Пилот
Шрифт:
Почесал я репу, подумал, что мне с этими ребятами тут жить, а если перееду, то все равно встречаться. Да и задарил по экземпляру механикусам в бытовку и начальнику в кабинет. Не убудет с меня. У себя в вагончике я такой смонтировал за пятнадцать минут, Таккер видел. Элементарно. Потому все сразу в очередь ко мне на приобретение выстроились, поскольку работа - работой, а живут в городе семейно. А семьям дюже жарко. Прикинул я резоны, да и зарядил им по штуке за кондишок. Никто и не пикнул, мироедом не обозвал. Только орлы эти меня чуть не уронили, когда качать налетели. Перекосы планирования, так сказать. Так у нас это раньше называлось.
Я на вышку к караульному залез, калаши пристрелял.
К вечеру ударным трудом закончили ребята сборку и пошел я контроль совершать. Проверить все и вся надо. Правильно ли тяги подсоединены, электропроводка? Правильно ли управляющие поверхности работают? А то, бывает, лево и право перепутают, как дядька Георгий на Хиосе восток с западом, и будет мне тогда кирдык. Законтрены ли гайки? На первый взгляд все ладно. Гайки динамометрическим ключом протянуты. Все до одной ошплинтованы. Порядок. Выкатил я бочки с керосином, все шесть штук, что с собой брал на случай всякий, и в баки их перекачал. Двигун осмотрел. Маслице проверил. А куда оно бы делось? Турбинку запустил. На спину к "Каравану" влез и проверил на места соединений на отсутствие течи. Течей не обнаружил. Умеют ребята работать, когда захотят. В кабинку сел и рули вертеть начал вправо-влево, вверх-вниз. Элероны проверил, все триммера поворочал. Фары и локатор обследовал. Механизацию крыла тщательно проверил. Все штатно. Нет замечаний. Проведу завтра летные испытания, и за работу приниматься пора. Все земные дела практически устаканены. Пора работу искать.
Пригласил бригаду и начальников в стойбище, жить-то будем У Саркиса, но и здесь теперь есть где головку приклонить. Наполнили кружки 'саменой', поздравили нас с прибытием еще разок, пожелали посадок не меньше чем взлетов и учинили нам с Катей форменный допрос. Про то, как там Земля-старушка поживает. Самому настырному, которого Стивом звали, он все домогался от меня, как сыграли последнюю игру 'Чикаго буллз', я газету вчерашнюю всучил, чтобы отстал от меня. Последнее, что меня в жизни интересует, так это успехи бегунов, прыгунов и прочих мячепихателей. В общем, они нас больше спрашивали, чем наоборот, и разжиться информацией особо не удалось. Сильно засиживаться ребята не стали, и два часа спустя пора пришла подарки получать. Рассчитались со мной за кондишки наличкой, без разговоров. Открыл я контейнер и выдал обещанное. Их и увезли тут же. И мы следом за ними в город, на свиданку с герром Шнитке. Пора его за зябры прищучить.
Свободная территория под протекторатом Ордена, город Порто-Франко. 23:00. 17 число 6 месяца. Понедельник. 22 год.
Приехали на 'Овальную' площадь, в магазин зашли и к продавцу давешнему прямо направились. Тот узнал меня сразу и, не задавая наводящих вопросов, побежал хозяина звать. Герр Клаус Шнитке тоже не поражал воображение толщиной торса и яркостью ланит. Худющий и бледный какой-то немчик. Хворый, наверное. Обсудили мы технические характеристики предлагаемого товара, и стал мне тут Клаус цену сбивать беспринцыпно. Говорил нам, что такую технику неохотно раскупают, что орден поставляет ему значительно дешевле. Врал в глаза и не краснел, меланхолик.
Тут меня мягко отодвинули в сторонку, и за дело взялась бизнес-кирия. Нежно глядя ему в глаза, она уточнила, по какой цене герр Клаус хотел бы приобрести нашу партию.
Я предлагал ему по тысяче пятьсот. Он больше пятисот платить не хотел. Но взял по тысяче четыреста тридцать. Оптом. Самовывозом с аэропорта. Без контейнеров. Они мне самому пригодятся. Куда немцу с греками в торговле соревноваться! С ними, с греками, разве что только армяне да евреи потягаться могут. С холодильниками так бойко не вышло, и забрал он их по тысяче экю. С этим товаром тут не так напряженно. В банк ехать было поздновато уже. Договорились, что я завтра к 08:00 подъеду и мы сделку оформим. Простились с герром Клаусом и совет держать стали в маленьком кафе на овальной площади. Ужин, товарищи летчики.
Контейнеры я придержал. Продавать не стал. Морской высокий и широкий сорокапятифутовый контейнер - это не только 90 кубометров внутреннего объема. Если их спарить, то от любви двух таких длинных, но узких, роскошный гараж получится. Или склад. Забытых вещей. А полуавтомат сварочный мне от Теодора через супругу в наследство достался. Варить и резать я тоже умею. Но это на постоянном месте уже сделаю. Когда Катюхе дом построю, такой же, какой у нее жулики отняли. И рассказал ей о своей мечте.
Катя пила вкусный и полезный капучино. Поглядывала на меня нежно и признательно. Я тихо млел от ее взгляда, а она взяла и отказалась. Потому что такая громада потребует массу времени для наведения в ней порядка. Мыть да пылесосить бесконечные просторы - это прислугу содержать надо. Нанимать ее она не собирается, поскольку посторонних в доме терпеть не может. Ей и меня рядышком вполне необходимо и достаточно. И посему обойдется кирия Катерина Ружейникова домиком гораздо более скромных размеров. А если я намерен сделать ей приятное, то выбором проекта она сама займется. Хотя и обещает со мной советоваться. Я совсем сомлел от неги и ощущения тихого счастья. Вот банальный штамп - женщина моей мечты. А как здорово-то, мои маленькие любимые радиослушатели, когда у тебя такая есть на самом деле.
Попили мы этого замечательного капучино и на почту зашли. 'New World Mail' называется. И обозначается дудочкой, свернутой в каралечку. Имел я одну мысль неоднократно, об этой самой почте. Коммерческая авиация вообще с почтовых перевозок начиналась. Вот и собрались мы с Катей поразузнать, а как это дело тут поставлено? Может, наймут? Самое то для разведполетов. Если платят прилично. Почта функционировала посредством эксплуатации молодого организма, выполненного в стиле эмо. Или как-то так. Это я так стебаюсь, оттого, что прикольно выглядел означенный организм.
Парнишке на вид лет семнадцать, в ухах серьги, в носу серьги и на бровях серьги. Заподозрил я, что это только видимая часть его коллекции, но уточнять побоялся. Вдруг он очень душевно ранимый? Раскрашен был малец в духе мосье Стендаля. В красное и черное. Обмундирован хотя бы по человечески. Но полагаю, только в рабочее время. В чем он на воле гуляет, представить не решусь. Как не решусь предположить о направлении его жизненных ориентиров.
За стойкой сидел он с видом сосредоточенным, заполнял какой-то сложный тугумент официального вида. Кусал свирепо при этом кончик шариковой ручки и видно по всему пытался высосать из нее истину. Потому что часто искал подсказки на потолке. У меня тут обращение выработалось ко всем такое вежливое: