Петрушка на балу
Шрифт:
– С чем не согласен?
– С твоим стремлением турнуть меня из училища. Ведь звонишь ты по этому поводу?
В трубке возникла пауза.
– В общем, да. Зачем ты к нам повадился?
– Изучаю классический танец. Нельзя?
– Ой, да прекрати! Ты просто дурака валяешь!
Сергей улыбался до ушей.
– Каждый из нас останется при своем мнении. У тебя все?
В трубке опять возникла пауза.
– Слушай, Макаров, – девушка старалась говорить жестко, – неужели тебе трудно выбрать
– Катерина, – перебил Сергей, – почему ты звонишь из автомата?
Катя замялась.
– С чего ты взял?
– У тебя там машины гудят. Или ты используешь звукозапись?
– Да, из автомата, – призналась Катя. – Я знала, что мы поругаемся, и не хотела, чтобы слышала мама.
Сергей хмыкнул.
– В таком случае у меня предложение. Сейчас я к тебе приеду, мы полчасика погуляем и разругаемся окончательно.
– Это исключено! Я устала, мне рано вставать… Во сколько ты сможешь приехать?
– А где ты живешь?
– Полежаевская. В двух шагах от метро.
Взглянув на часы, Сергей произвел в уме подсчет.
– Буду к десяти. До полвины одиннадцатого навешаем друг другу плюх, и ты заснешь умиротворенная. Говори адрес.
Катя хохотнула и, назвав улицу с номером дома, сказала:
– Жду у подъезда. Только знаешь, Макаров… я не хочу ругаться.
– Это у тебя минутная слабость, – предположил Сергей. – Как только меня увидишь, мигом обретешь боевой кураж. Подбирай пока забористые выражения.
Катя рассмеялась.
– Макаров, ты невыносим! – И повесила трубку.
Сергей в темпе принял душ и оделся.
– Куда ты, на ночь глядя? – осведомилась мама.
Сын обернулся в дверях.
Рядом с матерью стоял отец, заговорщически усмехаясь.
– Что знаменательно, – проговорил он, – весь балет из головы точно ветром сдуло.
– Может, он мчится экзамен сдавать? – высказала догадку мама.
Сергей сохранил серьезность.
– Зря стараетесь, ребята. Меня вам не высмеять.
Отец чуть склонил голову набок.
– Почему ты так считаешь?
– Потому что верю в прогресс.
Родители прыснули.
– Чтоб в одиннадцать был дома! – бросила вдогонку мама.
На тротуаре Сергей пинал по дороге камешек.
Для середины октября было довольно тепло, и на безоблачном небе сверкали звезды.
Катя ждала у подъезда. На ней была куртка с шарфиком, джинсы и сапожки. Ее пышные черные волосы, словно сгусток тьмы, собраны были в узле на затылке, а глаза искрились, как частички звездного неба.
Она шагнула Сергею навстречу.
– Походим вокруг дома, да?
Сергей качнул головой.
– Зачем ходить вокруг да около? – Он взял девушку за плечи и поцеловал в губы. – Ну здравствуй.
Обомлевшая Катя его оттолкнула.
– Ты что…
– Даю тебе лишний повод поругаться. – Сергей вновь ее поцеловал, более настойчиво.
Катя отстранилась не сразу.
– Слушай, ты хоть соображаешь… соображаешь хоть что-нибудь? – И она поцеловала Сергея сама. Затем посмотрела ему в глаза. – Ой, Сереж, что мы делаем?.. Сереженька… – И приникла к его губам мягкими теплыми губами.
Когда дыхание у обоих зашлось, они замерли, обнявшись. Припозднившиеся жильцы дома, спеша к семейным очагам, деликатно их обходили.
А Сергей с Катей все целовались.
– Ну вот, – сказал Сергей, переводя дух, – теперь отправляйся баиньки.
Катя прижалась к его груди.
– Нет, я еще хочу. – И они целовались до головокружения, а во время перерыва Катя прошептала: – Сереж, не уходи. Давай всю ночь так стоять.
Сергей взял ее лицо в ладони.
– Не могу: меня мама заругает.
Катя рассмеялась.
– Прекрати, Макаров! Я тебя не отпущу!
Сергей смотрел ей в глаза.
– Когда у тебя день рождения?
– Десятого января. А что? Хочешь подарить мне поцелуй?
Разумеется, они поцеловались, и Сергей сказал:
– Мы оба понимаем, что ты втрескалась в меня по уши и, конечно же, хочешь…
– Замолчи! – Даже при свете фонаря заметно было, как вспыхнули Катины щеки. – Пожалуйста, не надо!
– И хочешь, – невозмутимо продолжил Сергей, – предложить мне руку и сердце. Скрывать не стану: я окрылен. Но, так как тебе нет восемнадцати, не могу воспринимать твое предложение как деловое. Лишь после десятого января этот проект обретет почву. И если до тех пор ты не передумаешь, противиться тебе я не сумею.
Теперь Катя взяла его лицо в ладони.
– Макаров, ты серьезно?
Он смотрел ей в глаза.
– Более чем.
Она порывисто его обняла.
– И я смогу тебя тормошить, царапать и кусать?
Сергей вздохнул.
– Веселенькая перспектива.
– Со мной не соскучишься, – пообещала Катя. – До января не дотерплю, подделаю паспорт.
– А я буду навещать тебя в тюрьме. – Они рассмеялись, и Сергей сказал: – На этой оптимистической ноте я провожу тебя до лифта.
Катя обнимала его за шею.
– Когда мы увидимся?
– Завтра после двенадцати я приеду в училище.
– Училище не в счет. Скажи честно, Макаров: зачем ты к нам повадился?
Сергей потерся носом о её нос.
– Хотел быть к тебе поближе. А потом увлекся.
– Что значит «увлекся»?
– Фантазия разыгралась. Интересно экспериментировать в балете.
Катя потрепала его за вихры.
– Ой, Макаров, ты невозможен! Но видеться мы будем каждый день, да? Вне этого чертова училища.
Сергей улыбнулся.