Петербург Достоевского. Исторический путеводитель
Шрифт:
Двух– и трехэтажные особнячки и доходные дома населялись по преимуществу мелким чиновным людом, ремесленниками. Это район акакиев акакиевичей и тех, кто их описывал. Именно в 1840-1850-е годы, в гоголевский период русской литературы, в этих домишках ютились чуть ли не все представители «натуральной школы» – те, кто дебютировал в русской литературе во второй половине царствования Николая I. Поблизости жили Белинский, Достоевский, Григорович, Гончаров, Некрасов, Панаевы, Тургенев, Чернышевский. Такому сгущению молодых литераторов способствовали три обстоятельства: сравнительная дешевизна жилья в этом квартале, близость большинства редакций и, наконец, «гуртовое»
Спустя некоторое время они стали общепризнанными лидерами русской литературы и переехали на более фешенебельные улицы. А здешние переулки так и остались хранить память о временах безумной популярности итальянской оперы, о «Записках охотника», «Еду ли ночью по улице темной», «Бедных людях», «Антоне-Горемыке», «Обыкновенной истории» и «Русском человеке на рандеву».
Набережная Фонтанки от Графского переулка в сторону Гороховой – смесь особняков, доходный домов, казенных (Запасной двор Дворцового ведомства, казармы гвардейского Московского полка) и торгово-промышленных заведений (лесная биржа, торговые бани, лесной двор, водокачальная машина, рынок).
Кузнечного рынка, сейчас главного в районе, тогда не было, продукты покупали на Ямском (угол нынешних Разъезжей и Марата).
Среди жителей Московской части преобладали мелкие чиновники и купцы с Апраксина и Гостиного дворов. Жизнь была патриархальная. Лечились у знахарей, «отворяли кровь» у цирюльников, «от заразы» у входных дверей квартиры вешали открытую банку с дегтем и пучок чесноку.
На Стремянной улице располагались сады Харжевской и Мичуриной, в Щербаковом переулке – Верховской сад. Погулять и подышать свежим воздухом также можно было во дворе дома Фредерикса (он и сейчас стоит на углу Графского переулка и Владимирского проспекта), за оградой Владимирского собора, во Владимировой роще на Лиговке. У Пяти углов и на Кузнечном переулке находились пруды.
По дворам ходили шарманщики, «Петрушки» с ширмами, дрессировщики с учеными собаками, обезьянами, тюленями в бадьях, акробаты.
На нынешних Большой и Малой Московской, Социалистической (в прошлом – Ивановской), Правды (Кабинетской) – частные дома, огороды, пустыри, сараи. Скорее пригород, чем столичный город.
Вплоть до 1860-х годов больших каменных домов (за исключением университета и гимназии) здесь не было, район напоминал нынешние дачные предместья: небольшие двухэтажные домики в глубине приусадебных садов. В царствование Александра II квартал стал застраиваться доходными домами.
В 1870-е проложена и застроена Пушкинская улица, освоена большая часть Литейного проспекта, улица Рубинштейна (бывшая Троицкая). Литейную и Выборгские части соединил постоянный Литейный мост.
В эти годы в Московской части практически не было особняков – сплошь доходные дома. По Чернышеву переулку (нынешняя улица Ломоносова) проходил короткий путь к Апраксину двору, поэтому и селились здесь, как и прежде, лавочники, а с ними и вся торговая обслуга – приказчики и «мальчики». В Щербаковом переулке традиционно жили татары-халатники, старьевщики, торговцы галантереей и казанским мылом. Место это привлекало их еще и тем, что поблизости находился крупнейший в городе частный ломбард (Владимирский, 14).
По Загородному и Кабинетской население было не купеческим, а чиновным и разночинным: рядом несколько известных в городе мужских и женских гимназий, коммерческих училищ, адвокатских контор, типографий, редакций. Недалеко – министерства народного просвещения и внутренних дел. Селились на этих улицах также студенты и преподаватели институтов:
Ближе к Пяти углам располагалось множество портерных и трактиров, так что угол Щербакова переулка и Троицкой (Рубинштейна) улицы считался местом злачным и забубенным.
Марата и Пушкинская
Квартал между Пушкинской и Марата непропорционально длинен. Планировщики конца XIX века здесь схалтурили – продолжение Лиговского переулка в сторону Стремянной и Колокольной улиц просто напрашивалось: получился бы дублер Невского проспекта от Лиговки до Владимирского. Впрочем, с Марата и так есть несколько проходов на Пушкинскую: по проходным дворам (по Марата дома № 2, 4, 14, 16).
Улица Марата – топонимический памятник красному Петрограду, столице Всемирной революции. Жан-Поль Марат, кровожадный карлик – один из самых зловещих политиков якобинской Франции; он был не даром заколот Шарлоттой Корде. И переименование проспекта Двадцать Седьмого Февраля (так в память о свержении самодержавия называлась улица Марата с весны 1917-го) в конце 1918 года означало: большевики возвращаются к якобинскому красному террору.
Первое название проезда от Невского проспекта в сторону слободы Семеновского полка (район нынешнего Витебского вокзала) появилось в конце царствования императрицы Анны Иоанновны. Тогда нынешняя улица Марата называлась Преображенской Полковой улицей, потому что вела от преображенцев к семеновцам, другому старейшему полку русской гвардии. Первоначально проезд шел от Невского только до Разъезжей и лишь в 1790-е годы улица получила современное свое начертание, изгибаясь параллельно Загородному проспекту и заканчиваясь Семеновским плацем (сейчас – Звенигородской улицей). В XIX веке Преображенскую Полковую улицу пренебрежительно переименовали в Грязную. В 1856 году улица была названа Николаевской в честь императора Николая I. Это название сохранялось до Февральской революции 1917 года. После революции (в 1917–1918 годах) улица называлась проспектом Двадцать Седьмого Февраля в честь даты свержения самодержавия. Нынешнее имя улица Марата получила в ноябре 1918 года.
Пушкинская улица уникальна для Петербурга одностильностью и одновременностью застройки. Ее проложили в 1874 го ду и до 1876-го улица называлась Новой. Затем, до 1881 года улица носила название Компанейской (возможно, в честь лейб-кампании – гвардейцев, возведших на престол Елизавету Петровну). Наконец, с 1881 года и до наших дней наименование ее не меняется – Пушкинская улица. Футуристам не удалось сбросить Александра Сергеевича с «корабля современности»: с середины XIX века он остается и главным государственным, и главным народным поэтом России. Коммунисты любили «Послание в Сибирь», «Вольность», «Кинжал». Патриоты всех времен предпочитали «Клеветникам России» и «Полтаву». Эпикурейцы и либералы восторгались «Графом Нулиным» или «Из Пиндемонти». Пушкин – всепогоден, удароустойчив, словом, универсален.
Из 20 домов на улице, девять (№ 1, 2, 3, 5, 6, 7, 12, 13, 14) построил Павел Сюзор, три (№ 17, 18, 20) – Александр Иванов. Длина Пушкинской – всего 477 метров. Она открывается с Невского пропилеями двух доходных домов М. Мальцевой, построенных в 1874 году Павлом Сюзором. Роскошные доходные дома в «парижском» стиле образуют уникальный ансамбль времен Анны Карениной. В центре, в створе Лиговского переулка – общественный сквер, разбитый городским садовником А. Визе.
Маршрут по местам последних лет жизни писателя