Песнь вторая. О принцессе, сумраке и гитаре.

Атрейдес Тиа

– Молчи, чшшш!
– Шу легко коснулась его губ пальчиком, призывая к тишине и накладывая заклятие молчания. Слабенькое, стоит к нему чуть прикоснуться, рассыплется.
– Ни слова. Идем, Тигрёнок, - она взяла его за руку и повлекла за собой.

Удивленный взгляд в ответ. Юноша с любопытством озирался по сторонам, пока Шу вела его на второй этаж, в кабинет. Балуста, глядя на художества принцессы, только головой покачала укоризненно, но вмешиваться не стала. Ей совершенно не нравилось, что Шу затеяла странную игру со Светлым магом. Она видела, что оба они совершенно очарованы друг другом, и что-то в них было такое, неопределимое словами,

делающее их неуловимо схожими. Не внешне, нет. Ничего общего во внешности, скорее полная противоположность, а что-то в мимике, походке, наклоне головы... Баль не понимала, что задумала принцесса, но считала, что сразу же не снять с него ошейник, и заставить молчать - по меньшей мере, свинство.

Хилл шел за принцессой, как во сне. Ощущение нереальности происходящего с ним немного развеялось, стоило ей заговорить с ним, но почему-то она велела ему молчать. И назвала Тигрёнком. Очень странно. И что она собирается с ним делать? Хилл не мог понять. Мир сместился с привычного места, и не желал возвращаться. Но ему нравилось. И непривычные звуки и краски, и ощущение тепла и безопасности, и прикосновение её ладони. Безопасности? Хиллу казалось, что он спит или сходит с ума. Безопасность раба в руках Тёмной колдуньи, пожирательницы мужчин? Бред и наваждение. Но раньше чутьё на опасность ни разу не изменяло, и он был совершенно уверен в том, что ему ничего не грозит. По крайней мере, в ближайшее время.

Шу привела его в красивую круглую комнату, похожую на кабинет. Без единого слова отвела в ванную, кивнула на полку с полотенцами и вышла, закрыв за собою разноцветную стеклянную дверь. Проводив её взглядом, юноша наконец обратил внимание на свой вид. Нда, образцовый бродяга. Одежда рваная, мокрая и грязная, физиономия чумазая, волосы спутаны и напоминают паклю... как на это чучело огородное могла польститься принцесса? Хилл аккуратно сложил драные штаны и бывшую некогда белой рубашку, оттер от грязи сапоги, и забрался в воду. "Живут же люди, - лениво думал он, дуя на ароматную пену.
– Вот это роскошь, я понимаю. Одна эта комната стоит побольше, чем весь дом Мастера. И вообще, уютно".

При мысли о Мастере вновь возникло недоумение. "За каким демоном он продал меня принцессе? Наверняка, она и не подозревает, кто я. И десять золотых... это же смешно! Один заказ приносит в десять раз больше. И таинственности целый воз и маленькая тележка. Интересно, а торговец в курсе, кого ему Мастер подсунул? Судя по арбалетчикам, похоже на то. И тогда вопрос - а, собственно, какого демона от меня ожидают? Скрутили, напоили отравой, ни слова не объяснили, продали... что-то после сегодняшних приключений я туго соображаю". Мысль, гениальная и очевидная в своей простоте, озарила его. "Ну да, чего же ещё! Убийства принцессы Шу. Бежать от неё бессмысленно, раз уж она кого увидит, потом из-под земли достанет. Естественно, чтобы освободиться, придется её убить. Ага, разбежались!" - идея убийства Шу вызвала в нём физическое отвращение, почти тошноту.

Лунный Стриж забавлялся, пытаясь утопить в ванне флакон шампуня, и размышлял, как же его угораздило так вляпаться. Мирно слинять не выйдет, убивать Шу в угоду каким-то мерзавцам он не будет ни за что. Оставить всё, как есть? Интересно, что из этого получится? Хилл мурлыкнул любимый мотивчик... то есть, попытался мурлыкнуть. Голос не слушался. С удивлением юноша понял, что ни говорить, ни петь не получается. Это открытие его не порадовало. "А что ты хотел? Тёмная, она и есть Тёмная. Тигренком

вот назвала, разговаривать запретила... играет, словно с куклой". Но настроение мурлыкать не пропало. "Ну, играет. И пусть, поиграем вместе. Интересно, а в постель к себе сегодня уложит? Хоть в этом-то слухи не врут?" А вот эта мысль тут же вызвала совершенно и однозначно положительную реакцию организма. Настолько положительную, что Хилл задохнулся от боли в сведенных судорогой бедрах, и срочно потянулся к крану, сунуть голову под холодную воду. А лучше целиком под холодный душ.

Ёжась и отфыркиваясь, Хилл смеялся над собой. "Домечтался, придурок. Принцессу ему подавай. Ага, получи. На блюдечке и с бантиком. Сам бантик на шею не хочешь? Домашним тигрёнком, заместо кота. Молодец!"

Глава 6.

Шу, закрыв за собой дверь, схватилась за голову. Боги, что она делает? Но, ввязавшись в авантюру, принцесса не собиралась отступать. Сердитая Балуста поджидала её внизу, в гостиной.

– Шу, что ты творишь? Это же маг!

– И что? Если маг, пусть сам с себя хилое заклятие снимет.

– Чего ты добиваешься? Мне показалось, или он тебе понравился?

– Да, понравился, - Шу против воли мечтательно улыбнулась.
– Он красивый, правда? И похож на тигрёнка, золотистый и полосатый...

– Шу, ты соображаешь хоть немного? Думаешь, он тебе спасибо скажет за ласковый приём? Ты же сама прекрасно видишь, что он никакой не раб, и не осужденный. Наверняка его по голове стукнули, да и продали за пару грошей уличные грабители.

– Не знаю. И знать не хочу. Он мой, и не будь я дочь Мардука, если за здорово живешь отпущу его.

– И как ты себе это представляешь? На поводок его посадишь, и будешь за собой по балам таскать, как зверушку? И надеяться, что ему понравится?

– Баль, ты сгущаешь краски, - Шу возмутилась таким предположением, тем более, что нечто подобное она и представляла.
– Какой ещё поводок? Пусть поживет здесь, привыкнет... а заклятие я сниму, постепенно. Ну, представь себе, если я его сейчас отпущу... он уйдет. И не вернется больше. Уедет подальше от Суарда, и всё. Я не хочу его потерять, Баль. Не сейчас. Может быть, он и вправду привыкнет ко мне? Я придумаю что-нибудь, я освобожу его. Только не сейчас, Баль, - Шу не замечала, что горестно всхлипывает и заливается слезами.

– Шу, ну успокойся, девочка моя, не плачь, - Баль ласково обнимала принцессу, поглаживая по голове, и шептала успокоительные глупости.
– Всё будет хорошо, вот увидишь. Может быть, он и не захочет уходить. Поговори с ним. Ты нравишься ему, Шу, я же видела, как он на тебя смотрел. Поговори с ним.

– Ты не понимаешь, Баль. Я точно знаю, что, если сейчас я с ним поговорю, то всё. Всё закончится. Навсегда. Я не встречу его больше. Это мой единственный шанс, Баль. Больше не будет.

– Ну, хорошо, хорошо. Делай, как знаешь.

– Ты ведь поможешь мне, Баль, правда? Не будешь меня ругать?

– Конечно, Шу. Всё, хватит страдалки разводить. Иди, умойся. Не стоит соблазнять мужчину зареванными глазами и красным носом.

– А, да. Сейчас. Баль, а ты можешь раздобыть что-нибудь из одежды? Тигренок выше Кея, и Зака, и Эрке... может, из отцовских вещей? Кей не разбирал гардеробную, мне кажется, там так всё и осталось.

– Ладно, принесу чего-нибудь, и распоряжусь насчет ужина. Надеюсь, ты не собираешься его голодом морить?