Писец. История одного туриста
Шрифт:
– Надо поймать его! – крикнул я и кинулся в погоню.
– Оставь! Нет времени! Пускай живёт!
– Живёт? Разве это жизнь?
– А чем не жизнь? Полная свобода тела и души. Если найдут – запишут в загадки природы. Вряд ли опознают. Бери всю одежду и пистолеты! И побыстрее!
Из полицейской повозки Патриция достала камеру и положила в свой рюкзак. Потом выключила передние и задние светильники.
Мы взяли все вещи, оружие, завернули всё это добро в покрывало – крепыша пришлось лишить упаковки.
Затем
Когда добежали-таки до леса, то решили передохнуть.
– Что дальше?
– Полицейского скоро хватятся, – сказала Патриция, – Если учтут криминальные наклонности мордоворота и его приятеля, то решат, что офицер задержал бандита, перевозящего в багажнике труп своего подельника. Между ними возник конфликт на бытовой почве, исход которого никому не известен – оба исчезли. Пускай ищут!
– Могут прислать долбаных псин, – предположил я.
– Поэтому нам стоит поторопиться.
Мы посмотрели карту – по ней до Па-де-Кале оставалось около ста миль и мы решили добираться на попутных повозках.
Мы двинулись вдоль трассы, а через пару-тройку миль увидели небольшой пруд. Я положил в тюк с вещами камень и утопил его в пруду к чертям собачьим.
Ещё через милю мы вышли на трассу, а поймать попутную повозку в Европе в любом времени не составляет большого труда, знаете ли.
В городе мы пересели в другую повозку, но уже с британскими номерами.
В общем, не прошло и суток, как мы добрались и до славного города Лондона.
06
– Патриция, что это? – Каннингем негодовал. – Что это такое? Почему фингал? Он тебе не идёт! У тебя была несложная, обычная задача. Ты должна была отправить парня и вернуться без приключений. А сделала всё с точностью до наоборот!
– Но профессор, тот парень…
– И слушать не желаю! Влипли в историю с этими… людьми! Я уже имел неприятный разговор с Мадам. Вы знаете, кто такая эта Мадам?
Профессор поправил свой парик.
– Эта Мадам – совсем не та мадам, которую можно вот так просто обвести вокруг пальцев и навесить лапши на её прелестные уши. Причём, лапши самого низкого качества, надо полагать.
Каннингем поднял правую руку с вытянутым указательным пальцем.
– Эта Мадам держит несколько казино в Макао, ведёт какие-то тёмные дела, и денег у неё столько, что хватит купить весь Лондон с пригородами. А теперь она требует от меня свои деньги за аутиста обратно в десятикратном размере! Неустойка из-за вашего прокола! Тела-то нет! Хотя в договоре оно присутствует!
Мы молчали и слушали доброго руководителя. Его речь сопровождалась многозначительными жестами
Я до сих пор считаю, что Каннингем мог бы украсить собой Бродвей или, на худой конец, «Голубой глобус», если бы выбрал актёрскую карьеру вместо карьеры безумного учёного-бизнесмена.
– А что я читаю в газетах?! Да, я читаю газеты, представьте себе! «Криминальная разборка на трассе… Полицейский офицер исчез или погиб… Преступников ищут»! Вас ищут! Вы это понимаете?
– Мистер Каннингем, прошу Вас выслушать меня, – сказала Патриция.
Профессор махнул рукой.
– Я виновата. Но поймите, что у нас не было другого выхода, кроме как избавиться от парня. Мы рисковали жизнью, чтобы исправить дело и вернуться. Следов мы не оставили, но если я чего-то не учла или ошиблась – мне и отвечать. А вот с полицейским вышла замечательная история. Вам будет интересно…
– Вот как? А что такое?
Настроение профессора тут же изменилось. Он заулыбался.
– Ну говори, Патриция. Рассказывай! – сказал Каннингем и поправил свой чудесный парик.
Патриция рассказала про перевоплощение офицера в жуткую тварь и отдала камеру с записью.
– Я не успела его заснять, на полицейской камере видно, как чисто мы сработали. А если Вы читаете газеты, то уверена, что скоро прочтёте в них заметки типа: «В лесах Франции завелось чудовище, пожирающее всё живое» или «Мерзкая тварь угрожает жителям Амьена. Родители боятся выпускать детей гулять».
– Да, не хотел бы я повстречаться с ним где-нибудь в лесу. Или на пороге своего дома! – сказал Каннингем. – Хотя было бы весело! А? Патриция!
Они засмеялись – профессор смеялся до слёз. Так как мне было жаль-таки того парня, я лишь ограничился лёгкой улыбкой.
«В конце концов, сам виноват. Нельзя быть таким навязчивым», – подумал я и успокоился.
– Францию посещать пока что не будем, пока не уляжется, – сказал профессор. – Патриция, нужно внимательнее заправлять капсулы. Я сам буду это делать, а то с вами попадешь в историю, пожалуй. Мы должны быть уверены в нашем рабочем оборудовании, не так ли?
Патриция кивнула.
– Но зато в ходе вашего случайного эксперимента мы выяснили, что при неполном растворении объект не погибает, а принимает причудливые формы. Это очень интересно. Надо попробовать – хочу сам убедиться. Бартон, друг мой, принеси кролика! А вы – отдыхайте. Встретимся завтра – обсудим дела. Кстати, нас посетит сама Мадам.
Мы с Патрицией откланялись и уехали в нашу гостиницу.
Профессор настаивал, чтобы в Лондоне мы жили в одной каупоне, но в разных номерах. Спорить с Каннингемом мы не стали – сняли второй номер в «Гордом британце», где жил я.