Пираты с озера Меларен
Шрифт:
Тут Силас с силой схватил ее за запястье, Мария в страхе закричала, откинулась назад на сено и вырвалась.
— Воровка! — проворчал мальчик ей вслед, и она кубарем скатилась по лестнице вниз. Он засмеялся. До чего же она испугалась, больше не полезет. Успокоившись, он повернулся на бок и тут же заснул.
Рано утром его разбудила хозяйская лошадь, бившая нетерпеливо копытами в пол. Больше никаких звуков слышно не было, наверняка все еще спали. Но на дворе уже светило солнце. Его косые лучи проникали сквозь щели, и на сеновале стало
Хозяйская лошадь внизу под ним так грохотала, словно хотела что-то от него. Поди, трусливая кляча, дряхлый, понурый одер, у которого бабки скрипят, стоит ей сделать шаг. Откуда такой семье взять стоящую лошадь?
Он сел и лениво потянулся.
Рядом с ним на сене лежал нож с длинным лезвием. Силас тупо уставился на него — нашли место, куда класть нож! Ведь он мог лечь на него. И тут он вдруг вспомнил, что это тот самый нож, который накануне вечером рыбак предлагал ему проглотить. Как он сюда попал? Неужто это… Мария? Значит, она пришла сюда ночью с ножом? При этой мысли по спине у Силаса пробежал холодок.
Стало быть, это она. Больше некому. Значит, она хотела убить его. Очень просто, вонзить в него нож или перерезать горло, пока он спал.
Ее рука дотянулась лишь до флейты.
«Это из-за того, что я предложил продать ее шпагоглотателю?» — проносились мысли у него в голове.
Он представил себе, что мог бы сейчас лежать здесь мертвый, и по спине у него побежали мурашки, он невольно огляделся по сторонам: не подкарауливает ли его кто опять. Подумать только, она сидела здесь в темноте, держа нож наготове, и шарила рукой по его телу, думая, что он спит…
Его спасла флейта.
Окончательно очнувшись от сна, он смотрел на нож широко раскрытыми глазами, потом осторожно взял его в руки. Какие превращения испытал этот нож! Вчера это был мирный хлеборез, лежавший на столе. Сегодня он стал кровожадным. Вчера рыбак велел Силасу проглотить этот нож. А ночью Мария, придя сюда, хотела перерезать им его горло. Ему ничего не оставалось, как взять себе этот нож, чтобы больше не подвергаться опасности.
Он решительным жестом засунул нож за пояс и спустился поглядеть на лошадь рыбака. Она оказалась вовсе не такой клячей, какой он ее себе представлял. Лошадь была небольшая, неопределенного темного цвета, с длинной челкой, падающей на глаза. Видно, резвая лошадка. Когда он спустился к ней, она замотала головой и захрапела. Силас подошел к яслям, чтобы почесать ей морду, но лошадь оскалила желтые зубы и потянулась к его пальцам, словно это были морковины.
— Полегче, старина, — ласково сказал Силас и взял лошадь за недоуздок, чтобы лучше рассмотреть ее зубы. Похоже было, что лошадь еще молодая и не знает, как вести себя в подобных случаях. Он с трудом заставил ее разинуть пасть, но ничего не увидел, потому что в ту же секунду горячая вонь гнилой рыбы обдала ему лицо.
— Фу! — вскрикнул мальчик и тут же отпустил недоуздок.
Они наверняка кормили ее рыбными отбросами, бедная лошадь
только
И тут дверь в хлев отворила хозяйка.
— Ты заходил ночью в кухню? — спросила она.
Силас покачал головой.
— У меня нож пропал, хлеб нечем резать.
— А откуда мне знать, куда подевался твой нож? — Силас пристально посмотрел на нее.
— Да вот он, у тебя, — она показала на нож, заткнутый у него за ремень.
— Это вовсе не тот, его мне дала Мария.
— Ты сам его взял, — разозлилась она, — с какой это стати Марии давать тебе нож?
Силас пожал плечами.
— Она залезала ко мне наверх сегодня ночью.
— Ах ты враль окаянный! — закричала хозяйка. — Давай сюда нож.
Она шагнула было к яслям, где он стоял, но мальчику не хотелось еще раз испытать на своей шее силу ее железных пальцев.
— Стой где стоишь, — громко сказал он, приставляя лезвие ножа к горлу лошади, — подойдешь ближе, я проколю дырку в твоей кляче.
Не в силах произнести ни слова, женщина замерла на месте, уставясь на него неподвижными покрасневшими глазами, словно курица, которую душат.
— Да ведь это мой нож, — прошипела она, когда снова смогла вздохнуть, — думаешь, я не узнала его?
— Позови Марию! — потребовал Силас.
— Говорила я, что ты бродяга. Давай сюда мой нож.
— Позови Марию, — повторил Силас и указал ножом на лошадь.
Хозяйка отступила назад к дверям и заорала «Мария!» так
громко, что у него в ушах зазвенело.
Лошадь тоже забеспокоилась и стала мотать головой, словно хотела освободиться от чего-то, курицы, сидевшие на насесте в другой половине пристройки, слетели вниз, кудахтая и махая крыльями, а петух громко закукарекал.
Дверь кладовки открылась, и слепая нерешительно остановилась в проеме — что стряслось?
— Иди сюда, — завопила хозяйка, и через мгновение Мария оказалась рядом, словно ее рывком притянули с того места на это.
— Это ты подарила ему нож? — спросила мать тоном, не предвещающим ничего хорошего.
Мария покачала головой.
— Подарила? — крикнула мать, встряхнув ее за плечи.
— Нет, — ответила Мария побелевшими губами.
— А что ты делала сегодня ночью на чердаке? — спросил мальчик.
— Ничего.
— Я зарежу лошадь, если не скажешь, — пригрозил Силас.
— Хотела отрезать тебе голову, — процедила сквозь зубы Мария, ни жива ни мертва.
— Ну? — обратился мальчик к хозяйке. — Слыхала?
Женщина перевела взгляд с мальчика на Марию.
— Зови отца, — приказала она и вытолкнула девочку за дверь. — Да побыстрее!
Сама она осталась стоять перед дверью, чтобы не дать ему возможности убежать.
«Вот как, — подумал Силас, — они хотят меня поймать». Легко, как обезьяна, он поднялся по приставной лестнице и втянул ее за собой на чердачный сеновал.