Письма бойцов
Шрифт:
— Как ты спрашивал, предлагаю с американцами держать свою линию, зря не провоцировать, самим в драку не лезть. Если сцепятся с японцами, поддерживать «дружеский нейтралитет».
— Согласен. «Невоюющий союзник» — прекрасное изобретение американской дипломатии. Стоит самим взять на вооружение.
Император прошелся по комнате и остановился у окна. Открыл портсигар, задумчиво повертел в руках и положил на подоконник.
— Кстати, если не знаешь, на меня на днях в очередной раз покушались.
— Любопытно. Кто на этот раз? Если не ошибаюсь, последними были социал-демократы.
— Наговариваешь.
— Читал в газетах, мне тогда из Отдельного Корпуса ничего не рассылали стоящего.
— Кто сказал, что это стоящее? Мне тогда пришлось всех вождей черносотенцев собирать и внушать, чтоб никаких организованных погромов. Не время для таких развлечений, и не комильфо. Мы все же цивилизованная нация. Свежее покушение куда интереснее. Мне подсунули донора с третьей группой крови. Лаборанта подкупили, чтоб анализы подменил.
— Сволочи! — князя передернуло. Переливание чужой группы крови, это неминуемая мучительная смерть. Для ослабленного гемофилией организма сюзерена так гарантированный склеп в Петропавловском соборе. Наследнику Георгию одиннадцать лет. Регентство дядюшки Мишкина отнюдь не то, что нужно России в такое время. Дядя императора человек хороший, но трон ему великоват-с. Или Николай Александрович станет регентом, вернется на престол? Там возраст во всей красе. Старый император человек могучий, но мозги уже не те, старость влияет. Дед живет на дачах, жизни радуется, с внуками возится. Смерть сына для него будет ударом. Куда не кинь — всюду клин.
— Расчетливые противники. Никто и не думал, что можно подойти к вопросу с такой стороны.
— Да, необычный подход, — князь чиркнул спичной и поднес огонек к папиросе. Новость требовалось переварить и осмыслить.
— Они не знали, что у моих врачей несколько уровней проверки. Сам понимаешь. Контрольный анализ. Смотрят всякие нехорошие болезни, но попутно перепроверяют все. Вот когда результат показал странное, все и всполошились.
— Донор не причем?
— Разумеется. Его срезу проверили, терской казак доброволец. С подрывными организациями, криминалом не связан. Честный станишник. Зато лаборант ударился в бега. Его сняли с самолета. Третье Отделение целое кино устроило. Представь себе: международный рейс на Токио, Россию уже пролетели, последняя посадка с заправкой в Харбине, — рассказ явно доставлял Алексею удовольствие, повествовал он оживленно, в лицах, с мимикой.
— Лайнер взлетел, набирает высоту и тут с земли требуют вернуться, дескать им бензин не тот залили, вместо авиационного, нечто разбавленное мочой верблюда. Разумеется, пилот сделал круг и вернулся на аэродром Харбина. Вот тут-то одного человека из самолета забрали.
— Представляю себе, что пережили пассажиры. Самолет до Токио. На следующий рейс билет у химика был? Спорю, японцы не замешаны.
— Нет. Рассказал, что в Японии хотел купить. Разумеется, не замешаны. Они даже на папу не покушались во время русско-японской. Только наших террористов и революционеров оружием накачивали.
—
— Не гадай. Лаборант сам не знает, на кого работал. Заплатили ему хорошо, вовремя предупредили, что пора бежать. Специалисты копают, но что-то у меня сомнения появились. Знаешь, дело если и раскроется, то не скоро.
— Немецкий броненосец в Данциге из этой оперы?
— Не буду закладываться, но реалистичный вариант.
Алексей поле недолгих раздумий закурил. В перерывах между затяжками допил уже остывший чай. Князь в это время задумчиво смотрел в окно. Он понимал — спокойное отношение сюзерена к покушениям, издержки профессии, как ни как, но сам предпочел бы усилить охрану и накрутить хвосты спецслужбам.
Глава 14
Фареры
22 сентября 1940. Русская эскадра.
Морская война, это уравнение со многими неизвестными. Лютьенс умно засветился у Норвегии с новейшим линкором. Британская летающая лодка видела на переходе «Шарнхорст» и «Цепелин». За кадром остался тот факт, что истребительный патруль немецкого авианосца умело «прохлопал ушами» разведчика. Уже вчера вечером англичане знали о выходе немцев в рейд. Флот Метрополии приведен в полную боеготовность. А вот русскую эскадру британцы прозевали.
Появление авианосцев у Бергена сочли за повседневную боевую деятельность или маневр отвлечения. Хуже того, в Адмиралтействе считали, что «Двенадцать апостолов» все еще стоит в доке, а тихоокеанцы восстанавливаются после тяжелого перехода. Сработала деза русской разведки, некоторое время велась оживленная переписка на счет ремонта «Осляби» и «Чесмы» в Архангельске. Причем, верфь запустила конкурс на срочную поставку котельного оборудования и специальной бронзы для корабельных винтов. Кому нужно это узнали и доложили кураторам. Те приняли к сведению и включили в свои аналитические отчеты.
Утром патрульный самолет обнаружил немецкую эскадру к северу от Шетландских островов. Здесь уже сомнений быть не могло — гансы прорываются. Адмирал Чарльз Форбс сам повел быстроходные линкоры на перехват обнаглевших «колбасников». «Герой» первого сражения за Фареры Эдвард-Коллинз довольствовался ролью младшего флагмана. Общественное мнение требовало крови, но в Адмиралтействе сумели защитить адмирала. Многие моряки прекрасно понимали, в сложившихся обстоятельствах мало кто мог бы выкрутится с меньшими потерями. Это клерки в Сити и седовласые ископаемые из палаты Лордов могли потрясать кулаками и гневно требовать: «Надо было добить 'Бородино»!
С мостика «Лайона» все выглядело совсем в другом свете, опасались, как бы их самих не добили русские. Обоснованно опасались. Линкор после боя пришлось ставить в док. Если бы не подвиг рабочих верфи, работавших в три смены круглосуточно, не вышел бы корабль в море так быстро.
Британская промышленность одна из мощнейших в Европе. Верфи квалификацию за голодные годы не потеряли, а сейчас на военных бюджетах только наращивали обороты. Русские и немцы долго гадали: сколько линкоров выйдет из Скапа-Флоу? Адмирал Форбс вел четыре тяжелых корабля быстроходной эскадры. С ними легкобронированный, но опасный «Рипалс».