Песнь кинжала и флейты

Волков Влад

А девушка понимала, что те выполняли свой долг. Они видели в них лишь преступников и защищали королевские регалии любой ценой, как когда-то клялись на присяге. И у них вполне могли быть семьи: жёны, дети, пожилые родители. И семьи эти вполне могли бесследно исчезнуть минувшей ночью, что терзало их разум, выбивало из колеи, заставляя волноваться, а они всё равно защищали сокровищницу от непрошенных гостей.

Даже тот капитан, которого она убила. У того вполне могла быть дома какая-нибудь такая же своя «Диана», которая без отцовского присмотра со скуки ворует

фрукты на площади, предоставленная сама себе. Или свой прилежный маленький «Вир». А то и двое или даже больше ребятишек, ради которых тот и бился. Или возлюбленная, которую бы он точно также защищал до конца. Ведь что такое убийство? Это не просто лишить кого-то жизни. Это ещё и отнять у детей отца, у матери сына. И всё это никак не желало её отпускать. Мысль о том, как хрупки на самом деле даже кажущиеся невероятно крепкими тела. Она ведь сама там могла погибнуть сегодня.

Причём, у этого капитана был выбор, считала она. Отказаться от своего призвания, прекратить этот бой, даже вообще его не начинать. Не прыгать за ней и не пытаться хотя бы под конец ухватить за ногу. Оставить их в покое и выжить. А вот у неё выбора уже не было, оправдывала себя мысленно Диана. Если бы она не убила, то, вероятнее всего, просто не выжила бы. И от того горечь внутри становилась всё сильнее и гуще.

– Как всё сложно, – мотала Лилу головой. – А папочка мой говорил, больше пространство – легче дышать! Взорвёшь все, и нет проблем! Только новые шахты! – заявляла она.

– Ага, шахты… дырки в чужих телах, – с горечью вздыхала Диана, приобняв ту. – Рада, что ты жива.

– И я, – кивнула гномка, слегка прижавшись. – Сначала было немножко весело. Потом прям очень весело! А теперь даже как-то грустно и странно…

– Бывает, – погладила её по плечу девушка. – Не все проблемы решаются взрывной магией или превращением в свиней.

– А вот интересно, если стражника обратить в свинью и поджарить, вкус будет, как у свиньи или как у стражника? – задался вопросом Бром.

– А то ты стражников много ел, чтоб сравнить, – усмехался Фарис.

– Я ел, – заметил им людоящер, ставя остальных в весьма неловкое положение, судя по их лицам.

– Вам не кажется, что эльф пудов в десять весу, обращённый в порося пуда на три-четыре, это какая-то совершенно неправильная магия и пустая трата испарившейся в никуда массы? – произнёс клирик. – Это же не выгодно. Вот если б там ребёнка какого в борова кормового превращать, это я ещё понимаю…

– Какая мерзость – есть детей! Пристыдился бы! – хмурилась на него Диана.

– У Стефана ни стыда, ни совести, – махнул Бром, – Я ему свои продал, так он втрое выгоднее их перепродал. Ха-ха-ха! – залился он громким смехом на пару с лысым священником.

– Ага, любые делишки за ваши коврижки, – восклицал клирик и снова, согнувшись, хохотал рядом с гномом до слёз.

Имел он ввиду, что за хорошую плату в церкви Творца отпоют любые прегрешения да и вообще у них много услуг для тех, у кого есть деньги. Не факт, что это действительно душе после смерти помогало всерьёз попасть в некий чудесный загробный сад Авалон,

о котором рассказывали прихожанам представители Клира, но сами они, по всей видимости, в это точно верили.

– Не останьтесь потом каждый с кочерыжкой, – хмыкнула им тоже, как ей показалось, смешно и в рифму Диана, слегка потянувшись и разминая спину.

По телу ещё чувствовались следы от полученных ушибов. Особенно пострадала спина да и затылок, где наросла незамеченная Стефаном шишка. На её волосы он, видимо, совсем не смотрел, когда залечивал, выискивая раны на шее и ниже с разных сторон по телу.

– Пойду, возьму что-нибудь почитать, – заявил им людоящер, направляясь в ту комнату, где они обсуждали план проникновения в сокровищницу.

Карта центра города до сих пор лежала на столе. А ещё оттуда повеяло прохладой, словно от погреба, или так показалось на фоне общего жара после кровавой заварушки. Хрисс оглядывал книжные полки, причём крайнюю часть шкафа, где покоились труды по геометрии, философии, принципы зодчества, наблюдения за звёздами и прочие попытки учёных умов охватить главные законы мироздания.

– А там есть колдовские учебники? – увязалась следом Лилу, подпрыгивая, чтобы рассмотреть содержимое полок, куда едва доставала ростом.

Диана неторопливо зашла следом, но даже не села за стол, а просто постояла в дверях чуть правее, наблюдая за ними. Если бы гномочка попросила, она бы прочитала для неё корешки. По крайней мере, те, какие могла – которые были на эльфийском и имперском.

Например, те же руны, выгравированные в золотом переплёте одной из книг, она совсем не понимала, а ещё ряд названий казался ей непонятным, бессмысленным и трудночитаемым. Например, «Зов лесов» или «Око червя». Что это? Сборники приключенческих рассказов? Изыскания алхимиков? Местные бестиарии? Вряд ли уж любовные романы, но она не стала бы сейчас читать даже те.

– Надо было всё-таки сыграть им что-то очаровательное на своей свирели, – подшагнул к ней Фарис. – Ну, а вдруг бы получилось, – размышлял он, покачивая головой.

– Ага, и сломать флейту?! – нахмурилась Ди, хватаясь за футляр.

– Если намерена её беречь, так зачем вообще с собой носишь? Украсть могут, сломать, надо держать вон, как в сокровищнице, под хрустальным куполом, словно музейный экспонат, – хмыкнул тот.

– Много ты понимаешь, – буркнула на него девушка.

– Я понимаю, что лучше попробовать, чем даже не попытаться. Кто знает, каковы твои таланты… – проговорил он ей.

– Таланты для мирного выступления в таверне, – исподлобья глядела на него Диана. – И я, между прочим, тебя спасти от клинка пыталась.

– Думаешь, я неблагодарный? Я не ищу от этой жизни больших высот. Когда помру, тогда и помру. Мне явно не суждено дожить до старости, бабушка всегда так говорила. С детства вляпываюсь в неприятности да во всякие истории. Зато не сижу в скучных дворцах и не вкалываю на полях от зари до зари. Меня моя жизнь устраивает, – гордо отвечал ей таскарец.

– Если бы не я, вместо тебя бы здесь был Хагор, – заявила Ди.