Песнь рождения, или Летящая с котами
Шрифт:
– Ой! – вскрикнула я.
– Подобное панибратство к царской особе карается смертной казнью, милочка, – злобно заурчал он.
Царица велела Мурке научить меня обращаться с кошками в зависимости от занимаемого ими положения, а заодно принести всем по стакану взбитых сливок.
Обучение продлилось всего пару минут. После этого она вновь повела меня здороваться с Царицей. И я сделала всё, как положено: встала, потом присела на четвереньки, прикрыла глаза, «чтобы не умереть от великолепия её величества», вытянула лицо, как они вытягивают мордочки, когда принюхиваются или хотят, чтобы
Царица Мать сделала то же самое. Наши носы прикоснулись друг к другу, но вместо влажной поверхности живого носа, я ощутила соприкосновение с чем-то гладким и холодным, как если бы нос Царицы матери оказался стеклянным. Я не успела опомниться от удивления, как Мурка повела меня знакомить с каждым котом и кошкой, находящимися в зале.
С ними здороваться нужно было иначе: я должна была в точности повторить движения, которые прежде совершил передо мной кот или кошка, которым меня представляли: обтереться щекой, если они оботрутся, прижаться боком, если кошка прижмётся, сидеть на месте или выгнуть спину дугой, если они сочтут наиболее подходящим именно такое приветствие.
Если Царице матери представиться получилось достаточно легко, то с придворными кошками знакомство выглядело ужасно. Здесь я готова была провалиться сквозь землю. Ведь нужно обладать такой же выдающейся гибкостью и изяществом, какие присущи им.
Великая Мать тут же поняла ошибку и велела провозгласить для меня особые правила, те, к которым я привыкла в моём мире. Важно, чтобы все кошки услышали о новых правилах. Потому что они, помимо того, что очень законопослушны, ещё и ужасно обидчивы. Особенно, когда их много, и каждый считает себя самым великолепным. И если кто-то из них заметит, что я нарушаю правила, действующие до моего появления, разразится страшный скандал, о чём мне рассказала Мурка.
Все кошки лежали или сидели на мягких атласных подушечках, пока я обходила весь зал, чтобы поприветствовать каждую или каждого. Они снисходительно наблюдали за мной и моим обучением кошачьему этикету.
Там было столько Васек Великолепных, Мурзиков Прелестных, Пусиков Наинежнейших, Фенек Ослепительных, Инокентиев Премудрых, Феликсов Непобедимых, Мурок Неописуемых, Барсиков, Нюшек, Федосиков и много ещё каких других, которых я, конечно же, всех сразу не запомнила. У меня кружилась голова от количества имён и впечатлений. Наконец, знакомство завершилось, но к тому времени, я ужасно устала.
Внезапно по мановению невидимой лапы все замолчали. Великая Царица произнесла:
– Дитя человека! От всего сердца благодарю тебя за то, что ты спасла жизнь моим прелестным внучатам. Проси всё, что хочешь!
Но я не знала, что можно ещё попросить, когда то, о чём я так мечтала, уже сбылось, и котята выжили.
– Я не знаю, о чём просить. Мне – не о чем. Всё и так хорошо.
– Тогда я приглашаю тебя погостить у нас, – сказала Царица.
Вдруг я увидела, как навстречу мне летят на крылышках пять пушистых комочка, пренебрегая правилами приличного поведения, как и положено котятам царского рода, они прервали мой разговор с их бабушкой. Котята бегали, кружились и кувыркались в воздухе. Царица мать улыбалась и смотрела на внучат с обожанием. Конечно же, я приняла
Рядом оказалась, дочь Матери Царицы, та самая белая кошка с серыми пятнами, которую я забрала с автовокзала. Она попросилась на руки и долго обтиралась о моё лицо мордочкой. Так она меня благодарила. Её звали Маня. Она познакомила меня с котятами, у которых уже были имена: Барсик, Муся, Дося, Кеша и Ричи. У Муси крылья росли из жёлто-коричневых пятнышек на спине. Ещё несколько таких же пятен расползлись на голове, вдоль хвоста и на лапках. Мы с ней очень подружись, она уютно устроилась у меня на плече. А когда пришло время ложиться спать, Муся легла рядом с моей подушкой и запела:
– Рлюбрлю, рлюбрлю, брлагодарлю!
Однажды днём, когда все коты сладко спали, небо резко почернело. Коты и кошки спят чутко, Муся тут же вскочила, нервно забегала и сердито заурчала, закинув мордочку вверх. Следом за ней проснулись остальные кошки.
Огромная стая страшных созданий с длинными кожистыми крыльями, со сморщенными оскаленными мордами, торчащими ушами и длинными усами окружили дворец тёмной тучей. Они норовили пролезть в форточки и щели. Нескольким это удалось, и они тут же набросились на меня, пытаясь уцепиться за волосы, но Муся летала вокруг и отбивала их атаки.
После того, как их удалось прогнать, Царица мать срочно вызвала меня к себе. Мурка долго петляла по узким коридорам с занавешенными окнами, наконец, мы подошли к очень маленькой дверце, никак не согласующейся с теми размерами царицы, которые я видела на приёме.
Когда я перешагнула, пригнувшись, через порог, то увидела белую кошку обычного размера, которая обезпокоенно бегала из одного угла в другой.
– Александра, не удивляйся, это я, царица – Пенелопа. Можешь звать меня просто Пеня, дорогая моя, но только тогда, когда мы с тобой вдвоём.
– А как же там..?
– Ты не заметила, там, в зале стояло большое увеличительное стекло. Должна же царица выделяться от своих придворных хоть чем-то? Вот Тигр и придумал этот трюк со стеклом. Это не ложь. Все кошки и друзья об этом знают, не знают только гости, и, главное, – те, с кем мы не дружим. Ты их видела сегодня. Это коуты и демоуты. Они ведут себя так только в том случае, когда наверняка чуют добычу. Думаю тебе известно, чем они питаются?
– Нет, – ответила я.
– Летучие демоуты и коуты едят похороненные воспоминания.
Потом она мне рассказала, что каждый котёнок с рождения получает оберег от матери, поэтому у кошек отличная память, и они никогда не сталкиваются с ними.
Сейчас нам надо подумать, как избавиться от них. Они не получили того, что хотели, значит, прилетят ещё. И будут прилетать до тех пор, пока не добьются своего. Как ты сама поняла, демоуты и коуты охотятся за тобой, вернее, за твоими воспоминаниями, которые ты похоронила. Голодные, они могут прихватить и наши воспоминания, которые очень дороги для нас или наших котят, чтобы разорвать их или превратить в себе подобных. Мой Первый советник Тигр (по заместительству – придворный учёный и волшебник) сразу принялся изучать летописи. В них не нашлось никаких сведений о том, как сделать оберег для человеческого ребёнка.