Петербургская Коломна
Шрифт:
«Алмаз» в момент спуска на воду
Прекрасная летняя погода усиливала впечатление торжественности празднования рождения нового боевого корабля российского флота. Но никто из присутствовавших на церемонии не мог и представить себе в этот яркий теплый солнечный день, на какие тяжелые испытания будет обречен этот белоснежный красавец-крейсер, свидетелем и участником скольких драматических событий суждено ему быть.
Ходовые испытания корабля начались 8 октября, с выхода
«Алмаз» после спуска на воду
Стремление завершить приемные испытания до наступления холодов и скорее отправить «Алмаз» к месту службы сказалось на качестве работ. Так, из-за незаконченной электропроводки часть оборудования пришлось запитать от временных «летучих» трасс судового освещения, что привело, естественно, к отказам в работе ряда из них. Не прошел корабль и положенного докования для осмотра руля, гребных винтов и забортной арматуры. Этот осмотр проводился водолазами лишь единожды – после спуска крейсера на воду.
25 октября 1903 г. «Алмаз» вышел из Кронштадта для проведения ходовых испытаний
Более того, почему-то лишь в Ревеле нашлось время для снятия с наружной обшивки приклепанных к ней кронштейнов, поддерживавших носовые копылья при сходе корабля со стапеля.
Ночью 12 ноября во время сильного шторма «Алмаз» сорвало с якорей в Ревельской гавани и прижало бортом к стенке. При ударе получила повреждение одна из лопастей левого гребного винта. Однако эта незначительная поломка не помешала проведению 20 ноября официальных 6-часовых испытаний главных механизмов корабля. Из четырех пробегов на мерной миле средняя скорость крейсера составила 19 узлов. Удовлетворительно прошла приемные испытания и паровая рулевая машина.
В целом все испытания механизмов корабля прошли вполне удовлетворительно, и комиссия посчитала их законченными. Разрешение на переход в Порт-Артур получено.
К концу лета, успешно завершив приемо-сдаточные испытания, команда крейсера стала готовиться к переходу на Тихий океан, где «Алмаз» уже ждал назначенный 30 июля
1903 года Высочайшим приказом по морскому ведомству наместником Его Императорского Величества на Дальнем Востоке вице-адмирал Е.В. Алексеев. Этот человек оставался загадкой для современников. По его поводу распространялись самые невероятные слухи и сплетни. Непонятно, каким образом и за какие заслуги попал в главнокомандующие всеми морскими и сухопутными силами человек, ничем особым себя не зарекомендовавший, бывший морским агентом во Франции.
В народе поговаривали, будто он – побочный сын покойного царя Александра II.
Одновременно с назначением наместника столичные газеты опубликовли именной Высочайший указ об образовании Приамурского генерал-губернаторства и Квантунской области особого наместничества «для обеспечения мирного преуспения сего края и неотложного удовлетворения местных нужд». Указ повелевал: «Присвоить Наместнику Нашему на Дальнем
Высочайший указ регламентировал, что «впредь до издания Положения об управлении областями Дальнего Востока пределы власти наместника, его права и обязанности определить в отношении как высших установлений, так равно и местных учреждений на основании главных начал, содержащихся в Высочайшем рескрипте от 30 января 1845 года, при устройстве Кавказского Наместничества…». Наместнику вменялось командование морскими силами на Тихом океане и всеми расположенными во вверенном ему крае сухопутными войсками.
В Петербурге заканчивался летний сезон. В город возвращались дачники. В гимназиях начались занятия, а вместе с ними появились и заботы у родителей. Самой главной проблемой, как писали газеты, являлось приобретение учебников, учебных пособий и канцелярских принадлежностей. В том году учебная программа была расширена введением преподавания гигиены и увеличением числа уроков по истории и географии.
«Алмаз» с флагами расцвечивания.
Фото. Август 1903 г.
16 сентября 1903 года утром погода хмурилась, изредка сеял мелкий дождь, но затем небо прояснилось, и золотые лучи солнца осветили эллинги Балтийского завода, толпы празднично одетого народа и Неву с вытянувшимися в одну линию военными судами. Прибыли вице-адмирал С.О. Макаров, начальник штаба контр-адмирал З.П. Рожественский, великий князь Кирилл Владимирович, Его Императорское Высочество великий князь Алексей Александрович.
В 11 часов яхта «Александрия» с государем и императрицами Марией Федоровной и Александрой Федоровной на борту под брейд-вымпелом императора вошла в Неву. Николай II с лицами свиты проследовал на крейсер «Алмаз».
Корабли уходили на Дальний Восток. В строю на рейде стоял белоснежный двухтрубный корабль. Крытая дорогим тиком верхняя палуба на стальной тонкой подложке («броневая защита»), обставленные кожаной мягкой мебелью адмиральский салон и офицерские помещения, зеркала, персидские ковры, великолепный кабинет, изящная отделка кают-компании – все говорило о том, что это скорее прогулочная яхта наместника, нежели боевая единица флота. Крейсер сверкал, как драгоценный камень, и полностью соответствовал своему названию. Однако поражали его слабое вооружение и пассажирский вид. Создавалось впечатление, что это яхта с недостаточным для разведчика ходом, отсутствием должных мореходных качеств и вооружения, зачислена в состав действующих военных кораблей по недоразумению.
Тем не менее вступивший в боевой строй «Алмаз» принимал высокого гостя – российского императора. Об этом говорил желтый штандарт с черным двуглавым орлом на грот-мачте, означавший, что на борту присутствует коронованная особа. Перед первым плаванием Николай II решил лично убедиться в боевой готовности судна. Командир крейсера доложил о технической и боевой готовности «Алмаза» и от имени экипажа – 15 офицеров и 280 низших чинов – заверил императора в верности присяге и служению Отечеству. Николай II остался весьма доволен осмотром корабля. Правда, последние минуты его пребывания на крейсере несколько омрачились. Благодушно настроенный царь, обходя замерший строй матросов, спросил одного из них: