Петров, к доске! Книга вторая
Шрифт:
Я посмотрел вслед умчавщейся Жабе, покачал головой и пошел к актовому залу, который уже маячили вдалеке.
— И что?! Что, я тебя спрашиваю, случилось с культурой?! Ты записывай, записывай…
Голос трудовика услышал, как только оказался рядом с дверьми. Причём, даже из-за закрытых створок звучал он отчетливо и ясно. Получается, Олег Петрович уже перешел к стадии «народного артиста». А еще получается, что представление в самом разгаре.
Ну… Хотя бы про культуру… Обрадовался было я. Однако, радость моя была недолгой.
— А культура пития, скажу тебе, это — одна из самых важных культур. Вот
Трудовик только успел произнести эту фразу, как в зале послышался грохот, будто кто-то упал или со стула, или вместе со столом. Видимо, три заветные буквы, а вернее, их сочетание, способствовало данному событию.
— Да ты чего? Куда? — Голос Олега Петровича стал обеспокоенным. Но совсем не по той причине, как могло показаться. — Аккуратнее надо. Сядь и пиши. Тебе такого никто не расскажет. Так вот… Товарищ майор… Он служил в Германии и жил в гарнизонном городке. Пять долгих лет томился на немецкой чужбине, скучая по родным березам и жигулевскому пиву. Наконец, товарищ мой, приняв на грудь в два раза больше положенной полулитры шнапса, совершил какой-то секретный подвиг. По слухам, подрался в пабе с местными камрадами. Командование оценило мужественный поступок и наградило его досрочной высылкой из Германии. Но не это главное. История моя не о том. Самым большим достоинством в моем товарище был богатый духовный мир, утонченность вкуса и непревзойденная манера сводить любую светскую беседу к выпивке…
В этот момент я понял, надо что-то делать. Иначе директрису точно удар хватит, когда она узнает, что тут нес трудовик.
Только протянул руку, собираясь толкнуть двери, как Олега Петровича перебил незнакомый мужской голос:
— Все это очень замечательно и интересно. Хотя подобных историй хотелось бы избежать. Петров, что конкретно вы можете сказать о Ромове? Это ведь машина главного инженера авиационного завода едва не задавила девочку?
Вот тут я офигел дважды. Во-первых, с каких это пор трудовик стал счастливым обладателем фамилии Петров? К тому же, даже в горячечном бреду его никак не перепутаешь с семикласником. Получается, серьёзные дяди в костюмах не знают, с кем им надо разговаривать? Вернее, не знают, что Петров — это ученик?
Во-вторых, об отце Никиты они спросили несколько странно для корреспондентов газеты. Манера говорить у невидимого журналиста скорее напоминала ментовской стиль. Типа, что вы можете сказать об убитом, гражданин сосед? Из этого разряда. Конечно, может из двоих сотрудников районного периодического издания тот, который высказался в данный момент, является поклонником жёсткого стиля общения, но, честно говоря, сомневаюсь в правдоподобности подобной версии.
Глава 13
— Я тебя… Я вас, Олег Петрович… Я вам…ну… Ты… Олег Петрович…
Жаба сидела за своим директорским столом в своём директорском кабинете, занимаясь крайне важным, ответственным делом. Она с трудом пыталась подобрать более-менее приличные слова.
Я и Деева стояли, как два столба, упорно отводя взгляд в сторону. Старались не пялиться на директрису
Естественно, мы с Наташкой чувствовали себя лишними на этом празднике жизни, но не решались вставить свои пять копеек, чтоб попроситься уйти. Состояние, в котором пребывала Александра Ивановна даже Деева оценила, как особо опасное. То есть, в любой другой ситуации Наташка уже непременно поинтересовалась бы, можно ли отправится на уроки? Тем более, перемена подходила к концу и вот-вот должен был прозвенеть звонок.
Нам с Деевой грозила перспектива пропустить еще один урок. Меня данный факт, естественно, не огорчал, а вот Наташку должен бы. Однако староста стояла молча. Даже ногой или рукой старалась не шевелить. Я, соответственно, вел себя точно так же.
Просто нас, как бы еще не отпустили из директорского кабинета, но складывалось ощущение, что исключительно по причине увлечённости персоной трудовика. Александра Ивановна настолько была впечатлена случившимся, что про меня и Наташку она словно забыла. Ее взгляд был устремлен на Олега Петровича. В этом взгляде, скажу я вам, была такая гамма эмоций и чувств, что любой психоаналитик расплакался, бы от счастья.
— Что ж ты… Вы… — Директриса зашла на новый круг. Цель была та же. Подобрать приличные слова для выражения эмоций.
Однако, судя по тому, что уже около пяти минут у нее кроме «Олега Петровича» и каких-то невразумительный обрывков ничего не получалось, приличные слова никак не подбирались.
— Вы… Ты… Вы зачем это устроили? — Наконец, выдала директриса.
— Дык кто ж виноват, если они обознались. — С совершенно невинным выражением лица сообщил трудовик.
Честно говоря, после ответа Олега Петровича, мне показалось, что Жаба сорвется. Ее руки сжались в кулаки, а лицо стало… Ну вот точно как у серийного маньяка. Возникло ощущение, будто Александра Ивановна в данную, крайне напряжённую минуту вспоминает, сколько светит по уголовному кодексу за особо тяжёлое убийство.
В принципе, по совести сказать, директриса вызывала сочувствие. Это — да. Я просто представил, что она сейчас испытывает. У нее столько было надежд на будущую статью в газете. Мне кажется, Александра Ивановна уже видела себя в роли звезды педагогического сообщества. А там, глядишь, можно рассчитывать на теплое местечко в отделе образования.
Тем более, чего уж скрывать, район у нас не самый прекрасный. На карьерный рост особо губы не раскатаешь. В основном, живут работяги. И школа далеко не на первых позициях.
В кои-то века Жаба получила возможность засветиться. Пусть не совсем она и не совсем в своей сфере, но школа все равно фигурировала бы. По сути, именно этого директриса и ждала от меня, как от главного участника. Чтоб я весь разговор свел к тому, что именно в нашей школе воспитывают таких замечательных подростков, которые готовы рискнуть жизнью ради товарищей. Чья заслуга? Естественно, педколлектива вообще и Александры Ивановны в частности. А тут… Мягко говоря, что-то пошло не так.
Однако с другой стороны, если честно, ситуация, конечно, сомнительная. Александру Ивановну действительно жаль, черт его знает, во что выльется сегодняшнее «интервью», но при этом…