Песнь рождения, или Летящая с котами
Шрифт:
Я ничего не ответила, я бы с великой радостью забрала кошку с собой, но тётя Лена не разрешит.
– А почему кошка не спрячется в безопасное место, раз такое дело? Зачем же она под ноги людям легла, которые её не видят и могут раздавить?
Буфетчица посмотрела внимательно на кошку, потом на меня и тихим заговорщицким голосом произнесла:
– А чтобы ты спросила меня об этом…
Я знаю этот прикол. У нас в школе девчонки так шутят над мальчишками, когда те пристают с тупыми вопросами. Чтобы отделаться, они им отвечают голосом уставшей от малолетнего ребёнка
Поэтому я не сразу вникла в смысл её слов, которые меня разозлили, будто я тупая какая. Я не сказала ей спасибо, сгребла сдачу и пошла к билетной кассе, где под ногами лежала кошка. Издалека я увидела, как тётя направилась с чемоданом на поиски меня. Я подошла к кошке, которая по-прежнему делала вид, что меня нет.
– А вот и я…
Она тут же повернула голову, и наши глаза встретились. Я налила ей воды, но кошка к ней не притронулась. Она смотрела так, словно через глаза забралась внутрь меня. Не знаю, почему, я быстро, пока не увидела тётя, подхватила кошку одной рукой, а второй сняла рюкзак, раскрыла его, вытащила вещи, которые лежали сверху и усадила её внутрь. Сзади приблизился запах беляшей и дешёвых духов.
– Осторожней! Там же у неё котята!
– А если она прямо сейчас родит, что мне с ними делать? – несмотря на то, что буфетчица мне нагрубила, я понимала, она единственная, с кем я могу это обсудить.
– С котятами? Раздашь в добрые руки, как вырастут. В чём проблема?!
– Да нет! Вдруг она прямо сейчас начнёт рожать, а я не знаю, чем ей помочь.
– Ничем. Ты ей и так уже помогаешь. Она сама знает, что делать. Вот, возьми коробку. Если надо будет, развернёшь, – она показала, как из сложенной коробки сделать снова объёмную, потом подержала лямки рюкзака, в котором уже сидела кошка.
– Да, не тряси ты так сильно, – услышала голос буфетчицы вдогонку.
Я поспешила навстречу к тёте.
– Тёть Лен, я…
– Быстро – в автобус! Чуть не опоздали из-за тебя!
Я поняла: она ничего не видела, и не стала ей ничего рассказывать. Взяла у неё из рук лишний пакет с продуктами и зашагала к выходу.
– А картонку-то зачем подобрала?
– Надо.
Тётя ничего не ответила, так как автобус вот-вот мог отъехать, и мы торопились.
Как только мы вошли в автобус, тётя Лена поругала немного за то, что долго пришлось меня ждать. Но мне не было обидно. Я ещё не думала о том, что я ей скажу дома, но сердце отстукивало радостную барабанную дробь, не смотря на то, что знала наверняка: она не разрешит мне оставить кошку дома.
Старый автобус оказался пустым. Странно, летом на вокзале – столько народу, все хотят куда-то уехать… Совпадение?
– Я пойду назад, музыку послушаю, – сказала я голосом заядлой врушки. – Если что, я – в наушниках.
Я всегда так говорю, если хочу, чтобы меня оставили в покое. Когда я заглянула в рюкзак, кошка смотрела на меня огромными всепонимающими глазами. Она по-прежнему дышала тяжело, но пока лежала спокойно. Я с облегчением выдохнула и взяла её на руки, чтобы вытащить. Её тело было мягким, как вата, она перестала сопротивляться.
Волна осознания всей
Старый автобус мчался по пустой дороге, качался из стороны в сторону, гремел, ревел, и, казалось, он вот-вот развалится на части. Я смотрела то на кошку, то в окно, потом откинулась на сиденье и начала следить за пробегающими мимо зелёно-голубыми волнами.
Сквозь рёв мотора я услышала нежное мурлыканье, заглянула в коробку, и… О, чудо! Как при замедленной съёмке из под белой шерсти хвоста, выглянул тёмный мокрый комочек. Я огляделась, ища подсказки. Что же делать? Но подсказать было некому, кроме тёти, которая, скорее убьёт, чем подскажет.
Вдруг я услышала:
– Рлюбрлю, рлюбрлю, благодарлю. Рлюбрлю, рлюбрлю, благодарлю.
Какой удивительный сон, подумала я. Но это был не сон, это пела кошка, а автобус превратился в дикого голодного зверя. Он нёсся по пустынной дороге с огромной скоростью, скалил зубы и дико рычал. Казалось, сейчас он вступит в схватку с любым, кто попадётся на пути и вздумает помешать, не смотря на то, что сам был уже старым и от него отвратительно, аж до тошноты, пахло бензином.
– Рлюбрлю, рлюбрлю, благодарлю, – продолжала выдавать кошка.
Я, конечно, знаю, как выглядят котята, когда немного подрастут. Но тот, что появился секунду назад, не имел ничего с ними общего. Махонький нежный кусочек мокрой шерсти, на котором тоненькой кисточкой была слегка прочерчена мордочка: глазки, носик, губки. Вытянутые лапки прижимались к телу, словно котёнок только что выплыл из чистого ручья, а на спинке костлявыми бугорками торчали крохотные сложенные крылышки. Кошка повернулась к нему, облизала, перегрызла пуповину, а потом снова продолжила песню:
– Рлюбрлю, рлюбрлю, благодарлю.
Я лишь смотрела во все глаза, как поочерёдно появлялись котята. Страшный железный зверь, внутри которого происходило это чудо, уже не пугал. Наоборот, я подумала, что рядом с ним мы – в полной безопасности. Он и сам сильно волнуется, и потому мчит со всей силы, чтобы быстрее доставить ценных пассажиров до места назначения.
Из-за спины я услышала тётин голос:
– Это что такое? Ты что тут вытворяешь?!
Я страшно испугалась и пролепетала:
– Ничего…
– Как это «ничего»? А это что? Ты что, тайком от меня подобрала уличную кошку?! Ты рехнулась?! Тётя вытаращила на меня глаза. – Значит, ты ничего не выдумала! Ах, вот, значит, почему мы чуть не опоздали! Ты что собираешься брать это с собой?
Под «это» она подразумевала не только кошку, но и маленькие мокрые живые комочки, и чудо их появления, и автобус, и меня с моим непонятным для неё счастьем.
– Я запрещаю! Сейчас же, как только выйдем из автобуса, ты отнесёшь и оставишь их где-нибудь под кустом. Летом жратвы много, не подохнут! Ты что забыла, сколько я денег потратила на ремонт? Они же мне все обои обдерут! Ламинат обгадят! О, боженька, что за какие мои грехи ты свалил мне на голову это наказание!