Пешки Сдвига
Шрифт:
– Если мы раньше перед Сдвигом штаны не снимем.
– Изрекла Лихо.
– А так, конечно - возможно всё. Абсолютно всё.
– И это мне говорит человек, который совсем недавно читал лекцию о вреде малодушия...
– Алмаз удивлённо присвистнул.
– С чего бы это?
– Алмазик!
– Блондинка наставительно подняла вверх указательный палец.
– Можно дать слабину, а можно, от нечего делать - просчитывать варианты: так, на всякий пожарный. Что и происходит в данный момент. Чуешь разницу?
– Чую.
– Ну, вот и чудненько.
– Чуй с нами, чуй с ними, чуй лучше всех.
– Книжник подхватил и развил заданную Лихом тему.
– Чего-то я расслабился, и забыл, с кем еду в одной машине.
– Сокрушённо сказал Алмаз.
– Сколько там счёт? Опять ты ведёшь?
– Умничка.
– Лихо лукаво посмотрела на него.
– Ты веди, веди бибику. Потом будешь грандиозные планы сокрушительной мести громоздить один на другой. Чтобы, в конце концов, понять: что беспочвенные надежды - это твой конёк. Чуешь?
Алмаз ничего не ответил, сделав вид, что вышесказанное относится к нему так же, как валяющаяся под ногами, раздавленная "чистюля" - к изготовлению классического китайского фарфора.
Чебоксары миновали, не заезжая, и направились в сторону Казани. Время было уже за полдень, "горьковка" больше не норовила выкинуть какую-нибудь каверзу, вроде той, из-за которой им пришлось пускаться в объезд, через Новокузино, обогатившее их познания, касающиеся очередных представителей вредоносной фауны Материка.
Чуть больше полутора сотен километров, разделяющих Чебоксары и Казань, "Горыныч" преодолел за неполных три часа. Недалеко от бывшей столицы Татарстана, перекусили в придорожной харчевне, расставшись с тремя обоймами от "Фаворита", и одной "УРкой". Поздний обед прошёл без эксцессов. Хозяин точки общепита, уважительно косясь на Шатуна, и покарябанную физиономию Книжника, сообразил неплохой достархан. Без разносолов, но с полным насыщением.
– До Набережных, почти три сотни ехать...
– Алмаз выковырял из щербинки между зубами, мясное волоконце.
– Может, здесь задержимся? А с рассветом покатим.
– Сейчас разберёмся.
– Лихо потянулась, и взяла курс по направлению к владыке проезжающих мимо, опустевших желудков.
– Скажите, любезный...
Через минуту она вернулась.
– Поехали. Шеф-повар уверяет, что до Набережных Челнов не дорога, а просто загляденье. Не хватает только красной ковровой дорожки поверх... Снимаемся с якоря, мальчики.
– Спрашивать, не надул ли он тебя - просто оскорбительно.
– Алмаз поднялся из-за стола.
– Хотя рожа у него продувная, м-да... Впрочем, согласно канонам, какая ещё "вывеска" может быть у придорожного кабатчика? Сходится по всем аспектам. Поехали.
Дозаправив "Горыныча", они двинулись дальше, не заезжая в Казань.
– Расскажи про Казань, что ли...
– Разомлевшая от сытного обеда, Лихо с максимальным комфортом устроилась
– Давай, Книжник. Что мы потеряли, что не увидим...
– До Сдвига, Казань была на шестом месте по количеству населения, в Российской Федерации.
– Очкарик начал нехотя развлекать спутников.
– Столица республики Татарстан. Бывшей.
Он замолчал, скучающе глядя в окно.
– Город был основан, не менее тысячи лет назад. Название города, по самой распространённой версии, пошло от древнебулгарского слова "казан", что в переводе на русский - означает "котёл". Из достопримечательностей, особо можно выделить мечеть Кул Шариф, площадь Тысячелетия...
Он широко зевнул, снял очки, потёр ладонями глаза.
– Я лучше посплю.
– Книжник ещё раз зевнул, и откинулся на спинку сиденья. Через минуту он крепко спал. Лихо поглядела на него, и тоже зевнула, устраиваясь поудобнее. Шатун прислонил голову к стеклу, и закрыл глаза. Алмаз разочарованно поглядел на безмятежно кемарящих спутников, и полностью переключил внимание на дорогу.
Небо начало затягивать серебристыми, с чуть заметной голубизной, облаками. Алмаз, всё чаще поглядывал вверх, борясь с нарастающей тревогой. Серебристые кучевые - это, если не верный предвестник малиновых с прозеленью: то, во всяком случае - неопровержимый признак того, что вероятность появления последних, становится несколько более близкой.
– Ещё этого нам не хватало...
– "Человек без промаха" погнал "Горыныча", выжимая из него десять десятых того, на что он был способен.
– Вот веселуха будет, если накроет...
От малиновых с прозеленью облаков, имеющих препоганейшее свойство, сваливаться как первый снег на лысину, затягивая небосклон в считанные минуты: никто и никогда - не ждал умилительного в своём человеколюбии, времяпровождения. Всё обстояло как раз наоборот.
Природное явление, которое особо циничные юмористы, лирично именовали "малиновкой", по пагубности воздействия на человеческий организм: стояло примерно посередине - между Всплеском, и теми самыми "тёмными-тёмными ночами", вызывающими жутчайшую депрессию. Оно было довольно кратковременным, малиновая с прозеленью, завеса облаков, как правило - держалась не более полутора-двух часов. Но вот эффект...
Эффект тоже держался не более пары-тройки круговых путешествий минутной стрелки по циферблату. Описывая его вкратце, можно сказать только одно: человек, ощущающий его, испытывал на себе примерно такое же состояние, какое достигается только недельным турне, по мировым пыточным. Где он пребывал отнюдь не в качестве зеваки-экскурсанта...
Мозг человека оставался в полной неприкосновенности, в отличие от того же воздействия Всплеска.
Но лежать пластом, ощущая, как тебя с макушки - и, до кончиков ногтей на пальцах ног - корёжит от страдания, кажущегося вечным: вещь немногим лучшая. У некоторых, попросту не выдерживало сердце, кто-то сходил с ума. Всякое бывало...