Пилот
Шрифт:
– Хуу аарр ююю?
– прогнусавил я, передразнивая выговор порто-франковского механа из Алабамы.
– Ю..ю... ви... ис... пасанджер фор ю! Фор Мааскоу!
Вобля! (Рыба такая). Да они по-английски вообще не говорят ... и не мычат даже. Я немедленно проникся громадным уважением к личным лингвистическим способностям. Да я по сравнению с ними - вааще Шекспиаар!
– Хуу!? Вуут ююю сеейд!? Эм дно'т андуустенд ююю! Тэллу ми ооггеейн!
– Интересно! Они-то моё мычание поди тоже не разгребают? И как будут выкручиваться?
– Маааскоу!
– Муускауу? Мани!
– Я посчитал по головам потенциальных пессенджиров и показал на пальцах - сикс хандрид грин!
Это они влет поняли. Можно сказать, по-русски им сказал! За моею спиной экипаж молча давился от смеха.
По фюзеляжу прошла вибрация. По-моему, 'Гранд' у нас даже крылышками затрепетал. Этак и до флаттера недалеко. Если они с такой интенсивностью ржать будут, так и плоскостям недолго отвалится. Показал за спиной экипажу кулак, чем вызвал еще одну волну вибрации.
Что касается английских числительных в сочетании с понятием "бакс", потенциальные клиенты всосали, похоже, даже раньше, чем с молоком матери. Отреагировали мгновенно. Ни уточнять, ни повторять не понадобилось.
– Фо хандрид!
– синхронно прозвучали в ночи два голоса.
– Сикс хандрид.
– Я лениво перевел взгляд на лунный диск, заливавший аэродромное поле серебристым светом.
– Ноу баксиз!..
– Ноу баксиз - ноу Муускауу.
Пожав плечами, делаю вид, что собираюсь задраить люк.
– Ви хэв экю! Ту хандрид экю!
Какой конвертатор тут отыскался! Умник, не иначе. А чего тогда бежал не в строю?
– Бакс - ить из экю. Мани - ить из э бакс! Сикс хандрид баксиз. Наау!
Тот, что повыше, вызверился на собрата по турпоходу по злачным местам:
– Вот зараза миссисипская! Кеша, кому было сказано - не трать дорожные деньги! Ты, муфлон, скулил: - "Трубы горят, трубы горят!" А я те говорил: "Пешком пойдем!" А ты? Машину пролюбил? Рулетчик гребаный. "Херня! Уболтаем!" - Давай, еблан, убалтывай!
– А ты че, не такой, типа? Типа - ангел? В перышках? Че, сам не играл? По одалискам не терся? "Вон ту, жопастенькую мне. Ишь как вертит!" Экзотоман нашелся!
Тот, что пониже, слегка заискивая обратился ко мне:
– Слышь, эта, мужик! Давай, скинь сотню! Файв хандрид! Ну нету нихера больше! Андестенд ю? То ись ми? Ну, ты понял, короче? Пятихатка только на кармане.
Понять-то я его понял. Как не понять. Но и вот так, запросто, уступить? Рылом треснут.
– О кей! Файф хандрид!
Поднатужился я. Словарный запас свой перетряхнул и приговор вынес:
– Флаайт оф зе зеед клаасс! Фууд ин вэйс - виилл нот гиив! Дринк виилл нот геэт. Смоокин из нот! Фаак из прохибитиид! Миззл вил биат. Олл клиаар? Кэш маани!
Меньшенький к долгому за разъяснениями обратился -
– Аристарх, это он чего сказал? Я чет не понял!
– Не сцы, Иннокентий. Уболтали! Тока жрать не дадут. И курить нельзя. И еще он сказал, что трахаться нельзя.
– С кем, Аристарх?
– С тобой, муфлон кучерявый!
Ох и выхлоп от них прет! Мама дорогая! Забрал я дензнаки, пересчитал показательно, в карман спрятал. Потом впустил 'пессенджеров'. Проследил, чтоб пристегнулись, велел спать. Задраил люк и пошел мотор заводить.
Вот новости. Не заводится мотор! Стартер жужжит, турбину крутит, а компрессии в ней нету. Кто взял компрессию?! Стал я думать о причинах происходящего казуса. Сижу, думаю... Мыслю...
За спиной переговариваться принялись -
– Аристарх, а че не едем?
– Я те доктор? Щас поедем.
– Кстати, а денег нам доктор Менг..?
– Заткнись, придурок комсомольский! Ибо сказано - не упоминай всуе!
– Да ладно тебе! Тоже мне, зам по АХЧ, номенклатура нашлась! Да тут нерусь дикая! Чоб они поняли?
– Сказал, заткнись, значит - заткнись! Целее будешь!
– Он, что? Бог, что ли, доктор твой?
– Бог не бог, а всемогущества изжарить яичницу с колбаской на твоей дурной лысине у него хватит. За длинный язык. Паяльной лампой. Яйца и колбаска, как ты понимаешь, будут тоже твои!
Пурга какая-то! Чего ж ему надо? Чего ж он, собака, не заводится-то? А заглушки в воздухозаборниках я снимал? Не снимал! Ну, я задумчивый сделался! Ну, Спиноза просто! Вылез я наружу, точно, вот они, красненькие мои. На положенном месте торчат. От, растяпа! А куда второй пилот у меня смотрел? А курсант почему не напомнил? Всех сгною! Не экипаж, а сборище больных Паркинсонов... Убрал я заглушки, под колеса глянул на всякий случай - колодки убраны. Все! Загостились мы тут. Пора нах Мааскау!
Разумеется, двигатель схватился с полпинка. Доложился я диспетчеру, получил разрешение, вырулил на двадцатку и взлетел легко и свободно. На курс прилег. Ночь. Прохлада. Порожняк. По семь метров в секунду в небо лезем. Только двигун звенит на номинале. Забрался на любезные сердцу моему четыре восемьсот, выставил крейсерский режим и чую, не так что-то. Такое впечатление у меня. Что ветер не попутный, а натурально боковик.
Скорость по нафигатору всего на двадцать узлов выше приборной. Так это за счет высоты полета. Пришлось обратиться к таблице ветров. Та утверждала, что все в порядке. Должен тут попутный дуть. А не дует! Прибавил пару сотен метров, еще хуже стало. Сто узлов. Маловато будет. Попробовал поискать нужный поток ниже. На четырех тысячах отыскал. Сто сорок пять узлов. Болтанки нет ибо нет турбулентности потоков. Полет нормальный. Все уснули. В кабине полумрак, только приборы светятся. И звезды снаружи. Небосвод звездами сияет. Луна фантастическая в левый глаз подсвечивает. До Москвы шестьсот шестьдесят миль. Пять часов лету. Лепота! От Луны дорожка по воде серебряная... И сердечко екнуло. Мы же над заливом, ешкин кот! Над Большим Заливом. Далеко от берега! И всю дорогу над ним пилить будем! Чот жутковато сделалось! Малехо.