Питер Пэн должен умереть
Шрифт:
***
Стоявший пред дверью матрос по кличке Шварт долго не решался постучать, но потом все же собрался с духом, трижды ударил по крепкому дереву и прислушался, затаив дыхание. Через несколько мгновений он услышал: «Войдите!» и с облегчением выдохнул. К счастью, сегодня ему придется говорить с Джезом, а не с Крюком.
Каюту капитана как обычно окутывал густой полумрак, который разгоняла лишь одинокая свеча, стоявшая на столе. Сам Джеймс Хоукен, он же кэп или Крюк, сидел в обитом алым бархатом кресле с высокой спинкой и резными подлокотниками, читая лежавшую пред ним большую книгу. Огонек
— Вызывали? — спросил Шварт, искренне надеясь, что дрожь в голосе не выдает его страх.
Больше всего на свете — кроме того рыжего мальчишки, разумеется — Крюк ненавидел две вещи: хамство и трусость. И за обе карал быстро и беспощадно.
Капитан ответил не сразу. Стряхнув пепел в пепельницу из половины черепа, который, судя по размеру, когда-то принадлежал подростку лет так тринадцати-четырнадцати, Крюк поднял искалеченную руку — Шварт вздрогнул, увидев, как хищно блеснул стальной протез в виде крюка, что красовался заместо кисти — и с хрустом перевернул страницу.
— Сколько? — наконец нарушил тишину Крюк.
— Один.
— Всего один?..
— Видимо, паренек решил тщательнее подбирать себе друзей, — пожал плечами Шварт.
Молчание уже изрядно затянулось и по спине его слизняками проползли капли холодного пота, однако он боялся пошевелить и пальцем.
— Oui[1], я тоже так считаю, — произнес Крюк, туша сигарету.
Шварт с облегчением выдохнул и расхрабрился настолько, что посмел задать вопрос, терзающий его — да и не только его, пожалуй — уже очень, очень давно:
— Скажите, капитан, сэр… А что мы будем делать, если… то есть когда, — моментально поправил сам себя Шварт, заметив, как недобро блеснули в темноте ярко-голубые глаза Крюка, — мы убьем пацана и его ручных гаденышей?
Крюк подался вперед. Шварт напрягся, но, к счастью, в свете показалась целая половина лица капитана — та, что еще придавала ему хоть какое-то сходство с человеком. Вытащив из нагрудного кармана золотой дублон, Крюк щелчком подбросил его в воздух. Шварт, раскрыв рот, наблюдал за тем, как монета сначала взлетела в воздух, потом перевернулась несколько раз, а следом упала в раскрытую ладонь Крюка, что тут же сжал ее в кулак. Спустя несколько мгновений он медленно раскрыл пальцы — и Шварт увидел гравировку, выполненную в виде щита с венчающей его короной.
— Мы отправимся домой, garcon[2], — тонкие губы Крюка растянулись в неком подобии улыбки. Убрав дублон обратно в карман, он откинулся на спинку стула, чиркнул спичкой, закурил еще одну сигаретку, пустил под потолок клуб сизого дыма и вновь углубился в чтение, ясно дав понять, что разговор закончен.
Шварт развернулся и направился к двери, но стоило ему только взяться за ручку, как Крюк произнес:
— Передайте первому помощнику, чтобы он немедленно зашел ко мне. Это важно. И еще — держите оружие наготове, а ухо востро. Скоро нас ждет славная la rigolade[3].
Шварт кивнул и вышел прочь.
***
— А чей это был корабль? — спросил Макс, перелезая вслед за Питером через упавшее дерево.
— Пиратский, чей же еще, — скривился тот. — Редкостные ублюдки. Думаю, скоро ты познакомишься с ними чуть поближе.
Макс попытался припомнить, что вообще знает о пиратах. В памяти его неизменно всплывал образ, почерпнутый из книг, фильмов и видеоигр — моряк с деревянной ногой и попугаем на плече, то и дело вопящий: «Пиастры!
— То есть здесь есть настоящие пираты? — на всякий случай переспросил Макс; он было подумал что Питер решил его разыграть, но нет, говорил он предельно серьезно и, судя по тону, такое соседство его если и не злило, то, как минимум, изрядно раздражало.
— Самые что ни на есть настоящие, — буркнул он. — Из плоти, крови и дерьма — последнего больше всего, особенно в черепушках. У нас с ними, скажем так, кое-какие терки, поэтому если вдруг встретишь случайно какого-нибудь пирата — в общем, любого взрослого кроме индейцев, но они за пределы своей деревни носа не кажут — бей или беги. И уже тем более, — Питер резко остановился и потряс пальцем перед лицом Макса, что чуть не налетел на своего сопровождающего, — не пытайся с кем-нибудь из них разговаривать, если не хочешь, конечно, получить второй рот.
Питер недвусмысленно провел большим пальцем над кадыком, а потом продолжил путь.
— А индейцы здесь откуда? — сказал Макс.
— От верблюда, — закатил глаза Питер и добавил: — Ты можешь не трындеть хотя бы пять минут? Не дай боже я из-за твоей болтовни не услышу подкрадывающегося грызехвата или того хуже — жевуна. Они, конечно, как правило по ночам шастают, но лучше перебдеть.
Каждый ответ Питера вызывал еще больше вопросов — например, кто такие грызехваты или жевуны — но Макс все же смолчал, уж больно раздраженным тот выглядел. Вместо этого он стал внимательно смотреть под ноги и по сторонам. Хрен его знает, конечно, как выглядит грызехват или жевун, но змею или паука Макс распознает, а встреча с ними тоже сулит мало чего хорошего, в таких местах обычно гады ядовитые обитают.
— А почему ты просто не отнес нас по воздуху в это твое Логово? — наконец не выдержал Макс, приготовившись получить еще один нагоняй; однако к его удивлению Питер поуспокоился и ответил, причем довольно терпеливо.
— Ох, если бы все было так просто, — произнес он. — Для полета нужна пыльца фей, а они — редкостные жмоты и за лишнюю крошку удавятся. Да и надуть не дураки. Был у нас один парнишка по имени… как же его звали, дьявол? Торба?.. Толстый?.. Черт с ним, все равно не вспомню. В общем, одна феечка ему вместо волшебной пыли цветочную дала — уж не знаю, обидел он ее чем или так, позабавиться решила. Нет бы пыль на земле опробовать — он на самую высокую скалу залез, пыльцой себя обсыпал и вниз шагнул. Еще и парочку друзей позвал посмотреть. Ну, что сказать — смотрели недолго, зато долго отскребали. В общем, пыльца фей — штука редкая и ее стоит беречь для особых случаев.
— А много вас тут на острове?
— Ага. В одиночку я бы уже от тоски тут помер, — кивнул Питер, а после вдруг замер на месте и поднял руку, положив ладонь на рукоять ножа; так они простояли пару минут, потом же он слегка расслабился и сделал знак, что можно идти дальше. — Со мной здесь Ух, Джамбо, Грюм, Куст, Длинный, Умник, Жир… В общем, пара дюжин наберется. И все как на подбор — отличные парни, любо-дорого смотреть. Уверен, вы быстро поладите.
— И вы здесь совершенно одни? — недоверчиво сказал Макс. — Ни родителей, ни учителей, ни каких-нибудь там, я не знаю, воспитателей или ментов?