Письма из Осташково
Шрифт:
– А! Да-с; я понимаю-с, понимаю-с, - заговорил он скороговоркой.
– Это значит - вам нужны сведения. В таком случае не угодно ли вам будет обратиться в нашу контору: там вам все это, да там уж знают-с. У нас бывали такие случаи. Это можно-с. Очень хорошо-с. Я велю-с.
И все это так скоро, скоро, с озабоченным видом. Самое благоразумное, что можно было сделать после такого полезного разговора, это - поблагодарить за обещание и удалиться, что и сделал я. Сем и кончились в этот день мои покушения на знакомство с осташковскими властями.
1
2 Чуйка - верхняя мужская суконная одежда в виде кафтана, распространенная в мещанской среде в XIX - начале XX вв.
3 Бурнус- род старинной верхней женской одежды.
4 Клирос- возвышение по обеим сторонам алтаря, место для певчих в церкви во время богослужения.
5 Фортиссимо (ит.) - громко.
6 Анданте (ит.) - умеренно.
7 Аллегро (ит.) - быстро.
8 Паникадило - большая люстра или многогнездный подсвечник в церкви.
9 Арабески - сложный орнамент из геометрических фигур и стилизованных листьев, цветов и т. п.
10 В Осташкове в 1860 году было 307 купеческих капиталов 3-й гильдии, 2 капитала 2-й и один- 1-й (Примеч. В.А. Слепцова.).
11 "В гильдию записываются во избежание рекрутской повинности" - купечество было освобождено (с 1783 г.) от рекрутской повинности, за каждого рекрута в казну вносилось 500 рублей.
12 "Есть фабрика бумажная".
– Должно быть, имеется в виду бумагопрядильная фабрика Савиных, основанная в 1839 году.
13 Поднизи - жемчужная или бисерная сетка, бахромка на женском головном наряде.
14 "Как будто там какой-нибудь Любек, что ли".
– Любек - один из трех ганзейских независимых городов, получивший с 1226 года политическую самостоятельность.
15 Королева Виктория (1819-1901) - королева Великобритании с 1837 года.
16 Дилятюрная - бумагопрядильная.
17 Новоторы - жители города Новый Торг.
18 Ливерпуль - крупный промышленный и торговый город в Великобритании.
19 "Как же теперь согласить этот китаизм".
– Китаизм в представлении европейцев XIX века символизировал отсталость, отсутствие социального прогресса.
20 "Не стукнуть ли нам" - речь идет о стукалке - азартной картежной игре. Стучать - здесь: играть в стукалку.
21 Киндер-бальзам - лекарство от кашля для детей.
ПИСЬМО ТРЕТЬЕ
В продолжение этой недели я видел и слышал столько, что вдруг всего и сообразить не могу. А тут еще скверная привычка - систематизировать все на свете и от всякого вздора добиваться смысла, - только сбивала меня с толку. Беспрестанные противоречия и в словах и на деле с каждым днем осложняются все больше и больше, а вместе с ними сильнее и неотступнее мучит меня вопрос: что такое Осташков? И чем проще стараюсь я разрешить его, тем более теряюсь в этой путанице противоречий, которые как нарочно случаются самым непонятным, самым невозможным образом. Наконец, мне приходило в голову, что все эти господа, с которыми я здесь вижусь, - все более или менее врут. Убедившись в этом, я взялся за факты, за цифры - и они врут! Понимаете ли? врут официальные сведения, врут исследования частных лиц, врут жители, сами на себя врут. Вы понимаете, как это должно раздражить любопытство, как это поголовное вранье подстрекает и поддразнивает, и до какой степени вопрос, - что такое Осташков?
– становится интересным. Теперь я решился просто записывать, что вижу и слышу, записывать все, не сортируя, не анализируя фактов и
В хронологическом порядке прежде всего следует рассказать о женском училище.
Попал я туда нечаянно: шел мимо и зашел. Поднялся на лестницу, вижу - дверь в сени отворена; я туда. В сенях девочка стоит и пьет воду. "Можно войти посмотреть?" Говорит: "Можно".
– Есть кто-нибудь в классе?
– У нас в старшем классе смотритель сидит.
– Ну и отлично.
Я снял пальто и прямо в класс, вслед за девочкой. Девочка только успела сказать о моем приходе смотрителю, как я уж вошел. Смотритель сидел на скамейке, а вокруг него столпились ученицы и смотрели в книгу: он им что-то там показывал. Появление мое было все-таки очень неожиданно; все вдруг всполошились, и смотритель тоже не знал, что подумать. Тут только я вспомнил, что поступил не совсем вежливо, - не предупредив никого, вошел в класс, - а потому поспешил извиниться и просил позволения послушать, как они занимаются. Сначала класс немножко было сконфузился, но скоро все пришло в порядок: девочки сели по местам и смотритель начал делать им вопросы.
В классе - в очень светлой и чистой комнате - помещалось девочек 30, не моложе 10-12 лет, все очень тщательно одетые и причесанные, в чистых воротничках. И так как я застал их врасплох, то наверное можно сказать, что заранее приготовленного ничего не было. С первых же двух-трех вызовов можно было догадаться, что ученицы размещены по успехам. На первой скамейке сидели девочки постарше и отличались перед прочими даже некоторой изысканностию туалета. Для первого опыта вызвана была девочка лет двенадцати, сидевшая с краю на первой скамейке, с круглым лицом, тщательно одетая, в белом фартуке, с бархоткой на шее; по всей вероятности, очень скромная, старательная, но не с бойкими способностями девочка.
– Раскройте книгу на такой-то странице, - сказал смотритель.
Все в одну минуту отыскали требуемую страницу.
– Читай!
Девочка начала читать какой-то исторический отрывок, кажется, из руководства Паульсона 1, где упоминалось что-то о финикиянах 2.
– Ну, довольно, - сказал смотритель.
– Вот мы сейчас прочли о финикиянах. Не можешь ли ты мне сказать, чем занимался этот народ?
Девочка опустила книгу на стол и, бесстрастно глядя на смотрителя и вытянув шею, начала говорить очень скоро, не прерывая голоса:
– Финикияне, финикияне, они занимались, они занимались тор-тор-торговлей.
– Так, торговлей, - одобрительным тоном подтвердил смотритель.
– Ну, а почему они выбрали именно этот род занятий? Что их побудило к этому?
Девочка продолжала смотреть прямо в глаза смотрителю и, не шевелясь, опять зачастила:
– Их побудило, их побудило к этому то, что они…
– Ну, что?
– То, что они избрали это занятие, - опять было начала девочка и остановилась.
– Почему же они избрали именно это занятие?
– Допытывался смотритель, притопывая ногой на слове это.
Девочка молчала, не спуская своих белых, бесстрастных глаз с смотрителя.
– Жили на берегу моря, на берегу моря… - шепчет кто-то сзади.
– Потому что они жили… - опять начала было девочка.
– Ну, где ж они жили?
– Они жили…
– На берегу моря… - подсказывают сзади.
– На берегу моря, - нерешительно говорит девочка, вдруг изменив тон.
– Ну да. Потому что они жили на берегу моря, - одобрительно покачиваясь, заключает смотритель.
– Потому что они жили на берегу моря, - успокоившись, как будто запоминая уже про себя, повторяет девочка.