Песнь первая. Дитя Грозы.
Шрифт:
– Заманчивое предложение, герцог. Я подумаю, если вы предложите тридцать процентов прибыли.
– Шу очаровательно улыбнулась Дарнишу.
– Но не сегодня. Отец, я понимаю, у тебя много забот, и ты не видел кладовку, в которую меня поселили. Но ты выделишь мне другие покои?Те, которые мне понравятся?
– Разумеется. Любые. Если только там не живет Ристана или Рональд.
– Нет. Они пустые. Так ты обещаешь?
– голос Шу напоминал патоку.
– Что-то мне подсказывает, что тут есть какой-то подвох. А ты что думаешь, Урман?
– Мне кажется, твоя дочь достаточно благоразумна и знает,
– Хорошо, я распоряжусь.
– Мардук улыбнулся.
– Где ты хочешь жить?
– Спасибо, отец. В Закатной Башне. И не беспокойся, я уже велела этому вреднючему старикашке Распорядителю её подготовить.
– Шу наивно похлопала ресницами и улыбнулась в ответ.
– Ваше Высочество, двадцать пять процентов - и по рукам!
– герцог от души забавлялся удивлению короля.
– Вы уже спелись? Шу, не доверяй этому пройдохе, требуй сразу половину!
– Мардук включился в веселье.
– Ну, раз Ваше Величество настаивает... Герцог, как будущему родственнику, так и быть, пойду навстречу. Сорок девять!
Шу смеялась и удивлялась возникшей симпатии. И заодно прикидывала, какова доля шутки в шутке Дарниша? Может, и правда удастся с его помощью улучшить тяжелое финансовое положение? Если с магами в городе туго, даже недоучка вроде неё сможет неплохо подзаработать. Живя в Сойке, Шу привыкла в серьезных вопросах вроде финансов полагаться только на себя, и прием, оказанный во дворце, не располагал к изменению сложившегося мнения.
– Да, Ваше Величество! В счет будущих прибылей, не откажите в некоторой толике монет - я заказала новое платье к завтрашнему балу. И мне нужны драгоценности, лучше сапфиры. Можно те, что у Вас в сейфе.
– Шу предпочитала ковать железо, пока горячо.
– Зачем, Шу? У тебя есть прекрасное платье, я его видел. К нему подойдет жемчуг.
– Прости, отец, но то платье... оно испортилось. В нем нельзя идти. У меня будет другое.
– Шу, прости, но как ты успела заказать себе платье? Где ты нашла портного в день перед балом?
– спросил Урман. Ему все больше нравилась Шу, характером напоминающая милую Таис.
– А, мимо проходила портниха Ристаны... я и подумала, что платье мне не помешает. Так ты дашь мне сапфиры и денег на платье?
Отвязаться от нахалки, пока она не получит, что хочет, пожалуй, будет не так-то просто. Да и к чему? Мардуку доставляло удовольствие порадовать дочь. А склочный и вредный характер - обязательная принадлежность всякой нормальной принцессы. А уж колдуньи... увидев огни в глазах дочери и ощутив запах грозы, Мардук окончательно уверился в принадлежности Шу столь славному племени. Не очень приятно, что дочь Тёмная, и её определенно будут бояться, и совершенно точно не будут любить. И придется покрывать её проделки, даже судя по донесениям лояльного к ней Бертрана, не особо приятные и безобидные. Чего стоят только 'по неустановленной причине умершие разбойники, числом семеро, державшие в страхе окрестные деревни. Предположительно, Её Высочество, выйдя в лес на прогулку, случайно наткнулась на их стоянку, не застав душегубов в живых. Ученый Эри Эридайг при осмотре тел и места происшествия высказал предположение, что разбойники скончались
– устроит ему юная принцесса.
– Ладно. Сегодня пришлю тебе кошель, завтра ожерелье, - Его Величество ласково посмотрел на дочь.
– Ещё что-нибудь?
– Спасибо.
– Возможность не тратить собственные скромные накопления ещё подняла Шу настроение. Похоже, жизнь дома не так уж плоха, как ожидалось.
– И ты не мог бы выкинуть вот эту статуэтку?
– Шу указала на бронзового единорога на письменном столе Мардука.
– Или подарить кому-нибудь?
– Чем тебе не угодил Единорог?
– У него морда очень противная.
– Действительно, Мардук. На редкость отвратительная зверюга!
– Урман подошел к столу и взял статуэтку в руки. Он подмигнул королю, открыл окно и, размахнувшись, выбросил её в кусты.
– Может, Вашему Высочеству какая ваза не по вкусу? Или вот подсвечник?
– Ну что вы, герцог! У Его Величества отменный вкус... вот если только в соседней комнате посмотреть... Отец, ты не покажешь мне свои покои?
– Не сегодня, Шу. Сначала комнаты Кея. И вам с братом надо отдохнуть.
Мардук видел утомленные синие тени под глазами Шу, а сын уже с трудом удерживался, чтобы не заснуть. Всё же они совсем дети, подумал он.
– Урман, ты не проводишь будущих родственников до комнаты Кея?
– Конечно. Интересно взглянуть, как принц устроился. Идемте!
У дверей королевского кабинета в непринужденной позе рассматривал росписи на потолке молодой мужчина в форме гваржейской форме. При появлении Кея и Шу он оживился.
– Герцог Дарниш, позвольте Вам представить лейтенанта Эрке Ахшедина, - Кей устало улыбнулся.
– Ты не дашь мне заблудиться, Эрке. Идемте, герцог, - принц пропустил лейтенанта вперёд.
– Ваше Высочество!
– Эрке поманил принцессу поближе.
– Мне кажется, или Ваше Высочество тоже направляется в комнаты Его Высочества? Изумительный интерьер, вам понравится, - и, понизив голос до шепота, - я нашел там кое-что интересное, но, кажется, ещё не всё.
– Да, устроился ты, братик неплохо!
– Шу первым делом переворошила шелковую постель под зеленым вышитым балдахином и разодрала одну из подушек.
– Эта лишняя. Эрке, отдай слугам и вели сжечь это уродство. Или нет, давай сюда, слуги не виноваты.
Дарниш с интересом наблюдал за Шу, напоминающей сейчас взявшую след гончую. Сначала она будто принюхивалась, прикрыв глаза, затем вытащила из разных углов, шкафов, полок полдюжины разнообразных предметов и сложила на пол у двери. Когда он протянул руку рассмотреть поближе какой-то стеклянный флакон, принесенный Шу из ванной, она сердито шикнула:
– Не берите! Пожалуйста, лорд Дарниш, это не полезно. Даже пинцетом трогать не советую. Пакость надо сжечь где-нибудь подальше.
– Что ж, принц, принцесса, я вижу, у вас всё в порядке. Позвольте откланяться, - Урман простился с детьми.
– До завтра.