Пьесы. Том 1
Шрифт:
Мессершман (успокоившись). Осович - ребенок! Но с равным противником я всегда играю в открытую. Вы видите, я с вами не хитрю. Я хочу купить у вас теперь не прихоть своей дочери, вы правы, ей больше не о чем беспокоиться, а свой собственный душевный покой. Для меня он не имеет цены. Сколько вы просите?
Изабелла. Неужели вот так, твердя одно и то же, и становятся властителями мира?
Мессершман. Нет, теперь вы меня не понимаете. Послушайте, речь идет не о том, чтобы вас унизить, всучить вам небольшую сумму и выставить отсюда. Я больше не покушаюсь ни на вашу гордость,
Изабелла. Не приму.
Мессершман. Несколько минут назад вы были правы, а сейчас - нет. Позиция у вас шаткая. Помните - даже если ты уловил минутную слабость противника, никогда не упорствуй на неразумной позиции.
Изабелла. А я и не хочу быть разумной. Я хочу раз в жизни сделать то, что мне нравится.
Мессершман. Выслушайте меня! Пойдем ва-банк! Я даю вам приданое. Через пять минут можете вернуться в гостиную с гордо поднятой головой. Выдумки Ораса станут правдой. Вы так же богаты, как все другие девушки на этом балу. Захочу - и Роменвиль вас удочерит. Вы и вправду станете его племянницей.
Изабелла. Велика честь!
Мессершман. Он вас тоже обидел? Я заставлю его просить прощения. Он у меня посреди гостиной будет целовать подол вашего платья. Он найдет способ обратить мои слова в шутку, а потом сделать все, что я приказал. Выслушайте меня, я могущественнее, чем волшебник в сказках. Я вас озолочу и заставлю любого, самого благородного и прекрасного юношу из этого общества, немедля просить вашей руки!
Изабелла. Спасибо. Но все это не доставит мне такого удовольствия, как говорить вам: «нет».
Мессершман (вдруг рычит). Да ведь и я тоже не верю в деньги, мадемуазель! Все, что они мне дали, - это прах, дым, мразь, дерьмо! У меня больная печень, я ничего не могу себе позволить. Я ем лапшу, пью воду, и меня ничуть не радует, что я могу каждый вечер обладать этой высокомерной красавицей. Я даже не страдаю от того, что она меня обманывает, а в этом была бы хоть капля утешения. Но красавица мне нужна как прошлогодний снег. И другие мне не нужны - мне ничего не нужно! Я всего лишь бедный портняжка из Кракова, и единственное, по-настоящему радостное воспоминание за всю мою жизнь - это первое платье, которое я сам сшил в шестнадцать лет. Первая моя удача. Это была поповская ряса, она падала красивыми складками, и отец сказал мне: «Ну, Ионатан, молодец, теперь ты мастер своего дела». И я был на верху блаженства. С тех пор я не знал удач. Только наживал деньги, все больше денег. А деньги мне не принесли ничьей любви, даже дочерней, - не принесли даже любви к деньгам. Пожалейте меня. Не бросайте меня сегодня. Возьмите у меня деньги!
Изабелла. Нет.
Мессершман. Ах так! Ну тогда глядите, что я сейчас сделаю с этими прекрасными, всемогущими пачками, от которых мне никакого прока! Я их растерзаю, разорву зубами и выплюну! (Хватает
Изабелла (радостно кричит). Вот это мысль! А ну-ка, дайте мне несколько пачек, я вам помогу. Мне тогда тоже станет легче!
Берет у него пачки, и они вдвоем не колеблясь их рвут, бросая клочки в воздух. Некоторые время оба лихорадочно трудятся, осыпаемые мелкими клочками бумаги.
Мессершман (словно в приступе безумия). Вот! Вот! И вот! Это загородная вилла - мечта всех небогатых рантье!
Изабелла (увлеченно разрывая деньги). И сад, и бассейн с золотыми рыбками, и розы!
Мессершман. Отлично! А вот это торговое дело, на доходы с которого можно безбедно прожить всю жизнь. Скажем, ателье мод - я, болван, как раз и думал вам его предложить!
Изабелла (продолжая разрывать деньги). Браво! Вот это дамская шляпка!
Мессершман (задетый, но продолжая свое дело). Всего одна шляпка?
Изабелла. Зато очень дорогая.
Мессершман. А вот платья, и еще платья, и всевозможные ткани, из которых они шьют себе туалеты. А вот меха и манто!
Изабелла (разрывая кредитки). Куда столько мехов - ведь сейчас лето!
Мессершман. А вот тонкое белье, высшая роскошь, ее могут позволить себе только избранные. Вот атласные простыни, ночные сорочки, которые дороже платьев, коротенькие комбинации и платки с ручной вышивкой!
Изабелла (разрывая деньги). А вот чемодан!
Мессершман (удивленный, на мгновение останавливается). Почему вдруг чемодан?
Изабелла. Чтобы уложить все это барахло!
Мессершман (опять принимаясь за дело). А вот драгоценности, ожерелья, кольца, прекрасные кольца!
Изабелла (разрывая деньги). Ах, какая жемчужина!
Мессершман. Вам ее жаль?
Изабелла (берет у него новые пачки). Конечно, нет!
Мессершман. А вот путешествия, радости азартных игр, а вот рабы, породистые животные, а вот покорные красавицы. А это совесть честных людей! Вот оно, убогое счастье убогого и жалкого мирка! Вот оно! И вот! И вот! (Разорвав последние пачки, оборачивается к ней.) Ну как, теперь вы довольны?
Изабелла (усталая). Нет. А вы?
Мессершман. И я нет.
Измученные, присели рядом на корточки.
Изабелла (поднимает с пола забытую маленькую ассигнацию и рвет ее, приговаривая). А это для бедных! Мы и забыли о них. (Пауза. Оглядев Мессершмана, который выдохся и сидит, закрыв лицо руками; дружелюбно.) Держу пари, вы потратили куда меньше сил, чтобы заработать эти бумажки.