытками, записками с просьбами, именами живущих и мертвых, нуждающихся в заступничестве, чудотворными медальонами, юбилейными медалями Общества анонимных алкоголиков, обетованными свечами в высоких красных стеклянных подсвечниках, монетами, даже кусочками фруктов. Хотя прошло много лет с момента явления Девы, о котором даже официального объявления сделано не было — епископ фактически приказал не разглашать весть, — слухи распространялись, и верующие продолжали бывать в этом месте.

— Берни, — окликнул ее Том, — посмотри сюда.

От его тона она похолодела, но подошла и спросила, вглядываясь в тонкие царапины у свода арки:

— Что?

Том ткнул пальцем — золотое кольцо Келли в виде креста глухо сверкнуло в сумеречном свете. Он молча протянул Берни очки в серебряной оправе. Надев их, она встала на цыпочки и действительно увидела следы резца там, где вандалы выломали из стены камни.

— Понятия не имею, что это значит, — пробормотал Том. — А ты?

Она не ответила, пристально глядя на него.

Том обнял ее и слегка приподнял, чтобы ей лучше было видно. Придвинувшись ближе, она затаила дыхание, спиной чувствуя биение его сердца, читая нацарапанные на камне слова:

Я сплю, а сердце мое бодрствует.

Глава 4

— Как думаете, когда папа приедет? — спросила Агнес утром в среду, как только первые лучи солнца осветили прозрачные белые шторы.

— Смотрите-ка, заговорила! — усмехнулась Реджис, лежа точно в такой же кровати в другом конце комнаты.

Агнес только улыбнулась в ответ, натянув покрывало до подбородка. С верхней койки на нее упал плюшевый медвежонок, свесилась перевернутая голова Сесилии.

— И во вторник говорила, — добавила она, повернув голову, чтобы видеть Реджис, потряхивая над Агнес темными кудряшками. — Вчера, когда мама читала папино письмо…

— Это не считается, — заметила Реджис. — Мы все были в шоке.