Пилот
Шрифт:
Вот ведь какая тварь - человек! Полторы минуты назад я только о том думал, как в живых остаться и ни о чем другом не помышлял. Сейчас мне колеса уже жалко стало! И ведь вправду жалко! Новые совсем. А скорость сто десять... А аэродром уже заканчивается, и забор уже... понаставили мне тут заборов бетонных...
– два...
А нафига? Вот нафига мне непременно на полосу? На травку рулим! Там, на травке, помягче будет. Виражик правый небольшой... в угол метим... до угла подальше будет... Сто узлов.
– один метр...
Умничка! Зацелую!
От себя рога. Совсем легонечко. Знаю, что неправильно, но скорость высоковата, а аэродром совсем маленький сделался. Закрылки
Так, тормозим и подруливаем педалькой. Толчками. Скрипим на бегу, раскачиваемся... Влево... еще влево... в лобовую в забор идем... влево... еще... еще... еще... вдоль забора уже едем... сорок улов... десять... скрипнули тормоза напоследок. Стоим! Дышим! Обратно родились.
Откинул я дверку пилотскую рукою ватной, безсильной совсем, трап с защелки скинул, не помню как, и на землю выпал с легким чпоком. И прилег с устатку. Помню в детстве под грозу попал, промок насквозь. Продрог. Домой прибежал, залез под одеялко в кроватку и колотун меня неудержимый обуял. Вот сейчас снова он ко мне вернулся. Ды-ды-ды-ды-ды! Да раз за разом. Я на спину перевернулся, солнышко мне прямо в глаза. Приятно! Натянул панамку на нос. Страх пришел. Лежу. Трепещу. Колбасюсь. Теперь можно! Как там Катя у меня? Описялась поди, с перепугу! Я и сам бы описялся, но некогда мне было. Занят был я очень. Надо мне к ней идти. Только маленько полежу еще, и пойду сразу. Одну только минуточку полежу. Мысль вторая. Все. На перегрузку аппарат можно уже не испытывать. Сколько, интересно у меня на выходе из пике было? Шесть? Восемь же? До хрена было...
Ох, а вставать-то надо. Кое-как на карачки, потом цепляясь за трап ручками. Вот и славно! Вот и пряменько стоим. Почти. В кабинку смотрим уже.
– Катенька, ты как там? Жива, моя радость?
Глазки у нас кругленькие стали, моргают испуганно и часто, и на меня выпучились маленько. Красивые.
– А?
– Все, Катюшенька! Не бойся уже! Приземлились мы уже! Благополучно!
– Ой!
– Катенька-Катюша! Уже поздняк метаться! На тверди мы земной уже. В неподвижности пребываем! И в безопасности!
– Ой!
– Понимаешь меня?
– Ой, я кажется описялась!
И почему я не удивлен?
– Беги в хвост скорее, там у тебя халатик висит!
– Не могу! Я встать не могу!
– А ты ремни отстегни! Уже можно. И Морсика отпусти. Тоже уже можно!
– Я сейчас!
– А к нам тут едут гости! Попроведовать!
– Ой!
Куда только ее слабость подевалась, с испугом вместе. Женская стыдливость чудеса творит! Морсика в сторону, вскочила и в хосте скрылась как комета метеоритная. А я на землю опять присел. Устал я что-то. Сел на попу поровнее, сижу, гостей дожидаюсь. Морс на землю спрыгнул, как ни в чем ни бывало, ластится ко мне, облизал меня бесцеремонно. Весь портрет мне вылизал, собака такой. Поймал таки момент. И я его погладил по головке. Хороший песик! Иди, погуляй в сторонке! Да отвяжись, наконец, с нежностями своими! Конь педальный! Да люблю я тебя, люблю. Чтоб ты провалился!
Вот
– Что случилось? Вит, что произошло? Ты не ранен? И леди?
– Все в порядке. Никто не ранен. В помощи не нуждаемся. Мотор заглохнул.
– Почему?
– А я доктор? Я не знаю. Он мне не сказал! Стружки в масле нет. Взял стервец, и сдох не попрощавшись. Топливная система скорее всего отказала.
– Давай самолет к ангарам отбуксироем. Там разберемся, что произошло с мотором.
– Давай! Только встать помоги. Ноги чего-то вот плоховато держат!
– Это у тебя отходняк с перепугу.
– Да я догадался. Только они все равно не держат.
– Скоро пройдет!
Сунули меня обратно в самолет, сами поналезли, доктор пульс у Кати считает. Катя в халатике уже в пассажирском кресле к борту привалилась. Подрагивает.
Доктор шприц выхватил и к ней подступает, уже ваткой предплечье протирает.
– Эй док, ты чего это удумал делать?
– Это противошоковое, успокаивающее...
– Нахрен! Ты спиритуса вини лучше граммов полста плесни. И мне тоже!
– Ты крэйзи!
– Сам такой! Наливай скорей, виртуоз ланцета. Не мешкай!
Он и налил. Я выдохнул, и выпил. В держателе воды бутылку нашарил, запил водичкой потом на дока неизвестно почему вызверился.
– Чего ждем? Еще наливай! Пилюлькин хренов!
Он еще налил. Я мензурку выхватил и Кате подступил:
– Выдохни! Сильно выдохни!... Теперь выпей быстро!... Теперь не вдыхая запей! Молодец! Орлица!
И окосели мы моментально. Пока нас тягач к ангарам дотащил, мы уже и лыка не вязали. Но стали мы исключительно добродушным и разговорчивым, и люди вокруг нас такие приятные все сделались, ну как на новый год ровно. Сижу я, сгреб Катю на коленки себе, и такое на душе у меня счастье и такая радость во мне бурлит, что просто ужас какой-то. Жаль, прошло все быстро.
Свободная территория под протекторатом Ордена, город Порто-Франко. Аэродром Порто-Франко. 13:00. 18 число 6 месяца. Вторник. 22 год.
С причинами, приведшими к столь неприятному событию, разбирались недолго. Достаточно было осмотреть фильтр тонкой очистки топлива, наглухо забитый мельчайшей полиэтиленовой пылью. А вот причины ее появления в топливе поначалу меня озадачили. Так, разберемся. Горючку я с собой привез и заливал в бочки сам. Бочки чистые были. Отвечаю. Значит, гадость эта в баках как-то оказалась. А ведь точно... Когда Катя по полю рулила, расход горючки только с правого бака шел. Прощелкал я клювом на запуске и оставил кран в положении - правый бак. На взлете крен я почуял из-за этого и переключился на левый, чтобы уровнять в баках остаток топлива. Вот тут-то все и началось. Значит, в левом баке пыль эта гадкая пребывала. Какой-то дитектив получается.
И каким же ветром ее туда надуло? От Олимбоя до Салоников долетели мы будьте нате. Без каких либо проблем. И до того тоже летали каждый день. А случиться могло это, только когда крылья с самолета сняли. В Салониках мы крылья сняли, упаковали, погрузили в контейнер под самолет и сюда привезли. Стоп. Зорька - стоять! Одну ночь левая плоскость просто так у самолета пролежала! Не упакованная! Охрана аэродромная не спала, конечно, но и не пялилась на мой "Караванчик", глаз не смыкая. Если кто полез бы в него, то меру соответствующую приняли бы они. А так... много ли времени надо мимо проходя в бак пакости этой сыпануть? Секунд пять-семь... Не более. Открыл пробку, да и высыпал. Закрыл пробку - дальше пошел, как ни в чем не бывало...