Петров, к доске! Книга вторая
Шрифт:
— Петров, ми-и-иленький, ты ка-а-ак?! — заикалась Наташка сквозь рыдания.
— Да все хорошо со мной. — Отвечал я всем сразу, и Деевой, и случайным свидетелям, и физруку, но меня никто не слушал.
До кучи из тачки появился брат Ромова и вся эта толпа сочувствующих и помогающих накинулась на него. Какая-то бабуля даже несколько раз долбанула бедолагу авоськой по спине, обзывая не самыми приличными словами.
Ромов-средний выглядел, кстати, гораздо хуже, чем я. Его лицо было абсолютно белым, губы тряслись, зубы стучали и
Не прошло пяти минут, как со стороны школы прибежала директриса. Окно ее кабинета выходило как раз на проезжую часть, поэтому, услышав визг тормозов, крики и коллективную истерику, Жаба, естественно, подошла посмотреть, что происходит. Посмотрела, оценила, а потом со всех ног кинулась на улицу.
Когда она появилась рядом со мной, видок у нее был почти такой же, как у брата Ромова.
— Ну, Петров… Ну… — Она схватила меня за плечи и начала поворачивать во все стороны, пытаясь обнаружить признаки предсмертной агонии, которая, по мнению директрисы вот-вот должна была приключится. — Когда ты сказал, что решишь мою проблему, я, конечно, от тебя ожидала, что угодно, но ты… У меня действительно больше нет той проблемы. Потому что теперь мне на нее плевать!
В общем, честно говоря, это был самый форменный дурдом.
Меня отвели сначала в школу. Там мне устроили детальный, подробный осмотр. Когда выяснилось, что на самом деле мои руки, ноги и все остальное на месте, директриса немного успокоилась.
Но самое главное, на фоне произошедшего, вопрос с вызовом родителей утратил свою актуальность. Это, что говорится, из разряда, не было бы счастья, да несчастье помогло. То есть, по сути я на самом деле избавил одноклассников от серьёзных проблем, правда, не совсем так, как собирался.
— Петров, — Заговорщицким шепотом начала директриса, предварительно отправив всех из медицинского кабинета в коридор. — Ты давай, знаешь, что… Ты скажи, что шел на урок. Да? Просто опоздал. Хорошо? Я обещаю, что выполню нашу предыдущую договорённость. Да?
— Кому сказать? — Точно таким же шепотом спросил я.
— Всем! Всем скажи! — Директриса присела на кушетку и схватила меня за руку.
Я сначала не понял, чего она хочет. Тем более, половина класса меня видела. Они знают, как на самом деле все было. Я сначала явился в школу, а потом ушел. Но уже через минуту до меня дошло.
Директриса просто-напросто испугалась. Учебное время. Ответственность за меня несет школа. А я вместо того, чтоб грызть гранит науки, оказался под колесами машины главного инженера завода.
Кстати, главный инженер тоже примчался. Не знаю, кто и как успел ему сообщить о случившемся, но залетел он в школу ровно в тот момент, когда я заверил Жабу, что никому не признаюсь, почему во время урока шлялся по улице.
— Идиот… — Бросил отец Ромова в сторону старшего сына, который мялся возле окна, ожидая итога моего осмотра.
Потом Ромов-старший подошел ко мне,
— Все хорошо? Давай, отвезу тебя в больницу. Пусть там еще хорошенько все проверят.
— Николай Николаевич, к счастью, Алексей чувствует себя прекрасно. — Тут же влезла Жаба.
Причем, интонации голоса директрисы звучали так, будто это лично ее заслуга. Видимо, она намекала главному инженеру, что проблема решилась только благодаря ее участию.
В общем, с горем пополам я отбился от всех этих доброжелателей и отправился домой. Не сам. Не своим ходом. Меня отвёз отец Ромова.
— Точно все хорошо? — Спрашивал он по дороге раз десять.
Я неизменно уверял его, что все отлично. Однако это была лишь первая часть марлезонского балета.
Мать, пребывая в святом неведении, о произошедшем не знала. Она спокойно отпросилась с работы, а затем отправилась в школу, дабы узнать, что именно натворило ее чадо. Как и остальные родители. Те тоже явились у назначенному времени.
В итоге, директрисе пришлось сказать им, что вышло недоразумение. Да, дети немного пошалили, но вызывать она никого не собиралась. Только для острастки припугнула. Педагогический ход.
Именно в тот момент случилось закономерное. Мать вдруг выяснила, что родила на белый свет героя. Ей об этом сообщили мои одноклассники, которые подскочили к родительнице и наперебой стали расспрашивать, все ли со мной хорошо.
А она, как бы, немного была не в курсе. Но когда до нее дошло, что родного сына несколько часов назад переехала, намотала на колеса, таскала по земле туда-сюда машина, (варианты просто разнились, но во всех я, истекая кровью, практически был при смерти) матушка бегом кинулась домой.
Сначала она рыдала. Потом обнимала меня, жамкала и целовала в темечко. Затем, убедившись, что сын в полном комплекте, ничего не сломано и не повреждено, схватила ремень и всыпала мне по первое число. Хорошо, что в качестве ремня выступал пояс от ее летнего платья и больно не было вообще.
— Ты только пять минут назад говорила, что я твоя кровиночка! — Отбрыкивался я, уворачиваясь от «ремня». Но делал это, конечно, больше для спасения мужской гордости.
— Вот я тебя породила, я тебя и драть могу! А если с тобой что-то случится, вообще пришибу! — Ругалась матушка, гоняя за мной по комнате со своим дурацким поясом.
Только она успокоилась, подошло время забирать Илюху из сада. Тот узнал о подвиге старшего брата на подходе к дому. Им встретилась мать моего одноклассника и полчаса они с нашей родительницей обсуждали этот ужас.
Илюха впечатлился, возгордился и побежал по соседям рассказывать, как Алексей(то есть я) остановил целый танк(то есть «Волгу») ради спасения толпы каких-то непонятных, но очень красивых девчонок. Вот так приблизительно выглядела история по версии младшего братца.
Казалось бы, все. Должно уже затихнуть. Ни черта подобного.