Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура
Шрифт:
Большой театр в Петербурге
Эскиз плафона создал А. Медичи, лепку исполнили Т. Дылев и М. Соколов, мраморные работы – В. Мадерни. «По обширности и великолепной отделке, – писал литератор И. Пушкарев, – здание Большого театра принадлежит к превосходнейшим зданиям в столице…».
«В награду за труды по перестройке Большого театра» Кавос к своему жалованью получил прибавку в тысячу рублей и бриллиантовый перстень10.
Ровно год зодчий занимался строительством летнего Каменноостровского театра (наб. р. Крестовки, 10), точнее
Каменноостровский театр
Еще один летний театр зодчий (переделав проект губернского архитектора H.A. Сычева) выстроил в Красном Селе под Петербургом, куда на лето для проведения маневров переезжали гвардейские полки. Строительство началось осенью 1850 года, а уже 5 июля следующего года театр открылся в Высочайшем присутствии. Его посещали прежде всего гвардейские офицеры. «Внутренний вид театра был весьма эффектен: стены зала были покрыты белыми под мрамор обоями, с золотыми украшениями на барьерах лож, изображавших военные арматуры». Люстра имела вид парящего орла, в когтях которого на цепях висел лавровый венок. Занавес расписал известный театральный художник A.A. Роллер, он изображал вид Большого Красносельского лагеря при восходе солнца.
Театр простоял недолго – уже в 1868 году на его месте выстроили новый, более обширный и оформленный в русском стиле. Исчез также и ипподром в Царском Селе, другое малоизвестное произведение А.К. Кавоса, построенное из дерева в 1840-х годах, но в начале XX века был переведен в Коломяги, а его место занял небольшой аэродром12.
Став признанным авторитетом в театральной архитектуре, Кавос подытожил свой опыт в практическом трактате «Traite de la construction des theatres», напечатанном в 1847 году в Париже. За него автор получил от российского императора бриллиантовый перстень, от бразильского – звание «почетного архитектора Его Величества двора», от шведского короля – орден Вазы III степени. В том же году, 14 января, Кавоса избрали академиком Академии художеств и на него возложили «постройку каменного цирка с окладом в 1285 рублей серебром». Этот открытый в 1849 году театр-цирк, где давались как театральные, так и цирковые представления, стоял на месте будущего Мариинского театра и во многом предопределил его плановое решение. В 1854 году цирковые представления прекратились и здание было приспособлено под театр, который был уничтожен в огромном пожаре 1859 года – остались лишь стены и перекрытия13.
Кавос составил новый проект восстановительной реконструкции, предусматривающий расширение театра. Зал удлинили и повысили на один ярус, боковые корпуса надстроили, но при этом зодчий сохранил основные элементы фасадного решения. Центральную часть выделили высокими арочными проемами и балюстрадой на парапете. Монументальность зданию придавал полуцилиндрический объем зрительного зала, перекрытый высокой крышей. Сцена, авансцена и фойе были увеличены, отделка интерьера стала богаче.
Плафон с изображением Аполлона и танцующих муз исполнил Э. Францони по эскизу академика X. Дузи. Его обрамляют медальоны с портретами русских драматургов. Как писал журнал «Современник»: «Передняя занавес, исполненная неаполитанским художником Рокко, изображает открытие Колизея императором Титом, производит, говорят, большой эффект <…>. В боковой царской ложе плафон расписан альфреско художником Бальдини, а в аванзале этой ложи помещен, говорят, прелестный фреск Беллони „Время, похищающее Гебу“». Лепные фигуры и украшения сделал скульптор А. Шварц.
Мариинский
С восхищением отзывался об этом произведении своего деда А.Н. Бенуа: «Вообще на свете едва ли существует более приветливое театральное помещение, нежели этот необычайно просторный воздушный зал Мариинского театра, построенный с таким расчетом, чтобы с каждого места <…> открывалась вся сцена. Но и декоративная отделка <…> в своем роде совершенство <…>, вся система этой декорировки необычайно грациозна и лишена какой-либо навязчивости…».
Несмотря на значительные последующие реконструкции, расширения и фасадные изменения Мариинский театр в целом сохранил свою первоначальную структуру и внутреннюю отделку, задуманную А.К. Кавосом. Он – хороший образец помпезной эклектики, присущей почти всем европейским театрам этого периода. Сугубо имперский театр в октябре 1860 года снова поднял занавес14.
Еще раньше, тоже после пожара, Кавос восстановил Большой театр в Москве, который в присутствии Александра II открылся 20 августа 1856 года оперой «Пуритане» В. Беллини. Общая планировка здания, ранее сооруженного О.И. Бове, была сохранена, но зрительный зал расширен (он стал вмещать 3000 человек), лестницы переделаны и украшение главного фасада частично изменено. Ионический ордер колонн заменен композитным, появились ниши для двух статуй, на боковых фасадах – ложные окна. На фронтоне вместо гипсовой квадриги была поставлена медная. Общие затраты на восстановление составили 900 000 рублей.
Большой театр в Москве
Благодаря обильному использованию дерева удачно была решена акустика зала. По словам зодчего, «Большой построен как музыкальный инструмент». Сохранилось ли это свойство после современной многолетней (2005–2011 гг.) реконструкции и модернизации главного театра страны?15
Последней театральной работой (1859–1860 гг.) Альберта Кавоса стала переделка Михайловского театра (ныне – Малый театр оперы и балета им. М.П. Мусоргского). Наружный фасад, ранее созданный А.П. Брюлловым, зодчий трогать не стал, а занялся интерьерами. Для дополнительного размещения 200 зрителей он удлинил зрительный зал и сделал пятый ярус. Одновременно была увеличена сцена, расширены артистические и административные помещения. Для публики в первом этаже устроен вестибюль, во втором – два фойе и буфет.
Михайловский театр
Оформление интерьеров выдержали в стиле эклектики. Живописный иллюзорный плафон, хрустальная люстра, мягкая красочная гамма мебельной обивки и посеребренный резной орнамент придают праздничное настроение камерно решенному зрительному залу, он, в основном, сохранил свой исторический вид, созданный Кавосом16.
По воспоминаниям А.Н. Бенуа: «Громадные заказы, которыми был завален дед Кавос, позволили ему достичь значительного благосостояния, а оно дало ему возможность вести довольно пышный образ жизни и отдаваться коллекционерской страсти». А.К. Кавос являлся членом четырех итальянских академий и почетным архитектором бразильского императора. Все звания, титулы и награды перечислены в эпитафии на его надгробии.
21 мая 1846 года он получил потомственное дворянство и герб с изображением на золотом щите борзой у зеленого дуба с золотыми желудями, в левой части – золотого полумесяца с концами вправо. Его род внесли в третью часть родословной книги Санкт-Петербургского дворянского собрания. Действительный статский советник умер в Петергофе «от удара» 22 мая 1863 года и погребен на Волковском лютеранском кладбище. Из-за кончины, как утверждается, не был осуществлен одобренный Наполеоном III проект А.К. Кавоса Парижской оперы – ее автором стал француз Ш. Гарнье.