Пираньи
Шрифт:
«Какой семьи?» — хотел спросить Эрхарт, но прикусил язык, вдруг сообразив. Привезший их лейтенант полиции принадлежал к одной из «семей» мафии! Значит, Блейк Милфорд тоже имел к ней отношение, если сказал «нашей семьи»?!
— Выпей, — посоветовал Милфорд, стаскивая с себя комбинезон, — и успокойся. Мы в полной безопасности.
Эрхарт исподлобья наблюдал за ним.
— И давно ты… — начал он и умолк, надеясь, что Милфорд поймет.
Оставшись в одних плавках, Милфорд собрал в кучу одежду. Тело у него было угловатым, жилистым, мелкие шрамы на предплечьях походили на следы кошачьих когтей, но на самом деле — об этом знал только сам Милфорд — это были шрамы от гиббереллиновых
— И давно ты в «семье»? — закончил Эрхарт со второго захода.
— С детства, как и все нормальные люди. Я родом из этих мест, из-под Кервилла. Начинал рассыльным, работал «тенью» букмекера, потом закончил колледж.
— А кто у вас босс?
Милфорд покрутил пальцем у виска.
— Детские вопросы будешь задавать на телевидении. Пошли мыться. И не забивай себе голову чепухой.
Эрхарт посмотрел ему вслед, и вдруг до него дошло, что все это с ним произошло наяву: посадка вдали от аэродромов, бегство, знакомство с той изнанкой жизни, с которой он, стопроцентный американец, был незнаком, поскольку обитал в тесном футляре деловых отношений с предельно узким кругом специалистов. До сих пор он жил оторванным от общественной жизни, замкнувшись на технических проблемах «Икспложен инсайд». Беспомощный, безвольный, но фанатично преданный делу, он жил в созданном собственной фантазией мирке, равнодушный к любым проблемам, не затрагивающим его лично, равнодушный к сотрудникам, начальникам, к людям вообще.
Но стоило только каким-нибудь образом вырвать его из этого мирка, как он становился другим человеком. Как любая физическая система стремится к положению равновесия, к состоянию покоя, так и Эрхарт в критические минуты начинал искать любые пути к достижению личного комфорта, утраченного душевного равновесия. И тогда верх брала его скрытая натура — грубая, коварная и злобная, способная на любой шаг, неразборчивая в средствах к достижению цели.
Пока что Эрхарт следовал в кильватере чужой воли, так как не сумел сразу перестроить себя, избрать собственный вариант действий. Но приключения, в которые он был вовлечен помимо своего желания, кончились, и он, очнувшись, оказался в вакууме ничегонеделания, поставленный де-факто в условия, которые абсолютно не соответствовали его понятию покоя.
«Ладно, — подумал Эрхарт, — посмотрим. В такой компании можно не бояться полиции, а продать их я всегда успею».
С этой мыслью он пошел искать буфет с баром.
ОСТИН, УПРАВЛЕНИЕ ПОЛИЦИИ
4 июня, 22 часа 20 минут
— Дай ему еще раз по морде и отпусти, — сказал Дуглас.
На лице сержанта отразилось сожаление, но лейтенант не стал ждать развязки событий, бросил последний взгляд на негра, которого приволокли агенты, заподозрившие его в попытке ограбления газетного киоска, и вышел из комнаты.
В коридоре Дугласа остановил Торнтон, предложил голубую «Бенсон энд Хеджес», щелкнул зажигалкой.
— Тебя искал Гарри.
— Зачем?
— Не сказал. Он у шефа, подойди. Я слышал, случилась какая-то заваруха с военными летчиками, посадили бомбардировщик не куда надо. Может, поэтому?
Дуглас кивнул и направился на второй этаж управления, в кабинет под литерой «А».
— Тебя ждут, — сказал ему розовощекий, похожий на куклу секретарь, единственным достоинством которого была привычка к лаконичной речи. Дуглас тоже обладал этим достоинством, предпочитая обходиться минимумом
— Давно?
— Четверть часа.
Лейтенант сделал последнюю затяжку, бросил сигарету в урну, одернул мундир и вошел в кабинет Луиса Маклеода, шефа полиции Техаса.
Шеф беседовал с бригадиром Гарри Тернером, демократически сидя рядом с ним на диване. Маклеод был тощ и узкоплеч, на его аскетическом лице выделялись близко посаженные к орлиному носу черные пронзительные глаза. Тернер, наоборот, был тучен, плешив, с лицом плоским как блин. Он то и дело вытирал лысину платком.
— А-а, вот и Джи-Пи, — встал навстречу лейтенанту Маклеод, ловко избежав при этом рукопожатия. — Наш герой Джи-Пи, гроза преступного мира Техаса. Гарри, мне кажется, он давно заслужил повышение по службе.
— Возможно, сэр, — прохрипел Тернер. — Кое-какие задатки у него есть.
— Вот и займитесь этим, представьте рапорт по команде. — Шеф полиции сел за свой необъятный стол из красного дерева. — Садитесь, лейтенант, не надо демонстрировать мне свою отличную выправку. Вы знаете, что произошло? В нашем районе произвел посадку бомбардировщик B-IC «Грейт хантер» с пятью членами экипажа.
— Да, сэр. — Дуглас ничем не выдал своих чувств.
— Так вот, со мной только что говорил заместитель министра национальной обороны Джилберт Хадли. Эти парни — преступники! Они устроили диверсию, уничтожили какую-то уникальную установку и решили бежать к русским.
«Зачем же тогда они садились у нас, сели бы в Мексике», — подумал Дуглас, но сказал другое:
— Понял, сэр. Но я слышал обращение к населению, что при посадке произошла катастрофа и летчики погибли…
Начальник управления улыбнулся одними губами.
— Вы умный человек, Джи-Пи. Они живы… пока. Этих парней надо во что бы то ни стало найти. Они сбежали — погода, к сожалению, им благоприятствовала — и теперь где-то прячутся. У вас есть… э-э… друзья… которые… э-э…
Шеф полиции знал, что Дуглас работает на гангстеров, и это знание увеличивало вероятность его избрания в мэры города на ближайших выборах.
— Да, сэр, я понял.
— Вы назначаетесь координатором операции под кодовым названием «Охота». Вся полиция штата будет подчинена вам… и Гарри, конечно.
Дуглас поймал взгляд Маклеода и понял, что шеф перестраховывается на случай провала операции, то есть не хочет рисковать ни местом, ни жизнью, и заботится о своих добрых взаимоотношениях со столь серьезной организацией, как мафия Техаса, и в то же время не забывает об официальных органах власти.
— Вводные вам даст Гарри, — продолжал Маклеод. — Я надеюсь на ваш талант… комиссар Дуглас. Вперед, парни!
В кабинете бригадира, провонявшем табаком и потом, Тернер плюхнулся в свое кожаное кресло, кивнул на алюминиевые стулья у стены.
— Садись. Виски?
— Нет.
— Черт бы побрал твою манеру разговаривать! Не знаю, за какие такие заслуги шеф счел возможным присвоить тебе очередное звание, это его дело, может, ты его родственник. Но за провал операции я тебя уничтожу! Учти.
— Учту, сэр.
Тернер долго разглядывал бесстрастное лицо Дугласа, потом вытер лысину. Он ненавидел лейтенанта всеми фибрами души, справедливо видя в нем соперника по службе. Дуглас не был ни богат, ни родовит, тем не менее шагал вверх по служебной лестнице гораздо быстрее остальных инспекторов полиции, проявив себя в нескольких делах с наркотиками и ограблениями. Никто не знал, что эти дела были специально инспирированы мафией для упрочения положения лейтенанта в полиции, разве что шеф полиции догадывался об этом, но молчал. Тернер же не догадывался ни о чем.