Пилюля
Шрифт:
– Не знаю, это на полке валялось. Пряник, кажется. Она так не любит пряники?
С трудом освободив ноги, Рита спустила их с полки.
– Куда мы едем?
– Куда-нибудь подальше.
– Какой реальный был сон… – Она несколько раз кашлянула. – Мне плохо. Все болит. Внутри будто пожар.
Кастро посмотрел на ее ладонь, цыкнул недовольно и скривился.
– Черт! Ваш чокнутый профессор был прав. Четырнадцать дней. Как в воду глядел.
– Какую воду?
Кубинец откашлялся в кулак, потом показал ей свою
Рита инстинктивно отстранилась.
– Ты кашляешь кровью, – испуганно констатировала она.
– И ты, – весело, будто объявляет о лотерейном выигрыше, сказал Кастро.
Девушка взглянула на свою руку. Ладонь была забрызгана мелкими алыми пятнами.
– Что с нами? – спросила она шепотом.
– Пройдет. Это пройдет, – поспешил успокоить девушку Кастро. Он улыбался, но девушка чувствовала волнение. Он явно что-то не договаривал.
– Ты когда-нибудь видела разрезанную скальпелем мышь? – ни с того ни с сего спросил Кастро.
– Мышь? А при чем тут мышь? Наверное, ты имел в виду тигра? Меня хотел сожрать безголовый тигр.
– Это так неприятно, скажу я тебе, – думая о чем-то своем, продолжал Кубинец.
Рита вдруг изменилась в лице. Весь ее страх неожиданно улетучился. По всему телу прокатилась волна радости – она увидела Саню. С трудом перешагивая через наваленные на полу сумки, не отрывая от нее взгляда, молодой человек шел навстречу и остановился в метре от нее.
– Ты очнулась, – сказал, улыбнувшись, но тут же придал лицу строгое выражение. – Как ты себя чувствуешь?
Рита ответила не сразу. Какое-то время просто разглядывала его.
– Не подойдешь, не обнимешь меня?
Зависла пауза. Кубинец, явно переигрывая с серьезностью выражения лица, вытягивая шею, заглянул обоим в глаза.
– Думаю, это лишнее, – борясь с собой, выговорил Саня.
– Вот как?
Саня сел на свободное место возле окна.
– Зачем ты встала? Тебе надо лежать. – Он откашлялся, посмотрел на ладонь и спрятал руку в карман. – Скоро все закончится. Приедем в город и положим тебя в больницу. А потом домой. Никто больше за нами гнаться не будет.
– И тебе надо в больницу.
– Со мной все в порядке.
Кубинец выглянул в окно, устремил взгляд в небо.
– Время, – сухо сказал он, поднялся и достал с верхней полки кейс. – Моей маме, а позднее надзирателям в камере пыток врачи рекомендовали давать мне химические препараты строго по времени, указанному в рецепте.
Он снова сел, открыл кейс, достал бутылку минералки, а через секунду положил на крышку кейса три большие красные пилюли. Одну из них он пальцем пододвинул в сторону Риты.
– Пей, – протянул ей воду.
– Что это? – спросила девушка.
– Извинительный жест профессора Ширяева. Я так полагаю, это конец эксперимента. Эпилог. Пей. Кони не двинешь, тогда и мы рискнем.
Рита глянула в глаза Кубинцу, потом на Саню и медленно
Кубинец, будто еще не решив, что делать с пилюлями дальше, легкими щелчками стал подкатывать одну к другой. Наигравшись, подтянул одну из них к Сане.
– Ваш выход, маэстро.
Глотать ее было больно. Запив пилюлю минералкой, Саня потрогал рукой горло.
– Действует, – вдруг обрадовано сказала Рита. – Помогает. Жжение проходит. И это ощущение, будто потроха свинцом залили, – его нет.
– Ты откашливаться перестала, – заметил Кубинец. – И тут не соврал, черт. Ну, хоть это хорошо.
– Чего тянешь, пей свою. Дядя доктор себя забыл вылечить.
Одну из них он пальцем пододвинул в сторону Риты.
– Пей, – протянул ей воду.
– Что это? – спросила девушка.
Кубинец положил свою пилюлю в карман и посмотрел на Саню.
– Телефон купил?
– Да, – ответил тот, – но здесь не возьмет.
– Позже наберем. Все получилось? Оставил?
Молодой человек кивнул.
– Помнишь номер профессора? Позвонишь, передашь привет Рэму, скажешь код и номер ящика камеры хранения, где оставил флэшку.
– А зачем это Павлу Игоревичу?
– Это не ему, это тем, кто его прослушивает. Через полчаса флэшка будет у Рэма, и вас оставят в покое.
– Понятно. Почему пилюлю не проглотил?
– Сильный препарат, – ответил Кубинец и, закашлявшись, заляпал кровью рукав рубашки. – В моем возрасте это вредно для сердца.
– Не дури, нам помогло. Тебе же все хуже и хуже. – Саня взял его за руку. – У тебя пульс сумасшедший.
Показалась станция. Подходя к перрону, старые вагоны заскрипели. Кубинец сжал челюсти и прикрыл глаза ладонью. Со лба на руку стекал пот, тело стало вздрагивать, как при лихорадке.
– Больно? – удивляясь тому, как быстро ухудшается его самочувствие, спросила Рита.
Кубинец не то улыбнулся, не то оскалился.
– Очень.
– Ты дурень, тебе что, силой ее запихнуть?
Кастро не отреагировал, с трудом сохраняя самообладание, положил руки на колени, подмигнул Сане.
– Есть связь?
Молодой человек вытащил телефон, посмотрел на дисплей.
– Звони, – сказал Кастро и отвернулся к окну. – Моя станция, – добавил он, косясь на Риту. – Пора.
– Куда пора? – удивилась девушка. – Ты что, не с нами?
– Вызов пошел, – сказал Саня, удивленно поглядывая то на Риту, то на Кубинца. – Куда ты собрался? Куда он собрался? Не пускай его. Подожди, слышишь?!