Пилот особого назначения
Шрифт:
Блад промолчал, глядя в подволок.
— Взаимно. — Ответил я. — Ничего не хочешь сказать? А, Кормчий?
Долгий взгляд, дьявольщина, а в глазках-то совершенно нешуточное сумасшествие!
— Мне с тобой разговаривать не о чем, мой нечестивый брат! — Сообщил Иеремия торжественно.
— А если подумать?
— Смешно слышать такой совет от того, кто сам ни разу в жизни не думал самостоятельно…
— Церемонии разводить будем?! — Взревел Лев, очень натурально, я аж подпрыгнул, а он рванулся к Бладу, засадив тому в горло ствол автомата. — Я
— Н-ну, я так и думал, кхе-кхе, — прохрипел Кормчий. — Вам всем от меня что-то надо. И вы мне ничего не можете предложить взамен. Даже сделать ничего не сможете, так как смерти и пыток я не боюсь — боль очищает.
— Может, ну его к лешему, а? — Сказал Лев, показательно успокаиваясь и убирая автомат. — Предлагаю устроить всей компании прогулку в открытый космос без скафандров. Скажем, что ритуальное самоубийство. А то у нас царит нездоровый гуманизм — затаскают еще по кабинетам за жестокость. Ну а так — нет человека и спросить не у кого. Как тебе идея?
Блад улыбнулся окровавленными губами. Весь его вид выражал живейшее желание и полнейшую готовность прогуляться без скафандра.
— Смерть очища-а-ает, братья.
— Смерть очищает! — Как робот повторил Небраска.
— Смерть очищает! Смерть очищает! — Пошло гулять по рядам пиратов, до которых долетали некоторые слова.
Все-таки Кормчий был артист. Даже сейчас он играл, хоть и мала аудитория — не его уровень. И как играл! Жил ролью!
Ну что же? Я тоже кое-чему научен.
— Нет, Лева, нет! — Я покачал корпусом, так как головой в летном скафандре не больно покачаешь. — Плохая идея! У меня есть идея лучше!
Ваш верный повествователь возвысил голос, чтобы меня гарантированно услышал весь выводок.
— Смерть, конечно, очищает, кто бы спорил? Но смерть бывает разная! Я предлагаю передать их всем скопом в руки конкордианских властей! Никакой головной боли для нас, и награда хорошая! За живого Блада обещают сто тысяч терро. Да за остальных набежит по мелочи. А уж этим кадрам военные дознаватели устроят настоящее и очень небыстрое исцеление огнем! Это будьте любезны! Вот эту идею ты как оцениваешь, Лёва?
— Сто тысяч! Едрёна матрёна! Ого! Ну все, уломал, чертяка языкастый, пошли отсюда. — И бойцам. — Этих двух — к остальным!
Мы развернулись и пошагали прочь. Блад только тихо рассмеялся, а вот Небраска, Небраска сломался.
— Эй, эй! Румянцев! Давай поговорим!
— О чем? Что ты мне можешь предложить? Завтра ты будешь отдыхать на «Римуше» в обществе милейших клонов, мы с лейтенантом получим за вас оптом тысяч двести, и все будут счастливы! — Бросил я через плечо.
— Э нет, несправедливо! Вы нас взяли, при чем тут Клон?
— Бра-а-ат Чарльз, стыдно… — затянул из шеренги Блад, но его голос захлебнулся в звуке смачного удара.
Я взял Степашина под локоть, и мы подошли к Небраске.
— «Несправедливо»?! Это я от тебя
— Ладно. Ладно. Поторгуемся. Я тебе сливаю информацию о звездолетах чужаков, а ты гарантируешь мне жизнь.
— Я тебе могу гарантировать только суд в Российской Директории. И потом, сведения о звездолетах я у тебя купил перед нашими искрометными гонками. Или не помнишь?
— Ну я же не дурак, брат! Зачем рассказывать все что знаешь за один раз, а?
— М-м-м… ну если тебя устраивает суд у нас…
— Устраивает, — быстро согласился Небраска.
Еще бы его не устраивал! Против Российской Директории брат Чарли нагрешил ой как умеренно! В отличие от Конкордии.
— Излагай.
— Какие гарантии, кроме твоего слова?
— Только одна гарантия: ты продолжаешь молчать и завтра оказываешься у клонов. Это я твердо гарантирую, брат.
— Нехорошо брать за горло коллегу, пусть и бывшего… Ну слушай…
В июне некий брат Этьен с группой единомышленников из «Синдиката» захватили легкий конкордианский транспорт в районе внешнего пояса астероидов системы Альцион. Погоня и абордаж затянулись, в системе появился фрегат, и им пришлось срочно делать ноги.
Разогнались, ушли в Х-матрицу без проблем, а вот вышли — вышли с проблемами.
Совсем не там, где планировалось: всё в той же системе, но на орбите планеты Береника. С наглухо запоротым люксогеновым дьюаром у первого двигателя и разболтанной системой прецизионной ориентации — у второго. Кроме того, двенадцать часов после этого экипаж переживал не самые приятные последствия по симптоматике «Осложненный выход из Х-матрицы». Тошнота, полная потеря мотивации, апатия, жуткие головные боли, сердечная аритмия, тремор конечностей — вкусный набор, превративший отчаянных парней в стадо безвольных неврастеников.
Пришли в себя. Сообразили, что клоны их не преследуют. Собрали из двух двигателей один действующий. Ну понятно: тот, что с треснувшим дьюаром, пошел на запчасти.
И вот доделывают они двигатель, как вдруг… Их искалеченную посудину берут в коробочку неизвестные флуггеры! После чего — обмениваются пренеприятными сигналами, которые звучат в эфире как царапающее нервы шипение.
Однако — пронесло.
Покружив вокруг немного, неизвестные, видимо, решили, что угрозы калеки не представляют, а потом за ними прилетел материнский корабль.
— Всё как ты описывал, Румянцев. Синий цвет, просто невероятные размеры, форма счетверенного крючка.
— А флуггеры?
— Этьен говорил, что геометрия однотипна кораблю, но конкретная форма и размеры уникальны — ни одного одинакового. Он их тогда хорошо разглядел — было время.
— Что дальше?
— Да ничего. Чужаки убрались. Наши прилетели домой на куске клонской колымаги — той, что попала в лямбда-сферу уцелевшего двигателя. Слили нам эту историю, постирали панталоны и — дальше работать.