Песнь русалки
Шрифт:
— Не понимаю, о чем ты, свет мой.
Свят скрежетнул зубами, перемалывая рвавшиеся наружу слова. Он никогда не был жесток, даже не сравнился бы с отцом в его годы. Но тут взыграла кровь. Он представил, как хватает Дану за черную тугую косу и что есть силы прикладывает ухмыляющееся лицо об угол стола.
— Давай ты всё-таки поешь, и мы спокойно поговорим. Кажется, ты слишком устал с дороги.
Святослав стиснул кулаки.
«Как бы не так, ведьма», — хотел сказать он, но внимание его отвлекла возня за окном. Позабыв о Дане и их разговоре, он выглянул на улицу из-за тонкой слюды.
Во дворе стояла и размахивала
— Да что же за княжеский терем, где ничего нет? Где тут сани какие-нибудь?
Свят услышал, как зашелестели юбки Даны, княгиня встала рядом с ним и в который раз спросила:
— Что тут происходит?
Мутная слюда вмиг стала прозрачной, как стекло. Насмотревшийся чудес Святослав от этого даже не удивился, лишь пристальнее всмотрелся в происходящее во дворе. Стрельцы, все ещё потерянные и осунувшиеся, перебирали ногами, шатаясь по двору, как пугала. В руках у каждого был калач, и мужчины сонно жевали хлеб, пытаясь кое-как выполнять приказы Милорады. Та стояла в середине двора, рядом с ней были Доля и Недоля — сестры держали огромное блюдо, на котором высилась гора хлеба. Даже издалека Святослав видел, что это свежевыпеченные караваи, в воздух от них поднимались клубы пара.
— Ну не прикажете же вы нам самим все нести? — сокрушалась Милорада. Наконец, один из стрельцов засунул в рот ломоть хлеба побольше, благодарно стряхнул в грязь крошки и принялся с набитым ртом размахивать руками, то и дело поминая чью-то мать.
Остальные стрельцы засуетились, в своих алых кафтанах они стали похожи на муравьев. Сперва бросились врассыпную, потом собрались строем. Два товарища притащили по грязи детские саночки, выцветшие от времени, но все ещё способные выполнять свою работу. Один из стрельцов стянул с себя кафтан и бросил его в сани, покрывая пыльное дно. Милорада благодарно поклонилась и махнула Доле с Недолей. Те, в свою очередь, водрузили блюдо с караваями на красную подстилку и подтолкнули сани в сторону ворот.
Часть стрельцов бросилась к воротам, другая часть пыталась задержать сани, чтоб они не врезались или не перевернулись.
— Оставьте в покое, — скомандовала Милорада. — Видите же, без вас едут. Лучше спуститесь вперёд и скажите людям, что сейчас будет им хлеб.
Стрельцы послушно засеменили вперёд. Они то и дело оборачивались на Милораду, и на лицах их читалось удивление от самих себя. Кем была эта странная девушка? И почему они по своей воле слушались ее беспрекословно, даже с удовольствием? Но девушка, стоило им пройти мимо, тут же перевела взгляд на терем. На окно, где стояли две фигуры. Святослав почувствовал ее взгляд сквозь слюдяное окно, девушка озорно вскинула брови, как бы спрашивая: «Ну, ты идёшь?»
— Резвая какая, — отметила Дана, и в ее голосе зазвучал хищный азарт. Она кивнула Святославу. — Ну, не стой. Иди к своей невесте.
В ее голосе не было ни капли симпатии. Святослав пообещал, что разберётся с этим позже.
Они спустились с холма к мосткам, где их уже ожидал присмиревший народ. Святослав нашел глазами Молчана, и воевода с одного взгляда все понял. Он принялся командовать, чтобы люди расступились, выстроились в очередь, а Милорада и Святослав принялись раздавать хлеб под благодарные возгласы. Руки сменялись руками, люди кланялись со слезами на глазах, а караваи все не заканчивались. Никто словно не обращал внимания, голод застелил им глаза.
Очередь начала подходить
— Ты хочешь собрать совет, чтоб тебя признали князем? — с надеждой в голосе спросил он. Княжич пожал плечами.
— Становление князем воду не уберет, — тяжело проговорил он. Его лоб и виски блестели от пота.
Плоты и лодки постепенно освободили запруду, и теперь по спокойной воде скользила лодка Милорады. На носу сидел, нахохлившийся, как сыч, Влас. Святослав помахал ему, тот лишь кивнул.
— А я-то думал, где его носит, — хмыкнул Молчан и, повернувшись к Святу, положил руку ему на плечо. — Ты смотри, только ты свадебку сыграешь, мы враз за тобой встанем. Ты истинный князь, а эта…
Он кивнул в сторону терема и ёмко выругался. Милорада усмехнулась.
— Прости, госпожа, — тут же рассмеялся Молчан.
— Ничего такого, господин Молчан, чего я только ни слышала от своих дядюшки и бабушки.
Мужчина выдавил сиплый смешок и снова взглянул на княжича, чтобы убедиться, что тот понял его слова. Свят кивнул и положил руку на его плечо.
— Спасибо тебе, Молчан. Я рад, что могу на тебя положиться.
— Как и всегда, — он поглядел поверх плеча княжича на Милораду и улыбнулся ей, да так, что вся суровость вмиг испарилась из его черт. И до того грубое, словно вытесанное из камня лицо, смягчилось. — И ты тоже можешь рассчитывать на меня, госпожа.
— Какая я госпожа? — зарделась Милорада. Молчан только заулыбался.
— Дадут боги, хорошая.
— Что ещё произошло пока меня не было? — вклинился Святослав. Лицо Молчана тут же ожесточилось.
— Из воды вылезла какая-то тварь. Теперь на ночь все запирают двери, но мужики решили попытаться ее изловить.
Он описал случай встречи с тварью. Сам он не участвовал, да и случай был лишь один, но история быстро взбудоражила весь город. Тварь — с два вершка ростом, с лягушачьей кожей, кривыми лапами, повадилась лазать в дома через трубы, хозяйничать на кухнях. Какая-то баба проснулась от шума, так тварь бросилась на нее и откусила кусок мяса от плеча, да и сбежала.
Теперь, по ночи, несколько добровольцев на лодках патрулировали запруженные улицы в надежде если не изловить нечисть, так хоть успокоить разволновавшихся жён, утративших веру, что хотя бы в домах безопасно.
— Никак, кто-то из твоих соседушек, — едко отметил Влас, когда они втроём, распрощавшись с Молчаном, шли к терему. Позади бодро шагали сытые и довольные стрельцы. Им доверили нести приданое.
— Похоже на игошу, — фыркнула Милорада. Свят придержал ее за локоть.
— Не тут, — шикнул он и обдал Власа испепеляющим взглядом. Не хватало ему теперь ещё и с этим разбираться. Нет, он знал, что будет непросто, но не стоило вот так сразу говорить, что его самый приближенный человек — и не человек вовсе, а будущая княгиня — бывшая хозяйка проклятой Алой Топи.