Петля дорог
Шрифт:
«Нашему будущему ребенку». Это значит, что вампир передумал отнимать его у Ирены?!
«Нашему будущему ребенку». Да что же такое подумал Рек в эту минуту, что глаза его сделались как холодец…
— Вы не правы, Рек, — сказала она беспомощно. — Оставайтесь.
Рыцарь помедлил. Поднялся и вышел; беззвучно прикрылась дверь.
Пахло кислятиной. Еще свежим деревом и дымом — но запах кислятины был сильнее, пробивался в щели, заставлял Ирену брезгливо морщиться…
Хотя после всего что было — уж какая брезгливость.
— Знаете
— Ирена, давайте наконец на «ты». Я устал…
Она вздохнула:
— Ян, вы… ты уверен, что люди из-под Высокой Крыши не идут за нами по пятам? И, если это так — уж не встанете ли вы сами с мечом… или с такой вот шипастой вертушкой… на пороге этой самой комнаты?
— То есть ты предлагаешь оставить рыцаря из прагматических соображений? — после паузы спросил Семироль. — Похвальная рассудительность…
Ирене сделалось противно.
Семироль был прав. Ирена относилась к великодушному Реку исключительно потребительски — как к удобной, неприхотливой, подчас незаменимой вещи…
— …но так называемые люди из-под так называемой Высокой Крыши… чтоб ей прохудиться поскорее… давно уже потеряли тебя из виду. А потому расслабься, не надо пороть горячку, думай, Ирена. У тебя есть время — вот и думай, где найти твоего Анджея. Если не хочешь рожать в антисанитарных условиях…
— Тысячи женщин так рожают, — сказала она неожиданно для себя.
Вампир поднял бровь:
— Да? То есть такая перспектива больше тебя не пугает?..
Она отвернулась.
Ровно в пять утра под окнами закричит ишак. Она не знает, откуда взялся ишак на местной конюшне — но в пять, перед рассветом, он дико закричит «И-а!», звук этот ворвется в очередной ее сон. Ей будет сниться, что она дома, лежит на диване и гладит черепаху, и удивляется странному сну о бесконечных МОДЕЛЯХ, и вдруг под окном, во дворе — ишак…
И она проснется в холодном поту. Желая проснуться опять — обратно, в свою жизнь… Но — нетушки. Нельзя…
— Ирена, — мягко сказал вампир. — Думай. Какие есть мысли?
Она молчала.
Рек… Самый благодарный ее читатель. Самый… бескорыстный. Уйдет безропотно, оставив ей ее вину… провинность, которой на самом деле нет — но черта с два Ирена теперь его забудет…
— Это очень тесный мир, Ирена. Очень маленький, компактный. Если понадобится, мы обойдем его весь… Мы найдем Анджея, не надо отчаиваться…
Ирена подумала, что Семироль сознательно упрощает. Найти Анджея — вовсе не означает решить проблему. Чем ближе она знакомиться с МОДЕЛЯМИ, тем меньше ей хочется встречаться с моделятором…
— Темный Толкователь, — сказала она шепотом.
— Что?
— Темный Толкователь… Человек, который учит других обманывать Провидение.
Семироль с сомнением почесал переносицу.
— В отличие от своих «светлых» коллег, — Ирена бледно усмехнулась, — он не сидит под Крышей, он таскается по дорогам… в лучших традициях
Голоса в обеденном зале звучали все громче. Сейчас затянут песню… ага, вот и запевала. Голосок дребезжащий, но сильный — кажется, это одноглазый погонщик мулов, сидит в корчме третий день, и, слушая рассказы сказителя-Семироля, по-детски округляет единственный голубой глаз…
В песне бесконечное множество куплетов. В качестве аккомпанемента звучат деревянные кружки. И снова ощущение где-то виденного и слышанного, неведомый классик однажды описал все это, и хор завсегдатаев корчмы пошел кочевать из книжки в книжку, из фильма в фильм…
— Я опоздала к началу триместра, — сказала Ирена буднично.
Семироль поднял брови, хотел что-то сказать, но в этот момент дверь открылась, пропуская припев бесконечной песни — и бескорыстного рыцаря Река, бледного, как непропеченный блин.
— Погоня?! — Ирена обнаружила, что стоит, сжимая в руках тяжелый подсвечник. Бродячая жизнь и черепаху научит хорошей реакции, вдолбит боевой рефлекс, когда еще ничего не понял — но уже бежишь и стреляешь…
Рек молча покачал головой. Закрыл за собой дверь. Перевел взгляд с Ирены на Семироля и обратно.
— Там… люди. Спрашивают Темного Толкователя…
Ирена все еще сжимала свой подсвечник. Язычки пламени спешно облизывали воск, горячие капли падали Ирене на подол.
— …они решили, что человек, рассказывающий байки про Провидение… и есть Толкователь. Более того — они говорят, что многие в округе уже знают…
Семироль поднялся. Обошел вокруг стола, взял у Ирены подсвечник, аккуратно поставил на место.
— Это правда? — тихо спросил Рек.
— Что? — удивился Семироль.
— Вы действительно Темный Толкователь?
Бескорыстный рыцарь выглядел теперь гораздо старше своих лет. Белесые брови его сошлись в одну волнистую линию:
— Это… правда? Я все пытался втолковать им, что они ошибаются, но они… Госпожа Хмель! Это правда?!
Рек обернулся к Ирене. И Семироль тоже обернулся к Ирене; вампир-адвокат пребывал в явном затруднении.
— И говорили, — пробормотал Рек как бы сам себе, — что сочинительница «Раскаявшегося» знается с Темным… а я не верил…
— Что, быть Темным Толкователем стыдно и недостойно? — небрежно спросил Семироль.
Рек посмотрел на него почти с ужасом:
— Нет…
Песня в обеденном зале все длилась. Куплетов через сорок наступит кульминация…
— Все нуждаются в адвокатах, — вампир философски поднял палец. — Даже если нет состязательной системы суда… даже если самого суда нет — адвокаты все равно будут в цене, а тем более адвокаты хорошие… Правда, Ирена?
Они встретились глазами, и Ирена увидела, что кровососущего юриста стремительно захлестывает профессиональный кураж.