Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Щедрость сердца. Том VII
Шрифт:
— Бомбочка выбрала для очередной встречи туристическую базу в горах. Это кажется странным и подозрительным, Сергей.
Сергей:
— Говорит, что встречается не только со мной и ей удобнее встретиться в укромном месте. Это разумное объяснение, Альдона. Бомбочка торгует с кем может, она взбалмошная особа, и нечего требовать соблюдения привычных форм общения.
— Но это же опасно!
— Без сомнения. Следует учитывать и ее буйный темперамент. Черт знает что она может выкинуть, ее поступки нельзя предусмотреть и на минуту вперед. Сумасбродная
Альдона:
— И, вероятно, самое опасное.
— Да. Но путь к базе один, и вы вдвоем сядьте в его начале, Если в гору пойдут подозрительные люди — нахально идите по их пятам. Втроем — мы сила.
Ганс:
— Тогда мы поднимемся вместе, тебе в помощь, Сергей.
— Бомбочка, возможно, вас уже заприметила. Если на базе я увижу что-то неладное, то сейчас же сбегу вниз к вам. Один на один я с ней справлюсь!
Альдона:
— Ну смотри, Сергей! Не зевай! Ревнивая женщина — опасное животное! Как бы она не подняла тебя на рога!
— Ладно. Идите ребята. Я вернусь первый, и мы вместе исчезнем до ее появления здесь! Ну, пока!
Махнув рукой, Сергей начинает спокойно подниматься вверх по запорошенной снегом узкой каменистой тропинке.
Альдона и Ганс на опушке леса смотрят вслед уходящему Сергею, потом на часах засекают время.
Альдона как будто про себя, в глубоком раздумье:
— Вся беда в том, что Флорика и Сергей не понимают друг друга. Будучи мужчиной, Сергей объясняет поведение Флорики тем, что она его безумно любит, до самозабвения! Сергею уже не раз попадались такие женщины, и подобное объяснение — самый простой способ понять ситуацию.
Ганс ворчливо:
— А ты как ее понимаешь, женщина?
— Женская любовь всегда имеет в себе что-то мягкое, доброе, материнское. Настоящая женщина даже любовника любит по-женски, то есть желая ему добра, женская любовь — это всегда и самопожертвование, которого большинство мужчин не просит и не замечает, но инстинктивно ждет и мгновенно оскорбляется, если замечает его отсутствие.
— Гм… — Ганс молча закуривает, глядя в сторону.
— Флорика — кусок откормленного мяса. В ней только отрицательные черты женского характера — тщеславие, упрямство, мстительность. Сергей ей не нужен. Он находится около нее по обязанности, она этого не понимает и его комплименты принимает всерьез. Ее злит, что Сергей не идет дальше болтовни. Она попробовала нажать — не выходит! Нажала больше — опять неудача! А Флорика из того круга хозяев своей страны, в котором не сносят обид.
— Ну и что же дальше?
— А дальше капризная дура, привыкшая к безнаказанности и своеволию, сделает непоправимою глупость.
— Сергей все предусмотрел.
— Может и прозевать. В данном случае его несчастье в том, что он — мужчина!
Терраса турбазы. Столики с цветными скатертями под яркими большими зонтами. Посетителей мало. Две-три парочки, сидящие на другом конце террасы. Сергей и Флори-ка тянут
Флорика:
— За деньги спасибо, Джеки. Мои материалы интересные, ты их прочтешь с интересом. Обрати внимание на частный доклад Антонеску Риббентропу. Он имеет прямое отношение к «оси» Берлин-Токио и, безусловно, твоих косоглазых заинтересует. Захочешь углубить дело, переноси встречи в Берлин. На этом деловая сторона нашего разговора закончена. Следующее свидание на прежнем месте и в прежнее время через четыре недели, пятнадцатого декабря.
Сергей встает, берет со стола свой рюкзак и протягивает Флорике руку:
— Прощай, Флорика! За все спасибо!
Флорика вскакивает, вспыхивает и кричит Сергею в лицо:
— Как все?! Ты считаешь меня продажной торговкой чужими секретами и больше ничего? Ты не понимаешь, что я делаю это ради тебя? Ты…
Сергей мягко:
— Эх, Бомбочка, ты опять за свое. Как не надоело, право! Да не кричи так, мы не одни! Постой, выслушай меня! Тише, не обращай на себя внимание. Ну пойдем, пойдем, Флорика, пойдем по этой дорожке и поговорим! Слушай же, дорогая…
Взяв ее под руку, Сергей ведет Флорику с террасы на дорожку вниз, но, увидев там группу туристов, с досадой поворачивает и идет вверх. Открывается вид огромных снежных вершин, по которым ползут клочья сизого тумана.
Сергей и Флорика карабкаются по узкой дорожке. Она — впереди, он — позади. Но в наиболее острых моментах разговора оба останавливаются и стоят рядом. Он как мужчина — ближе к припасти, она как женщина спиной касается мокрых черных скал.
Сергей:
— Я обращаюсь к твоему разуму, Флорика. На тебе я не женюсь, я не могу жениться, потому что беден и живу на Деньги, которые мне платят японцы за мою неяпонскую наружность, за то, что я им нужен. Ты принадлежишь к верхам вашего общества. Твой родственник — министр иностранных дел, твой любовник — генерал, начальник Генерального штаба. Что общего у американского гангстера с румынской знатью?
Флорика:
— Довольно с меня твоих проповедей. Я люблю тебя, и все! Ты должен жениться на мне.
— А твой дядя и генерал? Флорика, ведь они не допустят такого брака!
— Допустят. Я совершенно независима! Я…
— Флорика, подумай, что ты говоришь: ведь я — не Джеки и живу по фальшивому паспорту!
Флорика, оборачиваясь, в бешенстве:
— Ты виляешь и не даешь ответа на мой вопрос!
Она берет Сергея за куртку на груди:
— Докажи, что ты любишь меня!
Он, едва сдерживая себя, ставит рюкзак на землю, переводит дыхание и неуверенно говорит:
— Да-да-а.
— Клянись!
— Ну, клянусь.
— Значит, ты поедешь со мной в Бухарест и женишься на мне!
— Но я…
— Опять твое «но»… Я сыта, слышишь! Сыта словами. Милый…
Флорика протягивает к нему руки.
— Флорика, здесь не место для объятий! Я…
— Едешь со мной или нет?
— Я хочу…
— Да или нет?
— Я…
Флорика вне себя от ярости.