Песнь Самайна
Шрифт:
Рогнеда смотрела вслед старице и мысленно просила кого-то далёкого, ещё незнакомого, чтобы травяная бабушка вернулась в их дом.
Малютке даже казалось, что она слышит в шелесте можжевельника ответ: «Вернётся…»
Прислушиваясь к кустам, Рогнеда не услышала шагов за своей спиной, и когда её резко дёрнули за длинные волосы, смогла только открыть рот в немом крике.
– Белоб-ысая к-ыса, – страшно картавя, гоготал сын старосты.
Мальчишка был выше Рогнеды да толще в два раза. И целью его беззаботной деревенской
Малец смеялся, тряся Рогнеду за волосы, а девочка изо всех сил пыталась вырваться, но дотянуться кулачками могла только до пуза обидчика. И этому пузу всё было нипочём.
– Тебя что, у-онили, в молоко?
Рогнеда что-то показала мальцу руками, но тот даже не обратил на это внимания, продолжая дёргать девочку за волосы.
Наконец, Рогнеда упёрлась ногами в то самое пузо, до которого могла дотянуться, и изо всех сил оттолкнулась.
С глухим стуком дети упали на землю.
Сын старосты взглянул на свою ушибленную коленку, удивлённо захлопал глазами, наблюдая как капельки крови скапливаются в едва заметной ссадине, а затем заревел на всю деревню.
Сбежались мамки, няньки, все, кто были в соседних домах.
– Это она! Это она! Уда-ила меня! – вопил малец, катаясь по земле.
Рогнеда же молча встала, отряхнула своё простое суконное платье и вытерла тыльной стороной ладони кровь со лба.
Кровь стекала по волосам девочки, но никто из мамок и нянек не видел зажатую в руках сына старосты прядь выдранных белых волос.
Одна из баб резво подскочила к Рогнеде, впиваясь ногтями ей в руку.
– Пошли, пошли! Отведу к отцу, да расскажу всё, чтоб выпорол как следует!
Рогнеда покорно следовала за женщиной, но на пороге дома упёрлась, не давая бабе открыть дверь.
– Ишь, что такое? Порки не хочешь?
Рогнеда только спокойно покачала головой, и прежде, чем женщина успела коснуться двери, девочка вежливо постучала по деревянной поверхности.
Дверь отворилась сразу.
На пороге стоял Локка.
– Я же говорил не уходить далеко от дома, – мягко пожурил он дочь, но, увидев кровь на белых волосах тут же осёкся. – Что стряслось?
От сурового взгляда, который на неё бросил кузнец, баба приведшая Рогнеду отступила на шаг.
– Дочь твоя сына старосты избила! – пискнула женщина. – Выпори, как следует, чтоб не повадно было!
Локка поджал губы, аккуратно втолкнул Рогнеду в дом, и захлопнул дверь прямо перед носом вопящей бабы.
Та ещё с минуту колотила кулаком в дверь, костеря и кузнеца и дочь его, на чём свет стоит, но поняв, что ей не откроют, ушла восвояси.
Едва кузнец повернулся к дочери, Рогнеда замолотила ручками по воздуху, рассказывая отцу о произошедшем.
Локка молча усадил её на стол.
– Чтоб с места не двигалась, пока я не вернусь, – пробурчал он.
«Куда ты?» – показала Рогнеда.
– За старицей.
Локка вышел из
Она была готова ещё не раз сцепиться с тем мальчишкой, лишь бы травяная бабушка вернулась.
Вскоре кузнец привёл старицу, у которой в руках была котомка, доверху набитая тряпьём и какими-то склянками.
– Эка беда! – хихикнула старуха, осматривая голову Рогнеды. – Меня и не так за косу дёргали, покуда молодухой была. До Йоля заживёт, а с моей притиркой, ещё и гуще копна будет.
Стоило старице коснутся головы Рогнеды, как боль прошла, и девочка во все свои три новых зуба улыбнулась спасительнице.
– Ба, да ты ж ни слезинки не пролила! Валькирия, да и только!
Локка дёрнулся, с подозрением смотря на старицу.
– Ты откуда про таких знаешь?
– Многие когда-то были чужаками, сын Севера, – улыбнулась старица, смазывая рану на голове северянки травяной притиркой.
Больше вопросов Локка не задавал, только дивился, с какой любовью смотрит его дочь на только сегодня встреченную старицу.
Рогнеда постучала рукой по столу, привлекая внимание отца.
«Чем так пахнет?» – нарисовала она в воздухе вопрос.
Старица вопросительно глянула на Локку.
– Спрашивает, чем притирка твоя пахнет, – перевёл он.
– Ба, так это травы всё. Здесь и можжевельник есть, как тот, что у тебя в волосах запутался. И полынь, и тимьян. И кое-чего ещё, но то я только в своей избе тебе рассказать могу. Неча мужичью наши секреты слушать.
Рогнеда резко повернулась к отцу и сложила руки на сердце: «Можно?»
– Что можно? – удивлённо переспросил отец, но Рогнеду опередила старица.
– Да в ученицы ко мне она хочет, чего ж непонятного. Я, считай, сама предложила.
Локка беспомощно захлопал глазами, как сделал бы любой мужчина перед двумя сильными женщинами, которые чего-то хотят.
– Вреда, наверное, не будет, – наконец, выдавил кузнец, разводя руками.
Рогнеда, голову, которой уже перевязали чистым тряпьём, спрыгнула со стола и бросилась к отцу на шею.
– Но будешь уходить только, когда солнце за деревья перевалит! А по утру я с тобой упражняться буду, – строго добавил Локка, прижимая к себе дочь. – Если на помощь позвать не можешь, научу саму за себя сражаться.
Рогнеда восторженно начертила витиеватый знак в воздухе.
– Да, как валькирия, – обречённо добавил Локка.
– Вот и хорошо, сынок, это правильно, – проскрипела старица, доставая из котомки узелок с пирожками. – А это вам перед сном на зуб положить.
– Матушка, не стоило…
– Ба! Стоило, конечно! Не помню, когда угощала кого-то в последний раз, а это мне в радость.
Посмотрев, как названные сынок с внучкой уплетали за обе щеки пирожки, старица засобиралась домой, мол, ей ещё трав каких-то при новой луне собрать надо было.