Пилигрим
Шрифт:
Миновала бархатная осень. Температура сделалась холоднее, ясных погожих деньков становилось все меньше. Ветер с моря задул жестче, и все чаще тучи проливали на землю дожди, иногда перемежавшиеся мокрым снегом. Плоды давно созрели, а листья облетели с деревьев. Все больше времени семья проводила в хижине, которую хорошенько укрепили и изнутри промазали по поручению Онерона смолой. В свободные часы человек со звезд учил дикарей азам арифметики и письменности.
Клан Руда запомнил это время как самое удивительное и странное за всю свою жизнь, даже не смотря на массу событий, которые произошли позже. Онерон не только показывал, как успешно выжить, но и рассказывал туземцам удивительные истории. На закате, сидя на берегу моря, под роптание волн, он рассказывал
Там, наверху есть Мир богов. Здесь, внизу Нижний мир, Мир людей. Боги создали Нижний мир, который мы видим вокруг себя, во всей его красоте и многообразии. Все это - наше. Хозяин нашего мира - Фа, солнце, которое дарит нам свет и тепло днем. А вот эти точки - тоже Фа, возле которых есть такие же нижние миры, и Фа также греют их. Они такие маленькие потому, что очень далеко отсюда. Днем они не видны из-за яркого солнечного света, зато хорошо различимы ночью. Все Фа составляют Великое колесо, которое крутится в пространстве вечно. Так было и будет, и ничто не в силах остановить это движение. Это изначальный порядок, основа мироздания.
Эри объясняли ему, как следует выстроить космогонию: по классическому образцу из истории человеческой цивилизации. Должен быть пантеон богов, главный бог и определенный Миропорядок, которые образуют единую и простую систему. Но что-то вспыхнуло внутри, когда Со начал повествование о Фа - отголосок странной идеи. Красивое видение из забытых снов. Оно было неразрывно связано с вечным движением, со странствием, которое составляло не предикат, а саму суть его существования. Словно Вечный двигатель, Perpetum Mobile, крутящий шестерни сложнейшего механизма этой вселенной. Маховик, Ось, пронзающая миры-системы с планетами. Это выглядело настолько прекрасно, что Со решил рискнуть и слегка пренебречь инструкциями, позволив себе помечтать.
Онерон поведал дикарям о Великом Путешественнике, что скитается по мирам и сеет зерна разума там, где считает нужным. О том, кто вечно странствует, наблюдает, запоминает и делится сказаниями, былями и небылями. Вот так и были созданы люди, говорил Онерон. Странник явился сюда из далеких далей и остановился передохнуть. Он счел этот мир подходящим новым домом для человеческого рода и Фа дал ему свое благословение. Странник уронил зерна и из тех зерен появились первые люди. Странник отправился в путь, а Фа стал следить за людьми, греть и светить им так же, как и прочим живым тварям на этой земле. Однажды время пришло, и зерна дали всходы. Фа решил отправить в Нижний мир посланника - своего сына, чтобы тот наставил людей на истинный путь...
Каждую неделю Онерон рассказывал им по одной истории.
И каждый раз дикари, слушали, разинув рты - все, от мала до велика.
Зима подходила к концу.
– Скоро польют дожди, - говорил Руд.
– Небо потемнеет, будет гневаться и грохотать. Бу-бум! Бум! Нужно будет собираться назад...
– Помнишь наш разговор? Сделаем по-другому. Назад отправлюсь я с кем-нибудь одним из вас, а остальные пусть остаются здесь и ждут. Припасов хватит. Свежую еду вы умеете добывать сами. Мы вернемся к середине весны, обещаю. Здесь можно надежно спрятаться. Не стоит рисковать жизнью своих детей, Руд. Не надо тащить их в такую даль.
– Я послушаю тебя, - покорно согласился человек.
– Но кто останется, и кто пойдет?
Решили, что за старшего на стоянке останется Руд, а Вед, как молодой и ловкий, пойдет с Онероном. Они возьмут только оружие, а остальное добудут в пути; так дорога займет меньше времени. Обувшись в специально сшитые походные ботинки, они выступили на рассвете первого дня весны. Восходящее солнце светило им в спину. Руд проводил их до первого холма и наблюдал за тем, как вереница следов быстро вытягивается за удаляющимися по песчаникам силуэтами.
Вед отлично помнил направление; легко ступали они по земле и очень быстро продвигались
Их жилище в недрах горы пустовало. Почти все осталось таким же, каким было в момент ухода на юг. Лишь кое-где похозяйничали звери да сквозняк, но следов пребывания человека не наблюдалось.
– Странно, - сказал Онерон, - я ожидал увидеть гостей.
– Другие знают, что мы живем здесь и вернемся. А чужаку трудно найти убежище, надо весь день потратить на это.
– Показывай, где живут другие из северных людей.
И Вед повел его вверх по взгорью, туда, где пологие склоны обнимал лохматый лес. Это был край обширных террас из каменных уступов и глухих чащоб в низинах, здесь свободно разгуливал свистящий ветер, и притаилось пугливое эхо. Глухое, загадочное место.
Искали долго. Вед щебетал, как сойка, подавая сородичам условный сигнал: «Свои!» Прежде, чем они увидели первого угрюмого обитателя гор, прошел почти весь день. Онерон все продумал: в качестве знака дружбы он прихватил с собой свежее мясо убитого оленя. Они оставили кусок на камне и отошли на достаточное количество шагов, чтобы дикарь почувствовал себя в безопасности. Сработало эффективно - человек алчно подскочил к еде и утащил ее за камни. Они продолжали ждать, посмеиваясь. Вед сказал Онерону, что давно не видел таких худых оборванцев, ведь сам-то он за зиму набрал вес и форму, стал чистым и опрятным. Онерон напомнил ему о дне их первой встречи и об их житье-бытье до того.
– Это было как в другой жизни. И я не хочу назад, - признался парень, разглядывая верхушки елей.
Спустя час из-за камней вышли трое смельчаков. Завязался разговор. За исключением пары мелких деталей, контакт произошел по такому же сценарию, что и с Рудом. Онерон был доволен. Северный народ оказался миролюбивым, они встречали незнакомцев открыто и без агрессии. Они проговорили до заката. Онерон посещал их всю следующую неделю, и каждый раз приносил с собой какую-нибудь снедь.
Онерону удалось собрать группу из двадцати пяти человек. Оказалось, что они прекрасно знают друг друга, но предпочитают жить обособленно и объединяются лишь в самых крайних случаях, например, на большую охоту. Жили они в скальных впадинах, этаких каменных мешках, или, как семья Руда - в пещерах. По равнине были разбросаны около трех десятков таких семей, в каждой по дюжине человек. Они вели оседлый образ жизни и не торопились сниматься с насиженных мест; они поселились здесь с последней великой миграции на запад, когда с востока подступил ледник и затопил плодоносные долины их предков на обратном берегу Штормового моря. Слишком хорошо они помнили лишения и тяготы скитаний. Последнего вожака, пытавшегося сколотить из семей единое племя - разумеется, при помощи силы и с целью узурпировать общую еду, - они скинули с края скалы в пропасть. Эти люди обладали равными способностями и очень ценили свободу; признанного лидера среди них не было. Не было человека, который обладал бы явно выраженным талантом, способным привести их к лучшей жизни. Чем-то, что могло бы оказаться полезным для всех. Балом здесь правила община, на сходах которой решались жизненно важные вопросы.
В тот ясный весенний день, расположившись на замшелых камнях после сытного обеда, они внимательно слушали человека в золотом одеянии и Веда, которого знали давно. Онерон рассказал им о себе в нескольких кратких, но емких фразах - так, чтобы все поняли, о чем идет речь. Он поведал о мире богов, о своем божественном происхождении и замыслах.
– Фа возвестил вам о моем приходе семь раз. Он отправил меня на землю для того, чтобы наставить своих детей на истинный путь и помочь им обрести себя, - добавил он в заключение.