Петрушка на балу
Шрифт:
Тут из дверей зала вышли продюсер с балетмейстером. Ольга принялась гасить сигарету в припасенной консервной банке. Но не успела. А если б и успела, куда спрятать дым? Продюсер с балетмейстером на миг застыли. Хомяков ссутулился, бог весть почему ощутив себя нашкодившим мальцом. Ольгины щеки стали пунцовыми, и капитан отметил, что каскадерша эта ни на шутку испугалась. Продюсер меж тем воззрился на балетмейстера.
– Прибить ее? – произнес он сердито.
Макаров хмуро смотрел на Ольгу.
– Сними этот чертов бант.
Сдернув с шеи ленту, Ольга скомкала ее и сунула
– Ой, ну подумаешь, – пробормотала она. – Всего пара затяжек. Столько волнений выпало…
– И детство у тебя тяжелое было, – съязвил Макаров.
Кашлянув, Хомяков вступился:
– Она, правда, пару затяжек. Замучил я ее своими вопросами.
Макаров склонил набок вихрастую голову.
– Вы замучили ее? Интересная версия.
Ольга скосила на капитана глаза, которые (можно было поклясться) были на мокром месте.
– Спасибо, напарник. Не поминай лихом.
– Ой, ой! – скривился продюсер и обратился к балетмейстеру: – Жду тебя в столовой. – Он вышел из холла.
Макаров приглашающе приоткрыл дверь зала.
– Прошу, птичка моя.
Ольга поплелась, как на заклание.
Хомяков приподнялся в кресле.
– Сергей Петрович… э-э… мы еще не закончили.
– Пять минут. – Для наглядности Макаров выставил пятерню. – Верну вам ее в целости, капитан.
Они с Ольгой вошли в зал и, прикрыв за собой дверь, уставились друг на друга.
– Бьешь меня под дых, – сухо произнес Макаров.
Ольга дотронулась до его плеча.
– Не нагоняй изжоги, о’кей?
– На кого я могу положиться, если не на тебя, дрянь такая? Ты что мне обещала?
– Всего одна сигаретка…
– После чашечки кофе, да? А потом репетиция, от которой матерый десантник загнется.
Ольга вяло сымитировала гнев.
– Это мое здоровье, Макаров! Я сама им распоряжаюсь, о’кей?!
Сергей поводил указательным пальцем перед ее носом.
– Здоровье свое ты продала мне с потрохами. Выполняй контракт. – Глядя Ольге в глаза, Макаров не повышал голоса. – Кобылка ты, к счастью, еще молодая, с хорошим запасом прочности. Но расходовать этот запас вот так, – Сергей щелкнул пальцами, – идиотизм полный. Если я сейчас дам тебе коленом под зад…
– Прекрати! – вскричала Ольга. – Точно я преступница какая-то!
– Если дам тебе под зад, – невозмутимо продолжил Макаров, – спектакль накроется и мы с твоим братом будем в дерьме по макушку. Что прикажешь мне делать?
Лицо Ольги стало пунцовым.
– Не терпится меня турнуть?! Я тебе как кость в горле?!
Сергей будто не слышал.
– Главное, – подосадовал он, – Алька в рот тебе смотрит, и под твоим влиянием, упаси Боже…
– Алька не курит! Я за ней слежу! – заорала Ольга. – И если на то пошло, ты знаешь, курю не одна я! Многие у нас курят!
– Речь не о «многих». Меня интересуешь ты.
– Неужели?! Давно ли я тебя интересую?! Не обкурился ли ты сам?!
Сергей взъерошил свои вихры.
– Щас в лоб дам, поганка маленькая.
В глазах Ольги блеснули слезы.
– Я давно не маленькая! Ты не заметил?!.. Макаров, я больше не буду!
Сергей покачал головой.
– Прежде,
– Макаров, прекрати! – По Ольгиной щеке поползла слезинка.
Сергей слезинку эту стер.
– Теперь, когда ты стала поганкой большой… даже не знаю.
Ольга всхлипнула.
– Больше не буду, честно! Верь мне, Макаров: ни одной затяжки! Пусть я останусь поганкой маленькой!
Они оба рассмеялись, Ольга – сквозь слезы.
* * *
Весть о скорой женитьбе Макарова семиклассница Оля перенесла стойко. Внешне, по крайней мере. Когда брат сообщил отпадную эту новость, заканчивался ноябрь. Погода стояла холодная, но снег еще не выпал. С открытой форточкой, из которой несло морозом, Ольга проделывала упражнения, заданные балетной наставницей.
После месяца вольного посещения уроков классического танца девочка не могла не ощутить: Татьяна Андреевна ею довольна. Ну, еще бы! Занималась Ольга с редчайшим фанатизмом и способности при том проявляла недюжинные. В школе тоже дела шли нормально: по всем предметам средняя оценка «четыре». В балетном училище порой мелькало лицо Кати. Дважды та пыталась заговорить, но Ольга вежливо делала ей ручкой. Случались встречи и с Макаровым, продолжавшим зарисовывать в альбом балетные движения. С ним Ольга вела зажигательные беседы. «Упражняешься?» – интересовался, к примеру, Сергей. – «Как чумовая, – вздыхала в ответ Ольга. – Все места себе растянула – и тут, и тут…» – «Молодчина, – скупо хвалил Макаров. – Я тоже весь в растяжках. Скоро всех вас перетанцую.» – «Только не меня», – улыбалась Ольга. – «А вот посмотрим, – подмигивал Сергей. – Не забывай, главное, про художественную гимнастику. Про сальто там всякие, прогибы и стойки на руках.» – «Ой, Макаров! На фиг мне это сдалось в балете?» – «Это в ИХ балете на фиг. А в НАШЕМ балете, Оль, в самый раз.» – «Как это, в НАШЕМ?» – «Еще не придумал. Упражняйся пока». И далее в таком духе. И вот нате вам: женится на Катьке, говнюк.
Из форточки несло морозцем, но упражнялась Ольга в купальнике. Родители, по счастью, отсутствовали, так что поднять хипиш было некому. Сообщивший новость Валентин растерянно наблюдал невероятные кульбиты, проделываемые сестрою.
– Зачем это? – полюбопытствовал он. – Разве это балет?
– Это наш с Макровым супербалет, – запыхаясь, ответила Ольга.
Валентин невесело усмехнулся.
– Известие, вижу, не выбило тебя из колеи. Я рад.
Смахнув со лба влажную прядь, Ольга взглянула на него с вызовом.
– Из колеи не выбит даже ты. А мне что, вешаться?
– Ах ты сопля зеленая… – пробормотал брат. – При чем здесь я?
«Сопля» похлопала его по плечу.
– При чем ты или нет, решать тебе. А я для себя все решила.
Валентин припомнил недавний разговор:
– Уведешь Макарова у Кати?
– Не сразу, – уточнила Ольга. – Мне подрасти еще надо, оформиться… Пусть пока погуляет.
Брат воззрился на нее в обалдении.
– Оль, елки-палки… тебе же только двенадцать! Какими, интересно, глазами ты смотришь на одноклассников?