Письма президенту
Шрифт:
Говорили: папа – католик, поляк, враг СССР.
Католик? Неужели православные массами перекинулись бы в католичество, стоило только папе приземлиться в Шереметьево? Этот страх говорит о том, что думают наши иерархи о православных и о себе. Людей считают предателями, а себя слабыми, не имеющими сил конкурировать.
Поляк? Но поляки не причинили нам и сотой доли тех бедствий, что Германия. Однако именно с Германией у вас на удивление сердечная дружба.
Враг СССР? Тем более стоило сказать «спасибо». Не прикончи враги коммунистическую систему – не было бы никакого «президента Путина». И ваши товарищи, даже
И наша церковь могла бы сказать «спасибо». Ибо при советской власти никто не давал ей торговать водкой и табаком, да еще и беспошлинно.
Зависть. Нынешние властители (светские и духовные) понимают, что их в последний путь так провожать не будут. Не съедутся 200 королей и президентов, не прилетят миллионы скорбящих. Не станут люди по десять – пятнадцать часов стоять в очереди. Очередей таких не будет.
А народ – умеет провожать того, кого любил. Похороны Высоцкого помните? Вопреки запрету властей, вопреки тому, что Москва была «закрыта на Олимпиаду» (выгнали всех бомжей, лимиту, отменили «колбасные» электрички), – бесконечная очередь ползла от Кремля до Таганки.
11 апреля 2005
№ 35 Козырная шестерка
Уважаемый Владимир Владимирович! Это письмо – благая весть. Так и хочется повторить слова архангела: «Радуйся, Благодатная!» Выход из опасного тупика найден. Даже надеюсь получить в награду орден «За заслуги перед Отечеством».
Речь о выборах-2008, о том, кто станет Президентом России. Вопрос роковой.
Вся Россия, весь цивилизованный мир беспокоится. И вам все чаще приходится отвечать.
В Германии вас прямо спросили: «Собираетесь ли вы избираться на третий срок?» Вы ответили:
– Я не буду менять Основной закон. По Конституции нельзя избираться три раза подряд. Однако избираться в третий раз не подряд российская Конституция никому не запрещает.
Вы вроде бы говорите о выборах-2012. Но до этого еще надо дожить. А для всех важен только 2008 год.
Если вообразить страну, где власть действует по совести и справедливости, то обратиться к президенту (не дожидаясь выборов) следовало бы так:
– Уважаемый Владимир Владимирович! Кто возглавит страну, если с вами, не дай Бог, что-то вдруг случится? Фрадков? Мы не вмешиваемся в ваше право назначать премьера. Но быть вашим премьером, шофером, охранником – это одно. А быть Президентом России – другое. (Помните, как охранник Ельцина рулил страной? Что хорошего?)
Познакомьте нас с наследником, чтобы мы успели его узнать (Ким Ир Сен сорок лет приучал корейцев к Ким Чен Иру). Пусть наследник покажет свой ум, честность, завоюет сердца, а не выскочит как чертик из табакерки или козырная шестерка из рукава. Нам бы не хотелось, чтобы повторилась ваша история. Вас назначили шефом ФСБ, потом премьер-министром – все так быстро, что потребовалась удачно случившаяся война в Дагестане и другие ужасы, которые завоевали вам любовь народа.
Случись с вами что-то – Фрадкову не удержаться; грохнут. Ведь кроме вашего покровительства, у него никакой опоры – ни в высшем обществе, ни в силовых, ни в народе.
Уважаемый Владимир Владимирович! Пока вы король –
Но как только вы уйдете, их общность разрушится. Один станет царем, а остальные…
Беда остальных не в том, что они останутся принцами. Беда в том, что они не останутся. Вообще ничего от них не останется. И они это знают.
Смотрите, как все было хорошо, когда готовилась операция «Наследник-2000». Все вы были вместе: Рушайло, Степашин, Березовский, Аксененко… И вы там были не первый. Ельцин перебирал, прикидывал, приближал, отшвыривал… Господи, кого он только не возносил: Шумейко (уголовное дело), Лобов (уголовное дело), Лебедь (покойник), Немцов (постоянно сажают его партнера Климентьева), Аяцков (уголовное дело), Аксененко (уголовное дело, покойник).
А как только стали вы – все остальные под судом, в бегах, в тюрьме, в опале. Самый покорный – в счетной палатке (это вместо царского трона-то!).
Скажем, сделаете вы наследником генерального прокурора. Сейчас у него ни к кому из вашего окружения претензий нет. Но стань он президентом… Вы думаете, он забудет, как, совещаясь (кого посадить, кого объявить в розыск, у кого отнять бизнес и кому отдать), ему говорили: а ты, Вова, пока за сигаретами сбегай.
Он, наверное, изо всех сил пытался внести свой вклад в стратегию, но только открывал рот, как его опять с досадой обрывали: слушай, не мешай, лучше пока позвони, чтоб пива принесли.
Уважаемый Владимир Владимирович! Он же всех уничтожит. Всех, кто посылал его за пивом; всех, кто при этом присутствовал; всех, кто при этом усмехался; всех, кто ему потом (за дверью) тихо сочувствовал; и всех, кто о нем знает правду, – то есть бывших своих хозяев [46] .
Это ужасно, но это так; закон джунглей. Вы и сами это знаете. А пишу вам об этом только потому, что вас, как всякого человека, посещают, быть может, сомнения и надежды: «А вдруг в моем случае все иначе? Вдруг мои действительно меня любят?» Не обольщайтесь, Владимир Владимирович, не надо. Ваш внутренний голос не ошибается.
46
Через год Устинова внезапно убрали без объяснения причин. Убрали с такой скоростью, что ясно было – обезвредили.
Помните, в декабре на огромной пресс-конференции вас спросили о президентских выборах 2008 года. Вы ответили:
– Это серьезный рубеж для страны. Нужно будет сделать все для того, чтобы должным, демократическим образом организовать выборы Президента Российской Федерации. Я, конечно, думаю о том, как мне построить личную жизнь, собственную жизнь за рубежом 2008 года.
Дважды повторенное слово «рубеж» – слово из Великой Отечественной войны. В этом ряду «фронт», «ни шагу назад», «бои в окружении». Вы в окружении, Владимир Владимирович; это ясно из ваших слов. Это ваше окружение, но от этого не легче. Вы беспокоитесь о том, как «должным образом организовать» оборону, беспокоитесь о собственной жизни (это очень откровенно).