Письма бойцов

Максимушкин Андрей Владимирович

Самолет не отвечал. Никто не знал, что творится в кабине за растрескавшимся, с пулевыми пробоинами плексигласом. Явно пилот ранен и еле удерживает машину в воздухе. Он только с третьей попытки сел, зацепился за трос. К «Баклану» бросились со всех сторон механики, палубные матросы и летчики. Машину отцепили и покатили, с трудом сбили защелки фонаря. Из кабины вытащили потерявшего сознание от потери крови пилота и бледного как сама смерть штурмана. Именно штурман и сажал самолет с резервного управления.

— Отремонтировать можно? — прапорщик технической службы задал единственный интересовавший его сейчас вопрос.

— Можно, но надо поработать.

Приборную панель менять, ваше благородие, смотреть, что у него с тягами. Триммеры настраивать. Остекление новое однозначно.

— К трубе на край, — офицер ткнул пальцем в направлении участка палубы, где уже ждали решения своей судьбы два поврежденных самолета.

— Исполним.

Матросы покатили штурмовик на край палубы. Если на корабле не хватит места для исправных машин, «Баклан» отправится за борт. Приоритет живым и здоровым, как всегда на войне. Впрочем, именно этот самолет уцелел в этом походе. Машине повезло, людям тоже: пилот унтер-офицер Кондратьев выжил и вернулся в строй, штурман тоже ступил на пристань своими ногами.

— «Апостолы», вторая истребительная! — прогремело над палубой. — Приготовится к вылету!

— Нам работа нашлась, — с этими словами Борис Сафонов подхватил планшет и поспешил к надстройке.

— Работаем, как сработались. Парами и звеньями. Наваливаемся толпой. — Арсений Нирод потряс кулаком, демонстрируя как именно надо бить.

Палубная команда выкатывала истребители на стартовую позицию. За ними выстраивались ударные самолеты. На идущем параллельным курсом «Синопе» на палубе такая же суета. Самолеты выстраиваются плотными рядами. Русские адмиралы учились на своих ошибках. Повторный удар готовили тщательно, максимальным числом ударных машин. Впрочем, как и первую атаку, самолеты разделили на две волны.

За прошедшие три часа авианосная бригада сблизилась с противником. Несмотря на повреждения, корабли держали полный ход. Противник пытался атаковать разрозненными эскадрильями, но его вовремя перехватывали истребители «Воротынского». Легкий авианосец пока подтверждал верность идеи авианесущего корабля эскадренной ПВО. Несколько прорвавшихся сквозь заслоны бомбардировщиков напоролись на мощный зенитный огонь эскорта. Кто-то рухнул в воду оставляя за собой дымный след, кто-то отвернул с боевого и сбросил бомбы с большой высоты, кто-то вообще не стал строить из себя героя — что-ж, каждый выбирает свое.

Солнце клонилось к закату. Русские стаи смертоносных птиц легко нашли вражеское соединение. Хорошая погода способствовала. Облака высоко. Волнение слабое. Видимость «миллион на миллион». Явно, кто-то там на небе решил помочь большим ангарам.

Массированный удар достиг своей цели. Русские истребители связали боем патрули из медлительных «Фульмаров» и «Рок», пришлось повозиться с американцами, но и их затоптали толпой. Затем на корабли обрушился ад. Эскортные крейсера и эсминцы до последнего прикрывали авианосцы — на помогло.

«Уосп» получил очередную порцию бомб и торпед. Корабль горел и медленно садился носом. Его зенитчики записали на свой счет три самолета. На самом деле только один «Рижанин» сгорел от близкого разрыва пятидюймового снаряда. Два штурмовика хоть и дымили, но благополучно вернулись на свои палубы. В трюмах и ангарах американского авианосца рвались боеприпасы, огненными реками растекался бензин.

Садившийся на палубу «Илластриеса» торпедоносец стряхнуло за борт близким взрывом. Загорелись самолеты на палубе. Корабль выдержал удар, но больше участия в бою не принимал.

То же самое касалось «Формидейбла», хотя, он вышел из строя еще после первого налета, бронированные ангары и палуба спасли авианосец. Пожары потушили, затопления локализовали. Зато крейсер «Ньюкасл» не выдержал удара бронебойными бомбами. Тяжелый подарок в три четверти тонны весом прошил крышу третьей башни, палубу, броневые заслонки и лопнул снопом огня в погребе. Корабль затонул через восемь минут.

Старичок «Фьюриес» успешно отманеврировал идущие на него торпеды, но не избежал внимания пикировщиков. Две бомбы в ангаре. Пожары, затопления — вот типичная картина дня. Вторая волна добилась еще двух торпедных попаданий. Горящий авианосец упрямо шел к Оркнейским островам, но внутренний взрыв поставил точку в его карьере. На этот раз окончательно. Экипаж сняли эсминцы.

Закат прервал сражение. Ночь скрыла корабли под своим пологом. Увы, вице-адмирал Макаров не имел под своей рукой второго Иисуса Навина чтоб продлить световой день. Убедившись, что «Король Георг Пятый» тонет и с него снимают команду, адмирал повернул свои корабли курсом на норд-норд-вест. На ночной бой русский командующий не закладывался, на его флагмане вышел из строя радиодальномер, теплопеленгаторы давали только примерное направление на цель, а темнота как известно дает шанс слабому.

Линкоры адмирала Форбса неумолимо приближались, обходя Фареры с веста. С ними, наверное, уже должен соединиться «Принц Уэльский». Непонятно, почему этот корабль вчера вышел из боя, но явно у англичан было время чтоб устранить повреждения. Линкор сам по себе равен по мощи «Цесаревичу», а с «могучими стариками», несокрушимыми «Роднеем» и «Нельсоном» у противника некоторое преимущество в залпе. Конечно, русские и немцы имеют превосходство в скорости и маневре, но чем черт не шутит.

Немцы докладывали, что добились попаданий бомбами по тяжелым кораблям противника, но есть нюанс. Да, Вадим Макаров не хотел рисковать. Тем более немцы потеряли «Годвина Брумовски». Авианосец выбила из строя решительная атака пикировщиков. Увы, на этой войне все уже убедились — смертельно опасные авианосцы очень хорошо горят, вместительные ангары не совместимы с толстой броней.

— Мы получили реинкарнацию «великолепных кошек» адмирала Фишера, — констатировал Вадим Степанович.

— Убираем бригаду Державина за наши спины?

— Да, Николай Адамович, радируйте приказ за моей подписью. — Адмирал задумчиво потер подбородок, затем бросил испытывающий взгляд на своего начальника штаба. — Если не ошибаюсь, «Воротынский» болтается рядом с бригадой Владимира Дмитриевича?

— Догоняет, если не ошибаюсь. Могу запросить последнюю раскладку на карте.

— Не стоит. Радируйте всем причастным о начале «Ночного всадника».

Этим Макаров давал отмашку старта очередного этапа рейда. Навязыванием противнику генерального сражения задачи русского и немецкого флотов не ограничивались. Пока эскадра вела бой у Фарерских островов, в Норвежском море особняком держались лайнеры «Петродворец» и «Император». Переоборудованные в войсковые транспорты ранее фешенебельные океанские дворцы везли на своих палубах четыре пехотных полка со всеми частями усиления и тылами. Причем, на «Петродворце» разместился Босфорский полк, элитная именная часть, натасканные на десанты волчары. Разумеется, лайнеры шли не одни. Океанских красавцев, ранее ходивших на трансатлантических линиях, охраняли крейсера «Минск» и «Челябинск» с ними 2-й дивизион эсминцев Северного флота.