Песнь о моей Мурке
Шрифт:
С изменением отношения воровского мира к православию из знаменитой блатной баллады «Гоп со смыком» исчезают и куплеты, связанные с издевательством над святыми. Остается лишь Иуда Искариот да Господь Бог, которого Гоп обещает «намного не обидеть».
12
Неожиданный вариант встречаем в сборнике «Песенный фольклор ГУЛАГа как исторический источник»: «Там живут одни блатные, пьют напитки все спиртные». Последняя строка часто поется в варианте: «Я такой, что выпить не люблю».
Родился я у тещи под забором… и т. д.
Отголоски «черной мессы»
Этот вариант песни чрезвычайно популярен. Думается, здесь мы имеем дело уже с переработкой явно в русле русской песенной традиции. Миру русских народных образов свойственны поэтические описания необыкновенного рождения героя. Подобного рода фольклорные мотивы встречаются, например, в поэзии Сергея Есенина:
Родился я с песнями в травном одеяле. Зори меня вешние в радугу свивали. Вырос я до зрелости, внук купальской ночи, Сутемень колдовная счастье мне пророчит.Разумеется, для нас в контексте «Гопа» куда любопытнее маргинальные вариации мотива появления на свет в необычном месте — например, в низовых городских балладах:
Родила меня мать под забором И спустила меня в нищетуили:
Меня мать ночью родила В овраге под забором…Более развернутый вариант, сопоставимый с зачином «Гопа», приводит в своих записных книжках Евгений Замятин:
Мине кстили у трактире-кабаке, Окурнали у виноградном у вине, Отец крестный — целовальник молодой, Мамка крестна — винокурова жана.Во многих версиях «подзаборного Гопа» рождение и крещение героя приобретают явный дьявольский окрас, характерный для «черной мессы», то есть сатанинского действа, прямо пародирующего церковные христианские обряды. Так у первой строки появляются варианты «родился я у беса под забором», «родился я у черта под забором», «родили меня черти под забором» и многие другие. Наличествуют и соответствующие персонажи: черти, бес, леший или, вместо него, «дядька с рыжей бородою» (рыжий цвет волос — признак ведьмы или ведьмака) или «дед с козлиной бородою» (козлиные атрибуты — указание на дьявола). Вместо «окатил меня водою» поется «обоссал» и т. п. Существует и совершенно оригинальная версия зачина:
Родили меня черти под забором, Спьяну окрестили меня вором, А один цыган лохматый Стукнул по спине лопатой И сказал — живи и не скучай.Таким образом, можно констатировать: с распространением по стране «Гоп» обогащается мотивами русского песенного фольклора.
«На Луне найду себе жену»
Мы уже обсуждали путешествие балладного героя на Луну, но там речь идет о его встрече с чертями. Что же касается «подзаборного» варианта, центральный персонаж направляется к Селене совершенно с другой целью:
СкороПочему герой неожиданно отправляется за женой на Луну, не совсем ясно. В русском и украинском фольклоре такой сюжет отсутствует напрочь. Видимо, на уголовного «песняра» воздействовали иные источники.
Поскольку баллада о Гопе — уголовно-арестантская, не исключено влияние на нее фольклора народов Сибири и Дальнего Севера, где отбывали наказание поколения каторжан. У нивхов, населяющих Амур и остров Сахалин (самое известное каторжанское место), существует легенда о «лунной женщине-сплетнице» — «ралк умгу», которая ходит с коромыслом и ведрами по поверхности ночного светила. То же предание есть и у татар Западной Сибири: одна женщина за дурное поведение была отправлена богами с полными ведрами на Луну, откуда теперь взирает на Землю. Вот вам объяснение того, что Гоп находит себе отвратительную, но богатую жену именно на Луне.
Есть еще одно остроумное предположение. В 1922–1923 годах Алексей Николаевич Толстой создает фантастический роман «Аэлита» о путешествии инженера Лося на Марс, где тот влюбляется в марсианку Аэлиту. Роман пользовался в Советской России бешеной популярностью: в 1924 году режиссер Яков Протазанов поставил по нему одноименный фильм. Вот Гоп со смыком и решил последовать на поиски жены по маршруту инженера Лося, но несколько ближе! Хотя в иронически-издевательской песне жена эта, в противовес романтической истории, оказывается кривой и горбатой.
Позднее, видимо, вариант путешествия за женой на Луну и вариант встречи там же с чертями объединились в один, причем жена оказалась лишней и исчезла.
Правда, Павел Васильев в уже цитировавшейся нами поэме о Гражданской войне «Христолюбовские ситцы», приводит куплет из «Гопа», где жена упоминается без лунно-фольклорных изысков:
Вспомним про блатную старину, да-да, Оставляю корешам жену, да-да. Передайте передачу, Перед смертью не заплачу, Перед пулей глазом не моргну!Если это не собственная стилизация автора (что маловероятно), не исключена третья версия. В ранних вариантах песни фигурировала не «лунная», а самая обычная жена. Лишь позднее, с появлением сюжета о Луне и чертях, появилось «ответвление» сюжета, где место чертей заняла жена.
(вариант Леонида Утесова)
— Вот так я хожу по городу, и никто не знает, кто я такой…
— Дядька!
— Шо такое?
— Кто ты такой?
— А вы мине не узнали?
— Нет.
— Я же ж Гоп со смыком!
— А-а-а!
— Так по этому поводу:
Жил-был на Подоле Гоп со смыком, Славился своим басистым криком. Глотка была прездорова И мычал он, как корова, А врагов имел — мильен со смыком! Гоп со смыком — это буду я! Вы, друзья, послушайте меня: Ремеслом избрал я кражу, Из тюрьмы я не вылажу, Исправдом скучает без меня! Ой, если дело выйдет очень скверно И меня убьют тогда, наверно, В рай все воры попадают, Пусть, кто честный, те все знают: Нас там через черный ход пускают. В раю я на работу тоже выйду, Возьму с собой я фомку, шпайер, выдру. Деньги нужны до зарезу, К Богу в гардероб залезу — Я его намного не обижу! Бог пускай карманы там не греет, Что возьму — пускай не пожалеет! Слитки золота, караты, На стене висят халаты… Дай Бог нам иметь, что он имеет! Иуда Скариотский там живет, Скрягой меж святыми он слывет. Ой, подлец тогда я буду — Покалечу я Иуду, Знаю, где червонцы он кладет!Впервые публично этот вариант исполнен Леонидом Утесовым в конце 20-х годов. С абсолютной точностью дату назвать невозможно, однако произошло это не ранее 8 марта 1929 года.
В 1928 году Утесова приглашают на зарубежные гастроли в Прибалтику (театры-варьете Латвии и Эстонии), откуда он уже как турист с женой и дочерью едет в Германию и Францию. Именно в Париже Леонид Осипович услышал американский джаз-оркестр Теда Льюиса, который поразил его тем, что потом сам артист называл «театрализацией».