Песчаный лотос
Шрифт:
Против подобного напора со стороны приятельницы было невозможно устоять. Поэтому спустя два часа Лаванда, одетая в темно-синий костюм и элегантную шляпку от Сандры Монтегю, уже входила в двери старинного здания, расположенного неподалеку от Сент-Джеймского парка.
Индия, которая еще из окна заметила прибытие подруги, поспешила встретить ее на лестнице и проводить в чайный салон.
Оказавшись там, где некогда началась история с пари, Лаванда испытала легкое волнение, и пробудившиеся воспоминания дали о
— Инди, мне все еще не верится, что я снова здесь, — произнесла она и, сняв шляпу, положила ее на кресло. — А ты совсем не изменилась.
Индия окинула приятельницу внимательным взглядом и заметила:
— Зато в тебе перемены налицо.
— Ты о стрижке? — спросила Лаванда, встряхивая челкой. — Я решила, что уход за длинными волосами отнимает у меня слишком много времени.
— Нет, не только это. — Индия покачала головой и слегка улыбнулась, жестом приглашая ее за один из столиков, накрытых к чаю.
— Что же тогда?
— Что-то, о чем сложно сказать… — Индия задумалась, пытаясь подобрать подходящие слова. — В тебе появилась некая мягкость, женственность…
— Такая большая разница?
— Если хочешь — да. И это как-то связано с твоей поездкой в Японию. Там произошло нечто, кардинально изменившее тебя. Но ты уехала в Девоншир, так и не рассказав мне о ней…
Индия явно рассчитывала на откровенность со стороны Лаванды. Но та не спешила отвечать на ее вопрос, и ей пришлось отступиться, сменив тему разговора:
— А знаешь, только ты отправилась в добровольное изгнание, в Лондон вернулся Николас Ридли. Правда, он почти не бывает в обществе, но наши дамы не теряют надежду затащить его к алтарю.
— Разве Ридли не остался на дипломатической службе в Токио?
Лаванда постаралась, чтобы вопрос не выдал ее излишней заинтересованности, хотя при известии о том, что Николас здесь, в городе, кровь ударила ей в виски и по телу пробежала жаркая волна.
— После той истории с гейшей, о которой писали газеты? — Индия усмехнулась. — Впрочем, я слышала, что ему предложили новое назначение в Данию, но он отказался. Живет словно отшельник в фамильном особняке.
— Но, по твоим словам, это не мешает ему быть популярным у лондонских дам.
— О! Ридли все еще остается самым желанным мужчиной вне зависимости оттого, занят он на дипломатической службе или нет. Такая дичь дорогого стоит, и охота ведется беспрерывно и по всем правилам. Женщины не дают ему прохода.
— Неужели пример Дайаны и Кэролайн их так ничему и не научил?
— Наоборот, только подогрел интерес. Кстати, знаешь, кто является главной претенденткой на роль миссис Ридли? — Индия закатила глаза и с чувством, словно объявляла цирковой номер, произнесла: — Синтия!
— Синтия Бойль?! — От изумления Лаванда чуть не выронила чашку с чаем, который ей только что налила
— Вот именно! Помнишь, какие молнии она метала в адрес Ридли? А сейчас нацелилась заполучить его любым путем. Ее теперь не узнать. Эдакая сладкоречивая дамочка вся в кружевах и лентах. Сахарный сироп, а не женщина.
Индия так скривилась и передернула плечами от отвращения, что Лаванда невольно улыбнулась.
— Неужели все так ужасно?
— Сама увидишь. Завтра у леди Стоунбери благотворительный вечер. Бьюсь об заклад, что мисс Бойль не упустит возможности появиться на нем.
Выслушав подругу, Лаванда пожала плечами.
— Ничего не выйдет. О моем возвращении еще никому не известно, и у меня нет приглашения…
— Забудь о нем. — Индия пренебрежительно махнула рукой и пояснила: — Как-никак, Августа Стоунбери наша подруга, а она сейчас как раз в Лондоне, вернулась из очередной экспедиции и помогает матери в подготовке вечера.
— Не думаю, что уже готова вернуться к светской жизни, — сделала Лаванда слабую попытку отказаться от предложения приятельницы. Подобные мероприятия никогда не прельщали ее.
Однако Индия проявила настойчивость.
— Когда-то же надо начинать. Вот увидишь, будет весело.
Поняв, что решение уже принято и ее мнение ничего не значит, Лаванда со смирением произнесла:
— Надеюсь.
— Лучше бы я провела на раскопках еще месяц, — старательно сохраняя вежливую улыбку на лице, произнесла Августа, обращаясь к Лаванде.
— Инди уверяла меня, что здесь будет весело. — Лаванда вздохнула и пообещала: — Я ее убью.
— Да уж, обхохочешься, глядя на это сборище. Если бы не моя мать, которая все это устроила, я бы давно сбежала. — Августа тряхнула головой, и ее огненно-рыжие волосы пошли волнами.
— Думаю, леди Стоунбери так же не в восторге от собравшейся публики. Я заметила, что она часто поглядывает на часы, ожидая окончания вечера, — тихо сказала Лаванда, указывая приятельнице взглядом на ее мать, стоящую в окружении гостей.
— У нее, по крайней мере, есть цель: выбить как можно больше денег на благотворительность из этих толстосумов. А я изнываю от скуки. К тому же мое платье мне несколько тесновато…
Слава богу, что окружающие не слышали их разговора, они лишь видели двух очаровательных молодых женщин, с улыбками на лицах беседующих друг с другом. О чем? Да наверняка о каких-нибудь пустяках: моде, поклонниках, развлечениях…
— Клянусь, я собственными глазами видела эти черепки! Судя по земельному слою, им более двух тысяч лет. Если моя догадка подтвердится, это пахнет значительным переворотом в истории. — Августа делилась последними впечатлениями о своей поездке в Сирию.